– Прекрати, я сказала! Правда. Это уже слишком. Я же королева все-таки. Почти.
– Прости, госпожа, – пожал плечами господин Брукс. – Мне показалось, ты интересуешься пчеловодством.
– Да! Но не настолько!
Маграт стрелой вылетела из сарая.
– Ну, не знаю… – задумчиво произнес господин Брукс. – Лично я всегда считал, что к природе надо быть как можно ближе.
Он весело потряс головой, провожая взглядом Маграт.
– В улье может быть только одна королева, – сказал он. – Удар! Укол! Хе-хе-хе!
Откуда-то издалека донесся вопль Ходжесааргха, который в очередной раз слишком близко подпустил к себе природу.
Повсюду появлялись круги на полях.
Вселенные начали выстраиваться в линию. Танцы кипящих спагетти остались в прошлом, сейчас нужно было как можно быстрее преодолеть ненадежный участок распоясавшегося Времени, и вселенные мчались друг за другом, голова в голову.
Именно в такие моменты вселенные и взаимодействуют. Они пихаются локтями, пытаясь отвоевать себе местечко получше, обмениваются стрелами реальности.
Если бы человеческий разум был наичувствительнейшим приемником, да если б еще вывернуть ручку усиления не просто до упора, а так, чтобы она сломалась – тогда бы вы смогли уловить некие очень странные сигналы…
Часы тикали.
Матушка Ветровоск сидела перед открытой шкатулкой и читала. Иногда она прерывала чтение, закрывала глаза и задумчиво чесала кончик носа.
Лучше не знать, что готовит нам будущее, и сейчас матушка Ветровоск убедилась в этом на собственном опыте. Ее одолевали приступы дежа вю. Такое продолжалось уже с неделю. Причем это было не ее дежа вю. Подобное происходило с ней впервые – ее посещали воспоминания, которых не могло быть. Не могло быть никогда. Она – Эсме Ветровоск, вот она, можно ущипнуть, и всегда была Эсме Ветровоск, а не…
Раздался стук в дверь.
Матушка поморгала, обрадовавшись возможности отвлечься от жутких мыслей, но потребовалась добрая пара секунд, чтобы ее внимание сконцентрировалось на настоящем. Затем она сложила лист бумаги, убрала его в конверт, конверт вложила в пачку, пачку спрятала в шкатулку, шкатулку заперла маленьким ключиком, который повесила на гвоздь у камина, после чего направилась к двери. В последний момент она проверила, не разделась ли по рассеянности догола или еще чего не сделала, и только потом открыла дверь.
– Добрый вечер, – поздоровалась нянюшка Ягг, протягивая накрытую полотенцем миску. – Вот, принесла тебе тут…
Матушка Ветровоск смотрела мимо нее.
– Кто это с тобой? – поинтересовалась она. У троих девиц был очень смущенный вид.
– Понимаешь, они пришли ко мне и… – начала было нянюшка Ягг.
– Погоди, погоди. Дай сама догадаюсь, – оборвала ее матушка.
Она вышла на улицу и внимательно осмотрела всю троицу.
– Так-так-так, – буркнула она. – Ничего себе. Вы, помнится, хотели ведьмами стать. А теперь… – Она заговорила фальцетом: – «О, милая госпожа Ягг, мы поняли, как ошибались, и сейчас хотим научиться настоящему ведьмовству». Ну что, права?
– В принципе, да, – подтвердила нянюшка. – Но…
– Это ведьмовство, – сурово произнесла матушка Ветровоск. – А не какая-нибудь… игра в салочки. Черт вас возьми!
Она прошла вдоль короткого строя дрожащих девчонок.
– Так, тебя как зовут?
– Пурпура Пеннидж, госпожа.
– Готова поспорить, мама называет тебя как-то по-другому.
Пурпура смущенно опустила глаза.
– Вообще-то, меня зовут Фиолеткой, госпожа.
– Хорошо. И цвет более приятный, – кивнула матушка. – Что, таинственности захотелось? Чтоб люди подумали, будто бы ты понимаешь все сверхъестественное? А колдовать-то ты умеешь? Подружка тебя всему научила? Ну-ка, сбей с меня шляпу.
– Что, госпожа?
Матушка Ветровоск отошла и развернулась.
– Сбей ее. Мешать не буду, обещаю. Ну, давай.
Пурпура побледнела до Фиолетки, после чего порозовела.
– Я так и не поняла смысла этого психического… как его там…
– Вот те на! Хорошо, посмотрим, на что способны другие… Ты кто?
– Аманита, госпожа.
– Какое красивое имя. Ну, посмотрим, что умеешь ты.
Аманита затравленно оглянулась.
– Я, э-э… Боюсь, у меня ничего не получится, я стесняюсь, когда смотрят, и… – начала было она.
– Жаль. А ты что скажешь? Да, ты, последняя.
– Меня зовут Агнесса. Агнесса Нитт, – сообщила Агнесса. Она соображала быстрее своих подруг и Пердитой решила не представляться.
– Давай-ка, попробуй.
Агнесса сосредоточилась.
– Вот это да, – хмыкнула матушка. – Шляпа все еще на мне. Эй, Гита, покажи-ка им.
Нянюшка Ягг вздохнула, подняла сломанную ветку и бросила ее в шляпу матушки. Матушка перехватила сук в воздухе.
– Но, но… Мы же должны были воспользоваться ведьмовскими силами… – запротестовала Аманита.
– Кто вам это сказал? – осведомилась матушка.
– Но так-то каждый может, – возразила Пурпура.
– Ага, однако дело не в этом, – кивнула матушка. – Дело в том, что у вас ничего не вышло. – Она улыбнулась, что было для нее не совсем обычным. – Послушайте, вы молоды, и я хочу вам добра. Мир полон возможностей. Ведьмами вам быть вовсе не обязательно. Особенно, если вы понимаете, что значит быть ведьмой. А теперь уходите. Идите домой. И не лезьте в паранормальное, пока не поймете, что такое нормально. Давайте, бегите…
– Но это же обман! Об этом-то и говорила Диаманда! Сплошной обман, пустые слова… – рассердилась Пурпура.
Матушка подняла руку.
Птицы на деревьях вдруг смолкли.
– Гита?
Нянюшка вцепилась в свою шляпу.
– Послушай, Эсме, эта шляпа стоила мне целых два доллара…
Взрыв эхом разнесся по лесу. В небе закружились клочки шляпы. Матушка навела палец на девушек, те резко отшатнулись.
– Идите лучше позаботьтесь о своей подружке, – промолвила матушка. – Она проиграла, и ей сейчас ой как не сладко. Не лучшее время для одиночества.
Девушки упорно продолжали таращиться на нее, словно бы матушкин палец загипнотизировал их.
– Я только что попросила вас уйти домой. Совершенно спокойным голосом. Хотите, чтобы я рявкнула?
Развернувшись, девушки со всех ног бросились бежать.
Нянюшка Ягг с мрачным видом повертела в руках то, что осталось от шляпы.
