— Вы шутите! — воскликнула Энджи. — Только что было десять!
— Совершенно верно, — кивнула вымогательница. — Самый крайний срок — ровно десять. Десять часов, — повторила она, чтобы до Энджи дошло. Повернувшись к плакату на стене, она указала карандашом на цифру и заявила: — Не пытайтесь меня обмануть, вы прекрасно видите, что здесь написано.
— Я не буду платить еще за одну ночь… — начала Энджи, но тут же умолкла, заметив, что толстуха смотрит в окно. Смотрит на автостоянку. Если бы машина Ронко не была краденой, ее бы давно тут не было. Но увы, на этом автомобиле она не могла встречаться с полицией, а толстуха непременно вызвала бы полицейских…
В конце концов Энджи поняла: ей придется задержаться еще на сутки. «А может, я угодила в эту западню навсегда? — промелькнуло у нее. — Может, здесь время бежит быстрее, чем я зарабатываю деньги, чтобы заплатить?»
Взяв себя в руки, Энджи направилась к себе. И похоже, Калибан стал ее другом. Следуя за ней наверх, он смотрел на нее с рабской преданностью в глазах. Когда же она облачилась в «рабочую одежду», он уставился на нее голодными глазами.
— Разве они тебя тут не кормят, приятель? — спросила Энджи, когда пес набросился на тюбик желе.
Она попыталась погладить Калибана и была вознаграждена его вниманием — пес ткнулся носом ей между ног и глухо зарычал.
— Не волнуйся, приятель, — усмехнулась Энджи. — Ты непременно получишь свой кусок, только попозже.
Хотя ситуация была не из приятных, Энджи улыбнулась, пораженная нелепостью этой ситуации. Вероятно, она являлась единственной представительницей самой древней профессии, у которой сутенер — пес.
Дункан надеялся по-дружески поговорить с Джулией, но, спустившись утром вниз, с разочарованием обнаружил, что она уже ушла. Кармен же еще спала, и он, решив прогуляться, вышел из дома и спустился к берегу. Он все еще переживал из-за того, что произошло в Пензансе.
В конце концов ему пришлось признать, что он был ослеплен образом телезвезды. Что еще могло побудить его вести себя с ней таким непозволительным образом? И чего он добивался? Одной ночи с ней, чтобы поднять самоуважение к себе? Или чтобы потом хвастаться, что спал с Кармен Берд? Во всяком случае, он не рассчитывал, что близость после выпитого станет основой отношений между ними.
Покинув пляж, Дункан перешел через дорогу и свернул на тропинку. Он понимал: Кармен была права, когда говорила, что они едва знают друг друга. Правда, он тогда заявил, что хотел бы узнать ее лучше, но едва ли это было правдой.
«Кармен замужем», — напомнил он себе, сворачивая на дорожку, ведущую в чащобу боярышника. И она чем-то обеспокоена… Дункан чувствовал: речь идет о чем-то более серьезном, чем неверность мужа. Собрав вместе обрывки фраз Джулии и Кармен, полунамеки в их разговорах, он догадался, что существует какая-то тайна. Но что это за тайна?
Почему Кармен не оставит Гидеона, вместо того чтобы упорствовать и придумывать всю эту головоломку? Пробравшись под низко нависавшими ветками деревьев, Дункан вышел на поляну, покрытую желтыми ирисами. Теперь он уже испытывал неловкость из-за своей роли в этом деле. Ему понравилась Бриджит, и очень не хотелось обманывать ее. К тому же кое-что его удивляло… Бриджит не в том возрасте, когда начинают думать о завещании. Да и не похожа она на женщину, шантажирующую родственников обещаниями оставить наследство. И с какой стати Кармен так беспокоится из-за этого наследства? Ведь она отнюдь не нищая.
Он дошел до развилки тропы и увидел небольшую хижину. На двери висело приглашение войти. Оказалось, что хижина — укрытие для наблюдения за птицами. Дункан понял это, заметив щель между досками — как раз напротив озера, поросшего тростником. На стенах же висели иллюстрации — изображения редких птиц.
Дункан минут двадцать смотрел на озеро, но увидел лишь шотландскую куропатку, клевавшую остатки плававшего в воде пирога с мясом. «Это немного похоже на мою жизнь», — подумал он с грустной улыбкой. Экзотического вида существа, которым он верил, были счастливы провести с ним субботнюю ночь, но никогда не оставались на следующий день.
Дункан без труда находил женщину на ночь, но когда начинались будни, отношения портились. Провести ночь, накачавшись спиртным и занимаясь диким сексом, — это, конечно, прекрасно, но его партнерши всегда становились недоступными, когда приходило время все убрать и почистить. Они исчезали из поля зрения, загадочно улыбаясь — будто бы привести в порядок свои накладные ресницы, наманикюренные ногти и обработать воском линии бикини, а ему приходилось собирать липкие простыни и нести их в прачечную.
Дункану было неловко признаваться в этом, но он втайне мечтал о домашнем уюте и устойчивых отношениях. «Почему мне гораздо легче заниматься сексом, чем пойти с женщиной в магазин?» — спрашивал себя Дункан. Соня однажды изъявила желание пойти в «Сейнзбериз», но ее главным образом интересовал прилавок с косметикой. Потом она смеялась над ним из-за того, что он ест макароны, и прочитала ему лекцию о важности хорошо сбалансированной диеты.
Друзья — вот лучшие компаньоны для походов в магазин. Например, Джулия. В Вустере она носилась по проходам между рядами полок, а он обычно проходил лишь половину пути. Но она всегда возвращалась, чтобы помочь ему отыскать бумажные салфетки и прочие мелочи, с которыми всегда возникали трудности. К тому же она развлекала его своими наблюдениями — глядя на покупателей, говорила, кто они такие, и описывала их образ жизни. Дункан улыбнулся, вспомнив, как она заметила магазинную воровку — они шли за этой женщиной и хихикали, наблюдая, как она опускает пакеты с филе в глубины своего слишком просторного костюма для бега трусцой.
Дункан нахмурился, вспомнив о внезапных переменах во внешности Джулии. В Пензансе она его удивила, когда вошла вечером в зал. Впервые в жизни он увидел ее подкрашенной и едва узнал. Даже не верилось, что перед ним — Джулия, его старая приятельница.
Почему она это сделала? Влияние Кармен? Снова посмотрев на озеро, Дункан увидел вспышку синего, отраженного в воде. Может быть, зимородок? Просмотрев картинки на стенах, он с некоторым разочарованием обнаружил, что этой птицы в списке нет.
Выбравшись из темной хижины, Дункан немного постоял у порога, привыкая к яркому свету. Потом зашагал по тропинке и вышел на дорогу. Поворачивая налево, к Хью-тауну, он решил, что зайдет в паб и побеседует с кем-нибудь из местных жителей. Но, вспомнив, что придется притворяться Гидеоном Бердом, передумал — сейчас у него не было настроения играть.
Повернув обратно, Дункан зашагал вдоль берега. Ему не давала покоя какая-то смутная мысль, но он никак не мог сообразить, какая именно. «Что ж, на свежем воздухе думается лучше», — решил Дункан, поворачивая к крутому подъему. Подъем оказался довольно трудным, и вскоре ему пришлось присесть на валун, чтобы восстановить дыхание. Мимо проходили группы туристов, и многие из них с улыбкой кивали, очевидно, принимая Дункана за местного жителя. Дункан улыбался в ответ и снова задумывался, пытаясь понять причину своего беспокойства. Мало-помалу он начал осознавать, что это каким-то образом связано с Джулией.
