Он поставил ведро у двери в каменный погреб, потом выпрямился и развернул ее лицом к себе. И опять ее синие глаза встретились с парой неистово-черных.
– Когда-то я думал: пройдет время, ты забудешь, и так будет лучше для всех. Я ошибся. Ты не забыла, и лучше не стало. Значит, сегодня нам с тобой надо вспомнить. Даже если ты возненавидишь меня еще сильнее. Сегодня – мой последний шанс.
За его совершенным внешним спокойствием угадывалась буря эмоций. Ей передавалась его боль, его обида, его тоска.
– Тогда говори, – неожиданно для себя сказала Лейни. – Один раз я позволю тебе вернуть меня в прошлое. Один-единственный раз, Колли. Один раз, и все. Мне слишком больно думать о том, что я потеряла все. Не только папу, но и тебя тоже.
Колли вздрогнул: она высказала то глубинное, что таилось в его душе.
– Я убил Джона Торна.
Лейни вскрикнула, пораженная его прямотой, и его пальцы впились ей в плечо, не давая отвернуться снова.
– Вот видишь? Я сказал это вслух. Через три года.
Каким-то образом она нашла в себе силы поднять руки и прикрыть ладонями лицо.
– Я не собирался ничего говорить. Да только вот сказал. Я просто жил и вдруг оказался в крови. Чарли говорил мне как-то, что жизнь сурово обошлась с Дьяволом, и потому, мол, он так суров. В те времена, когда у меня была ты и моя река, я его не понимал. Но с тех пор я многое пережил.
– Перестань, Колли. – Лейни уткнулась лбом в его теплое плечо. – Чего ты хочешь от меня?
Он молчал и заговорил только тогда, когда она подняла на него глаза:
– Я хочу от тебя самой великой милости, которую человек может оказать человеку. – Он с мольбой заглянул ей в глаза. – Я хочу, чтобы ты простила меня.
– Я могу сказать тебе, что постараюсь. Этого достаточно?
Он молчал.
– Или ты желаешь услышать, что я все еще люблю тебя?
Слишком ясно прозвучали эти простые слова в прозрачном прохладном воздухе.
– Да. Если только это правда, – ответил Колли.
– А какая тебе разница, Колли? Даже если я скажу все, чего ты хочешь, что это изменит? Мы будем так же далеки друг от друга, как и сейчас. Разве ты не понимаешь, маленький колдун? Я не могу тебя ненавидеть. Но уйти к человеку, который убил отца, это значит предать маму, мой дом. Себя.
Он резко отпустил ее. Гнев вскипал в его груди.
– Да ведь он хотел убить меня, а возможно, и тебя.
– Папа ни за что не поднял бы на меня руку.
– Этого ты не можешь знать. Он опять оказался в прошлом в тот день. Он видел свою первую дочь и другого мужчину. Того, кто в самом деле заслуживал смерти.
– Я знаю, что случилось с Бет. Мама мне рассказала. Но я не верю, что он действительно хотел…
– Убить меня?
Лейни не могла найти ответа.
– Ты так же долго страдала бы из-за меня? И так же жестоко отплатила бы ему за мою смерть?
– Не знаю. Ты убил его. Не ранил, не попытался остановить. Как же ты его ненавидел, Колли?
Ее слова обожгли его. Жар устремился внутрь, в глубины сердца.
– Во мне не было ненависти. Можешь не верить мне, но это так. Я даже хотел, чтобы он лучше ко мне относился – все из-за тебя. – Он помолчал и потер щеку, морщась от воспоминаний. – Я не могу как следует оправдаться перед тобой, Лейни, потому что почти ничего не помню. Не помню, что было после того, как он меня ударил. Я упал. Слышал, как ты кричала. Он ударил тебя. И я пытался его остановить. Нет, Лейни, не задавай мне вопросов. Я все тебе расскажу и так. Наверное, я вправду понял, что убью его, когда он ударил тебя. Я это видел. А потом – провал. Потом я помню, как Дьявол стоял надо мной и бормотал ругательства. Кровь помню. Я не сразу понял, моя это кровь или нет. А потом я увидел тебя. Ты поднималась с пола, опираясь на край кровати, и я подумал: слава богу, она жива, она идет ко мне.
Лейни прислонилась к дереву. Ее ногти судорожно царапали кору.
– Хорошо, что ты вспомнил про деда, – сказала она, видя, что Колли умолк и ждет отклика. – В тот день я тоже стала звать его Дьяволом. Я увидела то, что давно было ясно всему городу. Он сказал, что папа отправился в преисподнюю. И он был рад, что ты… что ты убил папу. Он умеет ненавидеть, проклятый старик. А ты – его кровь и плоть.
Колли вздрогнул.
– Я ничего этого не знал. Целую неделю я не вставал с постели и целый месяц не выходил из дома, потому что если бы кто-нибудь из города увидел меня, то сложил бы два и два и многое понял. Дьявол сказал, что тебе хотелось, чтобы правда выплыла наружу. Я не мог ему не поверить, ведь ты так и не пришла, не поинтересовалась, жив я или умер. Послушай, разве надо тебе говорить, что я отдал бы правую руку, лишь бы не было того дня? Лейни, милая, разве я хотел, чтобы смерть твоего отца встала между нами?
«Что-то здесь неправильно, – думала Лейни. – Это я пострадала, пострадала несправедливо, я, а не он».
Она поднесла руку к горлу, говорить было все труднее.
– Мы с мамой лишились тогда всего. Сначала папы, потом дома. Нашей привычной жизни. И с каждой новой утратой я ненавидела тебя все сильнее. – Помолчав, она добавила: – Ты больше не мой, Колли. Оставайся с той женщиной, с которой ты пришел в «Магнолию».
Она обязана была высказать все до конца, даже если слова подобны смерти.
– Мне не нужна Рейчел.
«А мне не нужен Престон, – подумала Лейни, – да только нет у меня выбора».
Колли шагнул к ней, пошатнулся; его рука задела ее плечо, и ее словно бы пронзил электрический разряд. Каждая клеточка ее тела трепетала. Отчаянным усилием Лейни заставила себя не закрывать глаза, не прикасаться к нему, двигать губами, чтобы говорить, а не целовать его, позабыв обо всем. – Лейни, я многое могу для тебя сделать, – продолжал Колли осипшим от волнения голосом. – У меня есть деньги. Они твои. Как всегда. Я знаю, у тебя много проблем с «Магнолией». Я все могу уладить. Дай мне шанс. Прости меня. И полюби опять.
– Нет.
У него перехватило дыхание. Лейни захотелось, чтобы он вышел из себя: с ним проще иметь дело, когда он бушует от ярости и не владеет собой.
– Мои деньги ничем не хуже денег Престона! – рявкнул он.
– С деньгами Престона не связана память о прошлом, – возразила Лейни.
Ей в голову не пришло отрицать, что за ее отношениями с Престоном стоят именно деньги.
– Со мной тебе будет лучше, чем с ним.
– Где будет лучше? В постели?
– Везде. И в постели тоже. – Колли тоже говорил с трудом, он задыхался. – Когда мы с тобой до конца узнаем друг друга, то забудем о пропасти, которая почему-то легла между нами. – Он протянул руки, чтобы обнять ее; она отпрянула, и Колли окончательно потерял голову. – Не убегай. Ты столько лет убегаешь от меня. Ты бежишь от меня к нему! Я…
