Идти второй заход — потерять фактор внезапности. Аким решился на последнее. Бросил управление и обеими руками вцепился в бомбу. Перевалил на борт. Толкнул.
Все это произошло в какие-нибудь две-три секунды. Этого хватило, чтобы аэроплан, лишенный управления, клюнул носом и начал заваливаться в штопор.
Бомба понеслась вниз, разворачиваясь взрывателем к цели. Ветер весело засвистел в оперении стабилизатора, радуясь новой игрушке. Следом за бомбой полетел смятый вымпел. В воздухе он расправился и, крутясь, как кленовое семечко, устремился вниз.
Сбросив смертоносный груз, прапорщик мертвой хваткой схватился за ручку управления. И вовремя. Задержись на мгновение — и вряд ли удалось бы выровнять самолет.
Под крылом распустился огненный цветок взрыва. С опозданием донеслось буу-у-ум. Смельчакам всегда везет. Первый блин оказался не комом. Судьба военного переменчива. Сегодня она одарила летчика благосклонной улыбкой, а не повернулась, как обычно, спиной. Бомба с ювелирной точностью попала в зарядный ящик. Боезапас сдетонировал. На месте переправы остались обломки бревен и досок, плывущих по течению. На месте взрыва с тяжелым вздохом разошлись волны. На берегу обезумевшие от страха, посеченные осколками лошади рвали постромки, калеча не успевших увернуться солдат…
С набором высоты Аким уводил «Ньюпор» подальше от реки, стараясь укрыться в облаках. Сейчас опомнятся и решат поквитаться с летчиком. Отлетев на безопасное расстояние, прапорщик перевел дух. Можно немного расслабиться после пережитого.
Настроение отличное. Жаль, солнце все ниже и ниже. Стыдливо собирается спрятаться за горизонт. Надоело смотреть на грешную землю. Скоро сумерки начнут сгущаться. Ничего, он успеет до темноты вернуться на аэродром.
Курс домой. Поплавков снизился, выходя из облаков. Надо искать ориентиры на земле. По ним он доберется до аэродрома, как мальчик из сказки, который крошил хлеб, чтобы не заблудиться. Вот и церковь, и деревня, над которой он уже сегодня не раз пролетал. На месте игрушечных домиков дымились пепелища. Даже на высоте летчик почувствовал запах гари, неприятно щекотавший ноздри.
Аким представил, как начштаба Буслаев меряет шагами кромку взлетки: пятьдесят метров в одну сторону, пятьдесят обратно. Штабс-капитан, если сам не был на задании, никогда не уходил с аэродрома, пока не возвращался последний летчик из полета. Терпеливо и тревожно ждал возвращения подчиненных. В первую очередь они его боевые товарищи. Для него отряд — одна семья. Ходил взад-вперед и страшно волновался, когда кто-то запаздывал. Невозвращение с вылета в лучшем случае сулило вынужденную посадку. Но обычно это значило, что где-то появится земляной холмик с пропеллером наверху.
Воображение Поплавкова рисовало картину, как он вылезает из кабины и идет по взлетному полю. Мысленно рапортует: «Господин штабс-капитан, ваше задание выполнено. Переправа уничтожена». Начштаба в ответ улыбнется и скажет: «Батенька, я в вас не сомневался. Побольше бы таких военлетов. С такими орлами не пропадем…»
От приятных мыслей его отвлек новый стрекочущий звук. Он назойливо лез в уши. Мешал сосредоточиться.
Далекий стрекот понемногу уходил. Прапорщик наконец углядел вдалеке черную точку. Точка, басовито гудя, приближалась, на глазах превращаясь в аэроплан. Самолет летел с нашей территории.
«Наконец-то! Пусть и с опозданием, но послали прикрытие».
Самолет приближался. К своему удивлению, Аким узнал в нем немецкий «Фоккер». Что он делает в нашем тылу? Тут он вспомнил, что в сводке, циркулярно разосланной по армии, сообщали, что истребители из Четвертого авиаотряда захватили «Фоккер». Немец в горячке боя расстрелял все патроны. Его взяли в «клещи» и посадили на нашей территории. Эта мысль успокоила, значит, этот «Фоккер», видимо, и послали в воздушный патруль.
Что предположение Акима правильно, доказывало и поведение аэроплана. Он, держась на той же высоте, что и прапорщик, начал описывать вокруг «Ньюпора» большие круги. Это не внушало подозрений, но в душе военлета робко тренькнул внутренний колокольчик тревоги. Так потерпевший кораблекрушение чувствует приближающуюся опасность, не видя в глубине акулы-людоеда, нарезающей круги. Жизнь на войне приучает к осторожности. Поплавков решил не терять из поля зрения темный силуэт самолета.
Ровно гудит мотор, успокаивая внимание. Через некоторое время прапорщик автоматически отметил, что круги «Фоккера» становятся уже. Быстро сообразил, что он приближается в тот момент, когда находится сзади «Ньюпора» и когда летчик его не видит. Это показалось прапорщику подозрительным. Колокольчик тревоги надрывался изо всех сил. Прапорщик стал ловить его маневр. Как только истребитель оказался сзади него, он развернулся на сто восемьдесят градусов. «Фоккер» скользнул ему под хвост. Заметив, что его обнаружили, круто развернулся и отлетел дальше. Этот маневр повторился несколько раз.
Поплавков резко пошел на снижение. То же сделал истребитель. Прапорщик поднял «Ньюпор» на четыреста метров. «Фоккер» повторил маневр. Теперь он настолько приблизился, что Аким видел фигуру летчика в черном защитном шлеме и очках.
«Фоккер» снова сзади. Аким пошел на снижение, одновременно резко повернул самолет. Мотор взвыл на высоких оборотах, но машину вытянул. «Ньюпор» подчинялся так, как хороший конь с полуслова подчиняется наезднику.
Поплавков не успел закончить маневр, как над головой у себя услышал треск пулемета и мимо него пронесся «Фоккер». Прапорщик среагировал мгновенно, выпустив вслед ему очередь из «Кольта». Неудобно стрелять одной рукой, и точность попадания от этого страдает. Все равно лучше, чем когда они летали без пулеметов.
Раньше из оружия был лишь пистолет в кобуре на боку. Ощущение такое, будто голый вышел на улицу. С пулеметом-то надежнее, чувствуешь себя увереннее.
Ответная стрельба охладила пыл немца. Он не рискнул сразу же вторично атаковать.
«Фоккер», используя свое преимущество в скорости, преследует Акима. За сотню метров до него он развернулся и снова дал очередь. Прапорщик не стал задерживаться с ответом. С трудом удается поймать вражеский аэроплан в перекрестье прицела, кольт, как живой, бьется во время стрельбы, плюясь пулями. «Фоккер» повторил маневр. Зная, что под носом у него мертвая зона и он не будет стрелять, Аким ушел со снижением. К его сожалению, расстояние между машинами снова быстро сокращается. Вот он стал разворачиваться влево. Но не успел летчик закончить маневр, как Поплавков развернул свой аэроплан тоже влево на сто восемьдесят градусов и атаковал в лоб. «Фоккер» пронесся над ним. Пулеметная очередь хлестнула по левому крылу. Аким почти в упор разрядил в него полдиска из кольта. Тук-тук-тук… пулемет частил, как швейная машинка в умелых руках швеи. Очередь оборвалась с громким металлическим щелчком… пулемет заело. Военлет свободной рукой несколько раз резко дернул затворную рукоятку. Надо устранить задержку. С третьей попытки получилось. Щелк! Заклинивший патрон золотистой рыбкой с остроконечной головкой выскочил из затворной рамы. Задержка устранена, можно стрелять!
