Дракон несколько удивился, но снизошел до ответа. Не сомневайтесь, разговаривать драконы умеют. Голос походил на раскаты грома:
– Ты рыцарь?
– Да.
– Пришел сразиться со мной?
– Да.
– Ты сумасшедший!
– Да, мне говорили.
Теперь-то уж дракон точно призадумался. Он выпустил из ноздрей струю пара и прикрыл глаза. Пользуясь минутной передышкой, пес тронул Джека лапой и процедил сквозь стиснутые зубы:
– Слушай, нам все равно помирать, так, может, за какую-нибудь идею?
– А за нее? – Джек кивнул в сторону девушки.
– Она не идея.
– Ну тогда… за… за запрет на азартные игры в женских монастырях, – доволен?
– По уши!
Между тем и все остальные пришли в себя. Шелти вновь тряхнула гривой непослушных волос и привычным движением наложила стрелу на тетиву.
– А у тебя хороший песик, – улыбнулась она. – Давай стравим его с драконом!
Сэм закатил глаза и рухнул в очередной обморок.
– Он храбрый, – оправдывался Джек, приводя пса в чувство, – просто очень впечатлительный…
Лагун-Сумасброд толкнул мордой монаха:
– Отец мой, мы должны им помочь.
– Я… Я готов… – залепетал священник. – Я уже… сейчас… прочту молитву… или две…
– Ну нет, – уперся колдун. – Им требуется более реальная помощь. Вы умеете лазить по скалам?
– Я – монах, а не альпинист!
– Что ж, сядете мне на спину. Мы должны влезть на верхушку той скалы, что нависает над Джеком, девушкой и этим… зачарованным принцем!
– Но зачем? Нам лучше помолиться здесь, уповая на Промысел Господень, и он пошлет ангела с огненным мечом…
– Замолчите! – взревел Лагун. – Лезьте мне на спину – и вперед! Подъем довольно пологий.
Дракон открыл глаза и задумчиво уставился на Джека.
– Ты и есть Сумасшедший король?
– Да. Но откуда…
– Мне приказано убить тебя.
– Кем приказано?
– Госпожой.
Свистнула стрела. Шелти целилась в горящий глаз зверя, но бронированное веко упало, как щит, и стрела скользнула в сторону.
– Пусть она уходит, – милостиво кивнул дракон. – Мне хватит твоей крови.
В ответ просвистели еще две стрелы, впрочем также не причинившие ни малейшего вреда. Боевой рев дракона был ужасен. Шелти прижалась к Джеку, и их так бросило на скалу, что захрустели кости. Чудовище подняло огромную лапу и потянулось к девушке. Сэм храбро бросился вперед и попытался укусить драконий палец. Дракон чихнул – и пес серым клубком полетел со скалы. Страшные когти вновь поднялись над Шелти. Сверкнул серебряный меч – и дракон отдернул раненую лапу. Из пасти ящера вырвалось пламя, и площадку для жертвоприношений заволокло дымом. Девушку отбросило в сторону, а полуослепший Джек почувствовал, как огромные когти сомкнулись вокруг его плеч.
Дракон поднес лапу с зажатым в ней Сумасшедшим королем поближе к глазам:
– Тебе не страшно умереть?
– Я не умру.
– Ты упрям и глуп, сэр рыцарь. Почему я трачу время на разговор с тобой?
– Раз уж это произошло, скажи, за что твоя Госпожа приказала убить меня?
– Ты уже давно умер и не имел права воскресать!.. – фыркнул дракон. – Я должен убить пса и коня…
– А вот это не так просто! – раздался голос Лагуна-Сумасброда откуда-то сверху, и солидный камень размером в полголовы самого чудовища рухнул дракону на затылок. Булыжник разлетелся в пыль.
Когда дракон вновь взглянул на Джека, выражение его глаз было совсем иным.
– Чего же ты ждешь, звероящер? Убей меня, если сможешь!
– Я не звероящер! – обиженно заявил дракон. – Я – бабочка!
– Что? – поразился Джек. – Кто ты?
– Бабочка! – уверенно подтвердило чудовище. – Я порхаю в облаках над лужайками и вдыхаю нектар из цветочков. Ах, какой ты хорошенький цветочек! Отпустить тебя на лужок?
– Да… – неуверенно протянул Джек. – Сдается мне, здесь уже двое сумасшедших…
Страшная лапа бережно поставила его на площадку. К нему подошла ошарашенная Шелти:
– Здесь сумасшедших уже трое: ты забыл включить в список меня… Что, собственно, произошло с этим «легкокрылым мотыльком»?
– Пока не знаю. Возможно, временные умопомрачения вследствие удара по черепу. Таким булыжником! Можно дураком на всю жизнь остаться!
Джек, девушка и пес дали деру и, встретившись с монахом и черным конем, предпочли обсудить свои проблемы где-нибудь подальше. А в лазурном небе вдохновенно парил огромный дракон, оглашая окрестности идиотски-счастливым смехом:
– Я – бабочка! Я – большая бабочка! Тирьям-пам-пам!
Пятеро путников уходили к лесу. Шелти, будучи местной, показывала дорогу, стараясь, чтобы их не заметила королевская стража.
– Понимаете, я не думаю, что мое спасение кого-нибудь обрадует, – объясняла Шелти, когда они брели по пояс в воде, переходя какое-то болотце. – А уж тот факт, что дракон спятил! Королева этого не простит!
– Истинно, дочь моя, – важно кивнул священник.
– А, собственно, при чем тут королева? – не понял Джек.
– Не знаю. – Шелти отбросила прядь волос со лба. – Но в столице уже нет ни одной девушки в возрасте от шестнадцати до двадцати лет.
– Старше или младше – пожалуйста! Дракон почему-то предпочитает девушек именно этого возраста.
– Совпадение… – пожал плечами Джек.
– Не скажи, сэр рыцарь. В монастырях скрывается много девиц именно этих лет.
Конь и пес переглядывались, но молчали. Отец Доминик, предупрежденный колдуном, разговаривал только с девушкой и Джеком. Когда они все наконец вышли на широкую солнечную полянку, Сумасшедший король объявил привал.
От перенесенных волнений все, кроме Лагуна-Сумасброда, повалились спать. На этот раз все обошлось без приключений.
Часа через три девушка проснулась и решительно растолкала Джека:
– Я забыла сказать спасибо! Ты меня очень выручил… Ой, прости! Ничего, что я на «ты»?
– Нет, что вы! – вскочил Джек. – Вы ведь дочь рыцаря и имеете право обращаться на «ты» даже к королю.
– Ну уж и к королю?.. А что наш храбрый монах, еще спит?
– Спит. Он проявил недюжинную силу и отвагу, сбросив на дракона этот камень.
– Да… Слушай, рыцарь! Ты же весь в грязи, и лицо в саже. Выглядишь как пугало огородное!
– Признаться, и вы не лучше, – мягко улыбнулся Джек.
– Да? – спохватилась Шелти. – Господи, какая же я дура! Мне надо привести себя в порядок.
