Вито рассмеялся.
— Это всего лишь кино, Зак, я все время тебе это твержу. Не принимай все так близко к сердцу. У каждого из нас были фильмы, которые сначала казались совершенно безнадежными. А иногда наоборот — все, казалось, хорошо, а получается дерьмо. — Вито налил себе еще кофе. — «Долгому уик-энду» с самого начала не везло, словно кто порчу навел. Такое впечатление, что жители этого поселка просто собираются каждые выходные, лепят наши восковые фигурки, с наслаждением втыкают в них булавки, а потом варят в кипящем масле. Надо было назвать фильм не «Долгий уик-энд», а «Столпотворение в Малибу». Пожалуй, завтра же пойду в Гильдию и зарегистрирую другое название.
— Вито, ты действуешь мне на нервы. С того дня, как я на тебя работаю, ты всегда представлял каждый момент съемок как вопрос жизни и смерти, и вот, когда я на грани провала, ты ведешь себя как ни в чем не бывало. Тебя будто подменили!
— Во-первых, ты снял настоящий фильм. Во-вторых, я не тот Вито Орсини, какого ты знал, можешь поблагодарить за это сестрицу. Я возвращаюсь домой, где меня ждет Саша, и это наполняет мою жизнь смыслом. А если я к тому же успеваю поиграть с Нелли, то для меня перестают существовать отснятые за день эпизоды.
— Ты и вправду так любишь эту малышку? — полюбопытствовал Зак.
— Конечно. Как можно ее не любить? Я часто жалею о том, что Джиджи росла без меня. Она сейчас такая заноза — я даже доволен, что у вас с ней не заладилось. Ее сложный характер плюс твой сложный характер — ничего путного бы не вышло.
— Спасибо на добром слове.
— Послушай, мальчик, не станешь же ты упрекать меня в том, что я как отец мечтаю видеть Джиджи замужем за Беном Уинтропом? Он хоть сейчас готов жениться, по Джиджи предпочитает не обсуждать эту тему и даже не позволила мне с ним познакомиться. Какой отец не мечтает о том, чтобы его дочь вышла замуж за молодого, богатого, красивого и, насколько я могу судить, порядочного человека? Саша говорит, что этому не суждено сбыться, потому что Джиджи слишком сентиментальна, а если она и выйдет за Уинтропа, то это будет означать, что он воспользовался ее нынешними трудностями. И вообще, она считает, этот брак обречен на неудачу, потому что Джиджи если и выйдет за Уинтропа, то лишь назло тебе.
— Саша с ума сошла? — поморщился Зак. — Она никогда не перестанет меня опекать. Я думал, может, замужество ее изменит, но, судя по всему, этого не произошло. Она считает, что я неотразим, и все потому, что я очень похож на нее.
— Знаешь что, Зак? Ты и твоя сестра опасны для общества. Ее-то я теперь изолировал, а ты еще щиплешь травку на воле. Ни одному мужчине еще не удавалось вырвать Сашу Невски из своего сердца — взгляни хотя бы на Джоша Хиллмана! И моя дочь никак не может тебя забыть — до такой степени, что я боюсь при ней произносить твое имя. У нее сразу появляется такое обиженное и беспомощное выражение, что я чувствую себя последней скотиной. Она ни разу не спросила меня, как идет съемка, — и все потому, что дело касается и тебя. Я пригласил ее на площадку — она и слушать не захотела. На других картинах она сама приставала ко мне, чтобы ее пустили поглазеть, тут же все наоборот. Она просто не может тебя спокойно видеть!
— Тогда я не пойду на прием, — заявил Зак.
— Ты должен пойти, Зак, ты сам это понимаешь. Мы с Сашей тебе не простим, если ты не придешь. Джиджи морально к этому готова…
— Черт побери, Вито, я с ней не порывал, это она меня выставила за дверь. Я не виноват, что она… что она такая.
— Я знаю, Зак. Ни одна из брошенных мною женщин не впадала в такую сентиментальность и тоску, как Джиджи. Если хочешь знать, даже с Билли я продолжаю поддерживать отношения. Для Сьюзен Арви я буду делать следующий фильм, а с Мэгги Макгрегор у меня прекрасные дружеские отношения.
— Ты и Сьюзен Арви! Черт!
— А ты как думал? Теперь я остепенился, но в былые времена… Славные были денечки. Слава богу, Саша не проявляет к ним интереса, иначе мне пришлось бы ей все рассказать, и боюсь, ей бы это не понравилось.
— А что Мэгги? — спросил Зак как зачарованный.
— Это долгая история. Все началось еще до Билли. А как, ты думал, я уговорил ее сделать о тебе специальную программу в связи с «Кейлиспелльскими хрониками»?
— Я над этим не задумывался. Вернее, я думал, что это дело случая.
— Такие вещи обычно незаметны постороннему глазу, о них может догадываться только человек посвященный. Это тебе на будущее — слушай старшего, умудренного опытом товарища. А сейчас я хочу тебе сказать, что мне не совсем понятно, почему моя дочь купила на видеокассете картину «Какими мы были» и чуть не каждый вечер ее смотрит.
— «Какими мы были»?
— О'кей, ты не Редфорд, а она не Стрейзаид, но, Зак, речь идет о проблеме мужчины и женщины, которые не могут жить вместе, но по-настоящему любят друг друга! Такой фильм можно смотреть без конца, и всякий раз он будет трогать до глубины души, даже если ты выучил его наизусть. Сам-то ты его видел?
— Видел один раз… Не сказать, чтоб он произвел на меня большое впечатление, — неумело соврал Зак. Он несколько раз брал напрокат кассету с этим фильмом и даже подумывал о том, чтобы купить ее.
День, на который был назначен прием в доме Джиджи по случаю бракосочетания Вито с Сашей, был не по-осеннему теплым и душным, и даже вечер не принес желанной прохлады. Солнце еще не село, а в небе уже появилась и низко повисла полная ярко-оранжевая луна.
Джиджи потратила несколько вечеров, чтобы отрепетировать как следует свой прием, и в первую очередь заменила все лампочки в доме, и теперь квартира освещалась ровным и мягким розоватым светом. Она расхаживала по дому, расставляя повсюду подсвечники, так что в конечном итоге создалась одновременно праздничная и по-домашнему уютная атмосфера. Не менее удачными получились и укромные уголки — в них было что-то загадочное, манящее и многообещающее. Весь дом так и светился гостеприимством. Вьющийся по нему плющ и окружающие деревья были увешаны разноцветными фонариками, а балконы украшены мигающими гирляндами.
Сначала Джиджи хотела украсить комнаты белыми цветами, но потом отвергла эту идею, памятуя о том, что и у Вито, и у Саши это уже не первый брак. Она отправилась на оптовый цветочный рынок и загрузила во взятый напрокат фургон двадцать дюжин нежно-розовых цикламенов в горшках и двадцать дюжин едва распустившихся белых и розовых примул. Потом она долго бродила по рынку, подбирая фрукты в нужной цветовой гамме — от нежно-розовых персиков до яблок всех оттенков красного. Джиджи решила расставить корзины с фруктами по всему дому. Когда рабочие выгрузили корзины с ее покупками на ступенях дома, Джиджи поняла, что сделала правильный выбор.
Где же устроить бар? По опыту она знала, что бар — это всегда толчея. В ее доме было столько пустующих комнат, что можно было устроить не один бар и сделать их маленькими, чтобы гости не задерживались в них подолгу.
После долгих размышлений о том, что необычного предложить на закуску, Джиджи пришла к заключению, что благоразумнее всего будет устроить проверенный временем традиционный итальянский буфет. К тому же это любимая еда Вито. Среди массы горячих и холодных закусок, спагетти пяти видов, оссо-буччо, цыплят с маслинами, колбасок с перцем и жареной бараньей ноги любой гость найдет себе угощение по вкусу. И конечно, свадебный торт. Если же отыщется привереда, которому все это придется не по душе, пусть тогда наедается дома. Джиджи удалось взять напрокат скатерти густо-розового тона, по которому были разбросаны изящные яблоневые ветки с белыми и розовыми гроздьями нежных цветов. Салфетки она купила бледно-розовые, свечи были белые, а последним штрихом должны были стать глиняные кашпо с белыми примулами. По всему дому были расставлены столы на восемь персон. Где-то она читала, что за столом должно быть тесно, тогда оживление обеспечено, поэтому столы Джиджи выбрала небольшие.
