Но Дементьев, он-то зачем в это втянулся? Ему-то есть что терять. У него в жизни все хорошо. По крайней мере, было до сего дня.
— Стрелять умеешь? — вклинился в его сумбурные размышления следователь.
— Конечно.
— Вопрос: из чего? У меня-то есть мой «Макаров», табельное оружие.
Он вынул пистолет из сейфа, зарядил.
Сергей следил за ним в изумленном ожидании. Ничего себе страж порядка при исполнении! Можно сказать, выкрал заключенного из тюряги, да еще и вооружить его собирается. И сам готов в его компании пострелять.
Дементьев тем временем подошел к другому сейфу — огромному стальному шкафу, окрашенному блекло-зеленой краской. Долго возился с шифрованными замками.
«Система почти как у Варламова», — вспомнилась Грачеву бронированная дверь его врага.
Наконец дверца сейфа распахнулась.
На полках было много разного вооружения, так сказать, всех времен и народов. Даже проглядывал кончик клинка старинной дамасской сабли с черненой арабской вязью. И тут же — самая обычная чугунная сковородка, и сапожное шило с погнутым штыком.
— Вещдоки, — пояснил Дементьев. — Как-нибудь придешь поглядишь, чем люди убивают друг друга. Вот эта статуэточка, например. Тюк по затылку — и нет муженька.
Он перебирал вещественные доказательства, выбирая что-нибудь, пригодное для их цели, огнестрельное.
— Это у тебя по предыдущим делам проходило? Неужели ты столько преступлений раскрыл? — поразился Сергей.
— Тут не все дела мои, — ответил Геннадий, не отрываясь от поисков. — К тому же, увы, не все раскрыты. Так что не преувеличивай моих способностей, не надейся на меня чересчур.
Потрясенный Сергей еле слышно ответил:
— А я все равно надеюсь.
Дементьев ничего на это не ответил.
— Так, — доставал он по очереди разные стреляющие штуковины, остроносые и тупорылые, однозарядные и многозарядные. — Этот, системы Лефоше, допотопный, его только в музей. Наганчик? Тоже староват, давно снят с производства. О! Это, кажется, подойдет.
Сергей кивнул:
— Знаю. Это «ТТ», да?
— Знаешь — и прекрасно. Познакомься поближе, пощупай. Вот и патроны к нему.
Сергей взял оружие.
— Из него убили двух девушек-близняшек, не разобрались, которая где, и… обеих, — сказал Дементьев. — Но это не все. Надо еще провести тебя через проходную. А если нам повезет, будем живы, так и обратно.
Он подал ему потрепанный паспорт — тоже из числа вещественных доказательств, с другой полки того же сейфа.
— Вот. Ты теперь Иванов Василий Федорович. Пока тебя из Бутырки везли — я заказал пропуск на это имя. Ивановых на свете полным-полно, никто не хватился, что этот тип у нас проходит по одному из дел. Давай-ка я тебе бумажку отмечу на выход из здания.
— Я что-то не понял. Но… ведь по этому пропуску кто-то должен был сначала войти в прокуратуру?
Дементьев, несмотря на напряжение, не смог не рассмеяться:
— Я и прошел. Слегка, конечно, замаскировавшись: пластыри по всему лицу, как будто у меня фурункулы. А фото тут такое потертое — физиономии не разобрать.
— Ты даешь.
— Иногда даю. Стране угля. Хоть мелкого, но… много. Ладно. Пошли.
Через проходную они выбрались с фальшивым пропуском беспрепятственно.
На часах было 00.20.
Естественно, служебной машины Дементьев получить не мог, ведь эта беспрецедентная вылазка совершалась втайне от начальства.
Не хотелось и маячить перед прокуратурой, ловя левую машину. Да если и поймаешь, кто это ночью поедет на окраину Москвы? Только зря потеряли бы время, а оно было на вес золота.
Так что спустились в метро.
Переглянулись: у обоих метро вызывало не самые приятные воспоминания.
Но то, что было, осталось в другой, прежней жизни. Они находились тогда по разные стороны барьера.
А теперь они — соратники.
Вернее — сообщники.
Потому что их совместный поход с точки зрения закона был самым что ни на есть настоящим преступлением. И весьма серьезным.
— Анжелика… Лика, — бормотал Дементьев, подбадривая себя.
— Полина… Лина, — вторил ему Сергей. Между собой они по дороге не разговаривали. И без того чувствовали свою мужскую общность: сообщники. Оба ощупывали оружие, оттягивающее их карманы. Оба готовы были драться не на жизнь, а на смерть.
И оба в глубине души рассчитывали на победу. Пусть не легкую, но обязательную.
А как же иначе?
Иначе им, мужикам, грош цена.
На пересадку успели ровно в половине первого.
Без четверти час вышли из метро. Когда подошли к дому Машиных родителей, на часах было 00.57. До схватки оставалось всего три минуты, но они этого еще не знали.
Глава 58
Схватка
Сергей на цыпочках поднялся по лестнице и прильнул ухом к двери.
— Я проснулся. Я есть хочу, — приглушенно доносился из глубины квартиры капризный голос Ванюши.
— Вот тебе молоко — и в постель, — говорила Лина. — Что это такое — посреди ночи подниматься?
Ее легкие шаги послышались у самой двери и затихли в глубине квартиры.
Сергей облегченно вздохнул и махнул ждущему внизу Геннадию.
Иван проснулся, и Лина дала ему молока. У них там тепло, светло и спокойно. Они даже не догадываются о нависшей над ними опасности.
Сейчас бы войти в эту дверь и сказать нарочитым басом:
— И мне молочка.
А потом услышать радостные визги и увидеть ее счастливые глаза.
Сергей стиснул ладонью рукоятку пистолета. Тяжелый пистолет оттягивал карман, непривычно ударяя в бок при каждом шаге.
Геннадий повернул выключатель на первом этаже, и весь подъезд погрузился в непроглядную темноту.
Сергей на ощупь спустился вниз, и они с Дементьевым замерли, вжавшись в стены подъезда пятиэтажки.
В этот поздний час на улице не было ни души. В этих глухих двориках, вдали от шумных проспектов, жизнь замирала рано, особенно с наступлением темноты. В доме напротив светились только несколько окон — рабочий район, спать ложатся рано.
Узкая полоска света от фар подъезжающей машины скользнула по стене соседнего дома и повернула к подъезду.
Коротко взвизгнули тормоза, и темная махина с черными тонированными стеклами остановилась в нескольких метрах от них. В темноте не различить цвет, но оба они и так знали — это синий «мерседес».
Сергей и Дементьев переглянулись. Геннадий бесшумно передернул затвор «Макарова» и замер, прислонившись чуть боком к двери, держа пистолет дулом вверх. Сергей последовал его примеру.
