Все трое повернулись.
– Ваша жена рожает, вы ей нужны. – Сестра упреждающе подняла руку, когда все трое направились к двери. – Только вы. Вашим друзьям придется подождать в комнате отдыха.
– Я пойму, если вы захотите уйти.
– Мы будем здесь, – заверил его Марк, за что улыбнувшийся Гарри похлопал его по больному плечу.
Комната отдыха представляла собой залитый солнцем уголок. Здесь стояли кожаный диван, ряд деревянных стульев и низкий столик, заваленный старыми журналами и рекламными проспектами. У окна стояли гордые бабушка и дедушка. Они фотографировали улыбающихся родственников и молодую женщину, которая сидела на диване. Женщина держала на руках ребенка, с умилением наблюдая, как он сжимает и разжимает свои ладошки вокруг ее пальца.
– Больше всего мне в детях нравится то, – прошептала Рейчел, – что их нельзя заставить расти быстрее.
– Как, впрочем, и замедлить их рост, – пробормотал Марк.
Не в силах спокойно стоять на месте, он направился к столику и наугад раскрыл один из журналов, но не смог прочитать ни строчки. Бросив журнал на место, Марк начал ходить взад и вперед по комнате.
Гордые бабушка с дедушкой уже включили Рейчел в свою компанию, выливая на нее потоки эмоций, рассказов, протягивая ей один за другим моментальные снимки, чтобы она ничего не пропустила. Их первый внук. Почти десять фунтов веса. Полная головка волос, только вот жаль, уши он взял от отца.
Вся эта суета невероятно раздражала Марка. Рейчел же, напротив, казалась весьма заинтересованной. В ее смехе не было и капли притворства. Она просто радовалась вместе с ними, так же как она разделяла радость и со своими клиентками, когда те приходили к ней в мастерскую.
И все же время от времени она оглядывалась на Марка и, поймав его взгляд, улыбалась, словно говоря: «Все будет в порядке».
Не в состоянии больше ждать, Марк протиснулся сквозь толпу счастливых родственников и, бросив: «Я скоро вернусь», – исчез за дверью.
В холле стояла спасительная тишина, но медсестры на месте не было. Марк ударил кулаком по стойке.
– Ты очень привязан к ней, да?
Ее голос, словно легкий шелк, коснулся его, и Марк не столько услышал, сколько почувствовал его.
Он пожал плечами и направился в другой конец комнаты. Рейчел последовала за ним.
– Если родители ведут себя как дети, то детям приходится учиться заботиться друг о друге.
Остановившись у окна, Марк уставился на серую крышу напротив. Он вспомнил, как однажды они с Джулией сидели на другой крыше и слушали крики и ругань родителей в комнате внизу, надеясь, что кто-нибудь из них заметит отсутствие детей.
Марк повернулся спиной к окну.
– Но иногда и дети могут превратить жизнь своих родителей в сущий ад.
– Например, повиснув головой вниз, чтобы снять нору енотов? – Заметив его удивление, Рейчел пожала плечами. – Вчера Джулия мне немного рассказала о тебе. – Марк поднял бровь, и она рассмеялась. – Ну хорошо, достаточно много, но это было в первый и последний раз.
– Ей всегда нравилась эта задумка, наверное, потому, что идея принадлежала ей.
– А я было подумала о тебе как о герое.
– Я действительно хотел спасти енотов, вовлечь же в эту историю мать решила Джулия, – улыбнулся он. – Уже тогда она была прекрасной актрисой. Мама въехала на стоянку под мостом как раз в тот момент, когда я свесился с парапета. О ее крике до сих пор ходят легенды на Ки-Уэст.
Марк совсем по-детски улыбнулся, и Рейчел увидела перед собой мальчика, самоуверенного и дерзкого, не лишенного храбрости, которая присуща детям, достигшим девяти лет и сознающим свою победу. Рейчел не смогла сдержать улыбки.
– А еноты?
– Мою пленку показали тем же вечером по телевидению, а на следующий день на место выехала бригада спасателей. – Подражая голосу телеведущего, Марк произнес: – Никогда не надо недооценивать возможностей видеокамеры.
– Именно тогда ты увлекся видеосъемкой?
– Мы оба. Я собирался стать кинорежиссером и снимать короткие документальные фильмы, кадры которых способны были бы изменить мир к лучшему, а также захватывающие полнометражные ленты. Конечно же, с Джулией в главной роли.
Рейчел рассмеялась. Теплые звуки ее голоса ворвались в его душу, освещая ее самые дальние и давно забытые уголки.
– Так ты все-таки снял что-нибудь, способное изменить мир?
Покачав головой, Марк прислонился к стене и привлек к себе Рейчел. Она обняла его за талию и положила голову на грудь, отчего у Марка быстрее побежала по жилам кровь.
– Что же случилось, ведь вы с Джулией были такой хорошей командой?
– Мы выросли.
Рейчел подняла голову. Мальчик исчез, перед ней снова был мужчина, в глазах которого она видела тревогу и уже знакомую ей печаль.
Почти бессознательно Рейчел заключила его лицо в свои ладони. Как ей хотелось понять его, узнать о нем побольше… но тут из-за угла выглянула медсестра, и момент был упущен.
– Мистер Дерозье попросил передать вам, что осталось недолго, – сообщила она. Ее голос был таким же резким, как и манеры.
– Как Джулия? – спросил Марк, следуя за ней по коридору.
– С ней все в порядке, как, впрочем, и с ребенком. – Сестра остановилась у стойки и указала на комнату отдыха. – Мы будем держать вас в курсе.
Приехали родители Гарри и наперебой засыпали вопросами медсестру за стойкой.
– Похоже, у Джулии появилось гораздо больше родственников, чем она предполагала, – улыбнулась Рейчел.
Несколько часов спустя, в течение которых они успели выпить не по одной чашке кофе, мать Гарри наконец признала, что свадебные платья были в общем-то не так и плохи, а Марк посвятил сбитого с толку отца Гарри в детали устройства цифровых видеокамер. Но все четверо обернулись как один, стоило Гарри появиться на пороге. Глаза его были еще влажными от слез, ноги дрожали.
– Девочка, – прошептал он.
Еще некоторое время малышку осматривали врачи, потом медсестра поднесла ее к стеклу детской комнаты, и все собравшиеся пришли к единому мнению, что это самая красивая девочка из всех когда-либо рождавшихся на земле.
– Только двое, – предупредила медсестра, подняв два пальца. – И только на пять минут. Ей нужно отдохнуть.
Было решено, что первыми к Джулии пойдут Рейчел с Марком, так как последний тихонько пригрозил, что непременно отомстит, если кто-то опередит его. Учитывая важность момента, родные не стали с ним спорить.
Когда Рейчел и Марк вошли в палату, Гарри поправлял подушку под головой Джулии. Кровать рядом была заправлена, кому-то вскоре предстояло занять ее.
