«Пестролистая! — в отчаянии взмолился про себя Огнегрив. — Как же мне не бояться ?!»
Глава XXX
— Слушаю тебя, глашатай! — раздался у него над ухом негромкий голос Бурана. — Какие будут приказания? Огнегрив напрягся, но в голосе белого воина не было и тени насмешки. Он искренне предлагал свою помощь, и Огнегрив с благодарностью посмотрел ему в глаза. Он прекрасно понимал, что могучий Буран имел полное право сам рассчитывать на пост глашатая, поэтому его помощь и поддержку трудно было переоценить.
— Сейчас… Сейчас надо… — начал он, лихорадочно соображая, какие задачи нужно решить в первую очередь. Внезапно он с ужасом понял, что думает о том, что сделал бы на его месте Коготь. — Еда. Для начала нам всем нужно поесть. Белыш, начни разносить еду старейшинам. Позови остальных учеников, пусть покормят королев. — Котенок радостно взмахнул хвостиком и поскакал к куче свежатины. — Кисточка, Частокол! Возьмите себе в помощь двух трех воинов и отправляйтесь на охоту. Разделите территорию между собой. Нам срочно нужно пополнить запасы еды. И будьте внимательны! Глядите в оба, не повстречаются ли вам следы этих бродяг.
Кисточка спокойно кивнула и удалилась, прихватив с собой Синеглазку. Зато Частокол не сразу двинулся с места. Он стоял, злобно глядя на глашатая, и Огнегрив растерянно подумал, что не знает, как поступить в случае откровенного неповиновения. Он твердо смотрел в глаза Частокола, пока тот не повернулся и не поплелся прочь, подзывая к себе Дыма и Долгохвоста.
— Троица сторонников Когтя, — пробормотал Буран, провожая их глазами. — Я бы посоветовал тебе не спускать с них глаз!
— Да, я знаю, — кивнул Огнегрив. — Но вчера они все трое доказали, что больше преданы племени, чем Когтю. Возможно, если я не буду прищемлять им хвосты, они рано или поздно признают меня?
Буран неопределенно хмыкнул и ничего не ответил.
— Для меня есть задание? — подошел Крутобок.
— Да! — ответил Огнегрив, дружески лизнув его в серое ухо. — Иди и отдыхай, ты весь изранен. Я принесу тебе что-нибудь поесть.
— Спасибо, Огнегрив! — Крутобок лизнул друга и скрылся в пещере.
Огнегрив неторопливо направился к куче свежей добычи и увидел, как Пепелюшка выцарапывает из груды большую сороку.
— Отнесу-ка я ее Синей Звезде, — решила она. — Все равно мне надо осмотреть ее рану. А потом вернусь и покормлю Щербатую.
— Хорошая мысль, — одобрил Огнегрив. Сейчас, когда его короткие приказы вернули жизнь племени в привычное русло, он чувствовал себя гораздо увереннее. — Передай Щербатой, что если ей нужна помощь в сборе трав, она может взять с собой Белыша, как только он освободится.
— Слушаюсь, — хмыкнула Пепелюшка. — Умеешь ты, Огнегрив, управляться со своими учениками.
Она ухватила сороку зубами и в тот же миг, передернувшись от омерзения, уронила ее на землю. Гнилое мясо свалилось с сорочьих костей, внутри все кишело белыми червями. Огнегрив сморщился от тошнотворного смрада.
Пепелюшка отшатнулась и уставилась на сгнивший труп, лихорадочно вылизывая ротик языком. Ее темная шерстка стояла дыбом. Голубые глаза округлились от ужаса.
— Падаль, — прошептала она. — Падаль в куче свежей еды. Что это значит?
Огнегрив и сам не мог понять, как дохлая сорока оказалась в куче. Ни один кот не мог положить ее сюда, даже самые неопытные ученики никогда не сделали бы такого!
— Что это значит? — повторила Пепелюшка. И тут до него, наконец, дошло, что она имеет в виду. Ученица целительницы видела в дохлой сороке какой-то зловещий знак!
— Ты думаешь, это предзнаменование? — прохрипел он. — Послание Звездного племени?
— Возможно, — Пепелюшка содрогнулась и подняла на него бездонные голубые глаза. — Звездное племя еще ни разу не подавало мне знаков, Огнегрив, хотя прошло уже столько времени после церемонии… Я не могу знать, знак это или нет, но если это все-таки предзнаменование, то оно предназначено не мне, а… — Синей Звезде, — закончил Огнегрив. У него шерсть зашевелилась при мысли о том, что он видит первый признак нового могущества Пепелюшки. — Ты собиралась отнести сороку ей, верно? — Он невольно содрогнулся при мысли о том, что должен предвещать этот знак. Неужели Звездное племя хочет сказать, что правление Синей Звезды подошло к концу, потому что она позволила племени прогнить изнутри? Но ведь Коготь только что изгнан, и у племени началась новая жизнь… — Нет! — решительно сказал он. — Все беды Синей Звезды остались в прошлом! Просто кто-то из котов проявил беспечность и притащил в племя падаль. Он не верил ни единому своему слову и видел, что Пепелюшка думает точно также.
— Я спрошу Щербатую, — смущенно сказала она. — Уж она-то должна знать!
Быстро выхватив из кучи полевку, Пепелюшка захромала в сторону пещеры целительницы.
— Не говори никому, кроме Щербатой! — крикнул ей вслед Огнегрив. — Никто в племени не должен знать об этом. Я сам закопаю эту гадость. Пепелюшка утвердительно качнула хвостиком и скрылась в папоротниках.
Огнегрив огляделся, чтобы убедиться, что никто из котов не слышал их разговора и не видел дохлой птицы. Борясь с тошнотой, он схватил сороку зубами за кончик крыла, поволок ее к дальнему краю поляны и успокоился только тогда, когда хорошенько засыпал мерзкую падаль землей.
Но не так-то просто было похоронить собственные тревоги. Если сгнившая, кишащая червями падаль все-таки была знаком, то какие беды она предвещала? Какие еще несчастья угрожают Грозовому племени и жизни его воинов?
В полдень все племя снова собралось на поляне. Охотники вернулись, нагруженные добычей, племя досыта наелось, и Огнегрив решил, что настало время сходить к Синей Звезде и обсудить с ней свои новые обязанности.
Он как раз направлялся к пещере, когда его внимание привлек шорох в папоротниках. В следующую секунду на поляну выскочили четверо Речных котов — тех самых, что накануне принимали участие в битве с разбойниками. Огнегрив сразу узнал Оцелотку, Невидимку, Камня и Черного Когтя.
Свежая рана на плече Оцелотки и надорванное ухо Черного Когтя яснее всяких слов говорили о том, какой вклад внесли они во вчерашнюю победу над бродягами, атаковавшими Грозовое племя. Огнегриву очень хотелось надеяться, что соседи пришли лишь затем, чтобы узнать, как чувствуют себя воины Грозового племени, но он прекрасно понимал, что они явились за Серебрянкиными котятами. Стараясь ничем не выдать своей горечи, он медленно подошел к гостям, остановился перед Оцелоткой и склонил голову. Это был уже не почтительный поклон рядового воина, но сдержанное приветствие, которым обмениваются равные.
— Поздравляю! — прищурилась Оцелотка, не в силах скрыть своего удивления новым статусом Огнегрива. — Мы пришли поговорить с вашей предводительницей .
Огнегрив замялся, не зная, как объяснить соседям, что произошло в племени. Целого дня не хватит, чтобы рассказать им о предательстве Когтя, о Хвостоломе, о том, как Синяя Звезда выбрала себе нового глашатая! Немного поколебавшись, он решил ничего не говорить. Пока Речное племя настроено вполне дружелюбно и даже помогло соседям изгнать банду разбойников, но кто знает, не захотят ли Речные коты воспользоваться слабостью Грозового племени, если узнают обо всех последних событиях? Пусть лучше подождут до следующего Совета, когда Грозовое племя оправится от предательства Когтя! Огнегрив склонил голову и повел гостей к Синей Звезде.
