Из размышлений ее вывел хриплый крик Ежевики. Коричнево-полосатый воин резко развернулся и во все глаза уставился на Речного воина.
— Но я тоже сын Звездоцапа! — хрипло выдавил он из себя. — Значит, у меня есть брат и сестра в Речном племени?!
Коршун высокомерно поглядел на своего брата по отцу и презрительно фыркнул:
— Странно, что ты раньше об этом не догадался!
Белочка, словно зачарованная, смотрела на обоих котов. До чего же они похожи! Та же приземистая стать, те же широкие плечи и тяжелые, сильные лапы…
— Я думал, мы с Рыжинкой единственные… — пробормотал про себя Ежевика.
— По крайней мере, тебе посчастливилось увидеть своего отца, — взмахнул хвостом Коршун. — Я завидую тебе, братец.
— Я брал пример с Огнезвезда, а не со Звездоцапа, — твердо ответил Ежевика.
— Вот как? Все равно, наш отец успел увидеть тебя. У меня не было даже этого.
Белочка обожала своего отца, поэтому почувствовала невольную жалость к этому заносчивому Речному воину. Но она тут же справилась с собой. Было в Коршуне что-то такое, что заставляло держать уши востро и не поворачиваться к нему спиной.
Синий взгляд Коршуна словно подернулся льдом.
— Держитесь подальше от нашей границы, — прошипел он и царапнул землю своими огромными изогнутыми когтями. Раньше Белочка думала, что такие жуткие когтищи бывают только у золотых полосатых тигров из сказок, которые старейшины рассказывают котятам. И тут она вспомнила, что именно такие когти были у Звездоцапа. До того, как этот предатель и убийца получил звездное имя предводителя, его звали просто — Коготь.
— Знайте, что, если придется, я буду защищать свое племя и зубами, и когтями! — мрачно поклялся Коршун.
С этими словами он развернулся и повел свою мать вниз к реке. Вместе они вошли в воду и побрели к противоположному берегу. Белочка молча смотрела им вслед.
В словах Коршуна прозвучала неприкрытая угроза.
Глава XI
По дороге в лагерь дождь припустил сильнее. Они возвращались почти налегке, как будто последняя дичь решила посмеяться над гордостью Грозовых котов, только что похвалявшихся перед Коршуном своей сытостью. По дороге Ежевика исхитрился забраться на дуб и поймать белку, задремавшую на ветке, но этот подвиг отнял у него последние силы, так что остаток пути он вяло плелся за товарищами. Неумолимый голод уже начал сказываться и на вернувшихся путешественниках.
— Думаю, нам не следует рассказывать в племени о происхождении Коршуна, — решил Огнезвезд, когда они пробегали под мокрыми деревьями.
— Но разве наше племя не должно быть настороже на случай если… — начала было Белочка, но тут же осеклась и неловко закончила: —…на всякий случай.
Ежевика бросил белку, которую тащил в пасти. Струйки дождя стекали по его обвисшим усам.
— Будет лучше, если мы никому ничего не расскажем.
Белочка прищурилась. Любопытно, кого это он пытается защитить — племя или себя самого? Боится осуждения и косых взглядов соплеменников? Ему и так пришлось несладко, особенно в детстве, когда все вокруг видели в нем лишь сына кровавого Звездоцапа. Слишком долго и слишком трудно пришлось ему бороться за свое место в Грозовом племени!
— Не стоит давать повод ненужным слухам и глупой вражде, — пояснил свою мысль Огнезвезд.
Уголек протестующе зашипел.
— А что если Коршун пошел в своего отца и тоже мечтает захватить власть над лесом? — выпалил он, словно подслушав Белочкины мысли.
— Не стоит делать поспешных выводов, — остановил его Огнезвезд. — Пока мы видим лишь то, что Коршун всецело предан своему племени. Он сказал, что, если придется, будет когтями и зубами защищать его. Ну и что здесь такого страшного? Разве вы не готовы сделать то же самое?
Уголек нехотя кивнул, а Огнезвезд громко закончил:
— Коршун для нас не опасен…
— Пока, — негромко вставил Уголек.
— …пока он не доказал обратного, — выразительно закончил Огнезвезд. — До тех пор, пока этого не произошло, нам незачем попусту беспокоить свое племя. Кто знает, может быть, нам скоро понадобится помощь соседей.
Уголек возмущенно взмахнул хвостом, но ничего не сказал.
— Не волнуйся, Уголек, — поспешила успокоить его Белочка, хотя на душе у нее по-прежнему скреблись мыши. — Подумаешь, Коршун! Звездоцап погиб, и от него ничего не осталось, кроме страшной памяти.
Ежевика вдруг молча подобрал с земли белку и пошел к скалам. Белочка взволнованно покосилась на отца.
— Ничего страшного, — успокоил Огнезвезд и ласково погладил ее своим рыжим хвостом.
Когда они подошли к Нагретым Камням, дождь вовсю хлестал по голым валунам, и сбегающие вниз потоки воды превратили землю вокруг лагеря в топкое болото.
Но что случилось с Грозовым племенем? Вместо того, чтобы прятаться от дождя в расселинах и пещерах, коты, сбившись в кучку, сидели на склоне. Стоны и жалобный плач вторили шуму, барабанившего по валунам дождя.
Огнезвезд сдавленно захрипел и бросился вверх по склону. Белочка последовала за ним и с бешено колотящимся сердцем протиснулась сквозь плотную толпу котов.
Маленькое, темное от воды, тельце лежало в центре круга в луже воды, которая медленно розовела и алыми ручейками устремлялась вниз по склону. Оцепенев от ужаса, Белочка смотрела на неподвижное обмякшее тело с узкой смешной мордой. Это был Копуша.
Листвичка и Пепелица, сгорбившись, сидели по обеим сторонам от оруженосца.
— Он сломал шею, — выдавила Пепелица. — Я думаю, он умер сразу, как только чудовище ударило его… Он не мучился.
Белочка зажмурила глаза. «Звездное племя, что же ты делаешь со всеми нами?» — беззвучно взвыла она.
Одинокий вопль раздался из неглубокой расселины, где временно была устроена детская, и Тростинка, шатаясь, бросилась вниз по склону. Коты расступились, пропуская ее к мертвому котенку.
— Еще один мертвый малыш, — отрешенно бормотала несчастная кошка. — Что мы сделали Звездному племени? За что оно забирает у нас наших детей?!
— Звездные предки тут ни при чем, Тростинка, — попыталась урезонить ее Листвичка. — Это сделали Двуногие.
— Так почему же Звездное племя не остановило их? — заплакала Тростинка.
— Наши предки бессильны против Двуногих, так же, как и мы, — прошептала Листвичка. Она отряхнула промокшую насквозь шерсть и громко крикнула: — Коди!
Белочка повернула голову и увидела, как домашняя кошка уверенно прокладывает себе дорогу сквозь толпу. За последние дни она заметно отощала, ребра ее стали выпирать сквозь шкуру, но Коди ни разу не попросила воинов отложить охоту и проводить ее обратно домой.
— Мне кажется, Тростинке лучше вернуться обратно в детскую, — заметила Листвичка.
