— В прошедшем времени, Дев, я вынуждена это признать. Долгое жаркое лето мы были вместе. Да, это было хорошо, пока длилось. Но все кончилось. В тот день, когда ты взял у папы деньги и сбежал. Баловень фортуны, верно? Ты получил больше, чем все остальные, то есть мы. Потому что я и Мерил остались без гроша…
— Бедная маленькая богатая девочка, — презрительно усмехнулся Дев. — И как только ты справилась? Не отвечай, позволь угадать. Кордри. Дом, каникулы, маленькие дорогие безделушки вроде этого кольца. Ты решила, что все уладила, а тут появился я, поднял волну в твоем хорошо упорядоченном мирке, и ты испугалась. Пытаешься убежать. Боишься, как бы я не принудил тебя сделать выбор. Я или Кордри. Человек, которого ты любишь, против залоговой квитанции на всю оставшуюся жизнь. Вот что лежит в основе. Деньги.
— Если ты веришь в это, — неожиданно успокоившись, заговорила Холли, — то взгляни на светлую сторону, Дев. Ведь ты избежал когтей холодной, расчетливой охотницы за золотом.
— Значит, все-таки деньги? — прошипел он, и его лицо скривилось от отвращения.
— В твоих устах это звучит особенно впечатляюще.
— Ты уверена, Холли? В самом деле убеждена, что твой отец купил меня?
— Как же иначе? — с каким-то нелепым отсутствием эмоций проговорила Холли. — Я сама видела, как он выписывал чек на имя Девлина Уинтера.
— Все ясно. — Даже загар не мог скрыть, как побледнел Девлин Уинтер.
Внезапно он оттолкнул ее от себя, выпустил ее руку, и Холли стояла, машинально растирая онемевшее запястье. Дев тоже не двигался, просто стоял и смотрел на нее, но выражение боли в его глазах задело чувствительные струнки в ее сердце. Он взял деньги и сбежал, и это мучило его. Правда, и она не лучше Дева. Обручившись с Алексом, она переступила некую черту, поэтому тоже небезгрешна и не имеет права бросать камни в другого.
Холли глубоко вздохнула.
— Дев…
— Нет! Я слышал достаточно. Более чем достаточно. — Он отвернулся, слова его звучали невнятно.
Холли вдруг испугалась.
— В чем дело? Пожалуйста, Дев! — Она почти умоляла его, ей казалось, что он вот-вот упадет. — Скажи мне, что с тобой?
— Тебе-то что, — еле слышно бросил он через плечо.
— Дев…
— Оставь меня в покое. — На лбу у него бисером выступил пот, и, тяжело навалившись на машину, Дев сунул руку за ключами.
— Ради Бога, объясни, что с тобой?!
Болезненная бледность снова проступила под слоем загара, он с трудом выпрямился и провел ладонью по глазам.
— Ничего особенного, не беспокойся. Это головная боль. Мигрень. Последствия несчастного случая, о котором я тебе говорил, — объяснил Дев, закрывая глаза и морщась от боли. — Поеду домой. Надо немного поспать. Через час-другой все пройдет. Не беспокойся, — повторил он, пытаясь вставить ключ в замок дверцы машины и помогая себе левой рукой.
— Ты же ничего не видишь! — в ужасе воскликнула Холли.
Она сама страдала мигренями, особенно в дни месячных, читала о тяжелых последствиях мигреней, но ни разу их не видела. Если это вообще мигрень… О Боже, вдруг что-то более серьезное?
— Ничего. Все пройдет. Я посижу немного здесь. Это проходит. Всегда проходит. Через десять или двадцать минут. Потом я поеду домой и лягу в постель.
— Поедешь? Дев, ты же ничего не видишь.
— Не вижу. — Он неловко опустился на сиденье водителя. — Но это ненадолго. Уезжай, Холли. Оставь меня.
— Не пойдет, — заявила она, овладев наконец собой. — Пусти-ка. Я отвезу тебя домой.
— На этом писке моды на колесах? Лучше я пойду пешком, — заявил он с тем дерзким юмором, который ей так нравился в Деве.
— Придется смириться, — твердо сказала Холли. — Я бы отвезла тебя на твоей машине, но не уверена, что справлюсь с левосторонним управлением.
— Я могу сам сесть за руль…
— Не будь таким упрямым. Ты не в том состоянии, чтобы ехать куда-то самому.
То была напряженная, безмолвная поездка. Холли вела машину осторожно, придерживалась ограничений скорости, беспокоясь о Деве, который бессильно сидел рядом, откинув голову на спинку сиденья и закрыв глаза. Время от времени она искоса поглядывала на него и каждый раз ощущала спазм в желудке. Дев выглядел скверно: лицо утратило живые краски, со лба текли капли пота.
Холли попыталась вспомнить, что знала о таких приступах. Боль, тошнота, замутненность сознания, временная слепота. Нужна темная комната. На пару часов или пару дней, в зависимости от тяжести приступа. Только покой и ничего больше.
Она мягко остановила машину перед домом.
— Сиди, — приказала она, заметив, что Дев начал возиться с ремнем безопасности. — Хоть один раз потрудись сделать так, как тебе велят, Девлин Уинтер.
— Слушаюсь, мэ-эм, — протянул он, тут же поморщился от боли, но все же заставил себя улыбнуться.
Холли обошла машину и широко распахнула дверцу. Она не стала предлагать ему помощь, не взяла за руку.
Дев сам преодолел ступеньки крыльца, хотя она видела, как намокала от пота и становилась почти прозрачной его рубашка. Ей пришлось сдерживаться, чтобы не потянуться к нему.
Связку ключей она забрала у него еще в аэропорту и, когда Дев остановился перед дверью, быстро отыскала нужный ключ. В доме было тихо. Наверное, у Франсины выходной, решила Холли, провожая его в кухню.
— Приготовлю тебе попить. — Она проверила, есть ли вода в чайнике; вопрос заключался, однако, в том, удастся ли ей справиться с большой кухонной плитой.
— Нет! — Дев впервые за все время, показавшееся Холли безумно долгим, выпрямился. — Езжай домой, ты совершила свое доброе дело нынешнего дня, — едко сказал он, — Больше ты ничем не в состоянии мне помочь. Я не нуждаюсь в тебе. Ни в ком не нуждаюсь. Я просто хочу остаться один.
— Но…
— Уезжай. Оставь меня в покое.
— Если ты и в самом деле этого хочешь…
— Хочу.
Холли пожала плечами, сдерживая слезы.
— Отлично, — сказала она дрогнувшим голосом и положила ключи на стол рядом с открыткой из Лурда
[7]
.
Лурд. Странно, на чем можно сосредоточить внимание, когда все у тебя идет вкривь и вкось. «Ноги у меня стали теперь гораздо крепче благодаря вам. Я не могла бы предпринять эту поездку без вашей помощи». Холли прочитала текст совершенно машинально.
— Если ты изменишь мнение, Дев, то знаешь, где меня найти.
— Разумеется. В доме, который построил Кордри. Хотя лучше сказать — в его постели.
Холли отшатнулась. Вот дура! Чего она, собственно, ожидала? «Спасибо, Холли. Пожалуйста, позвони, Холли! Будем друзьями, Холли»? Деву горько. Он имеет право на горькие слова.
