Много лет спустя эту старую клоунскую репризу, так нравившуюся Никулину, мы увидим в эпизоде «Бриллиантовой руки» в исполнении самого Юрия Владимировича: это эпизод, когда испуганного Горбункова встречает в закоулке человек страшного и угрожающего вида.
Увлечение анекдотами Юрия Владимировича приносило много радости окружающим и, кроме того, несомненную пользу в работе клоуна. Встреча с бывшим школьным товарищем, а теперь дипломатом, приехавшим из Франции, принесла много впечатлений, но главной целью Никулина была прикладная идея! В то время Никулин увлекся разработкой клоунской репризы с участием статуи льва и расспрашивал собеседника о видах и позах львиных скульптур. Разговор принял однобокий характер, и, увы, дипломат толком не смог вспомнить ни одного впечатляющего львиного монумента. Однако, мобилизовав воображение, он вдруг рассказал Юрию Владимировичу анекдот, который был помещен в коллекцию «анекдотов от Никулина»:
«Бродячий скрипач идет по пустыне. Вдруг его окружают львы. Они собрались разорвать беднягу. И тот от отчаяния заиграл печальную мелодию Мендельсона. Львы, потрясенные высокой музыкой, ошеломленно расселись вокруг музыканта. Они слушали скрипача, и слезы умиления катились из их глаз. Им стало стыдно за свои кровожадные помыслы, и их сердца наполнились раскаянием. Вдруг из-за пригорка вышел старый лев, подошел сзади к скрипачу и спокойно, как бы между прочим, откусил ему голову.
— Что ты наделал? — вскричала потрясенная стая.
— Что?! Не слышу… — приложив лапу к уху, крикнул лев. Он был глухим».
Жизнь Великого клоуна и артиста Никулина с детства тесно связана с анекдотами, но существует одна особенная история о необыкновенных многолетних поисках заколдованного финала.
Еще мальчиком Никулин с приятелем катался на подножке трамвая и услышал начало анекдота, рассказанного одним студентом другому: «Один богатый англичанин, любитель птиц, пришел в зоомагазин и попросил продать ему самого лучшего попугая. Ему предложили попугая, который сидит на жердочке, а к его лапкам привязано по веревочке. «Попугай стоит десять тысяч, — говорят ему, — но он уникальный: если дернуть за веревочку, привязанную к правой ноге, попугай будет читать стихи Бернса, а если дернуть за левую, поет псалмы». — «Замечательно, — вскричал англичанин, — я беру его!». Он заплатил деньги, забрал попугая и пошел к выходу. И вдруг вернулся и спрашивает у продавца: «Скажите, пожалуйста, а что будет, если я дерну сразу за две веревочки?». И тут студент, который слушал анекдот, выскочил на чуть не пропущенной остановке. Девятиклассник Юра целый вечер с отцом гадал, какая была концовка у анекдота.
Прошло много лет. Во время войны, на фронте, когда Никулин стоял в обороне под Ленинградом, один из его товарищей начал рассказывать однополчанам этот анекдот. Дойдя в рассказе до кульминации сюжета, солдат был внезапно вызван к командиру.
Шли годы. Во время гастролей в Калинине во время представления Никулин беседовал с инспектором манежа и тот вдруг начал рассказывать давний анекдот про разговорчивого попугая. Незаметно подошло время объявить очередной номер публике. Во время объявления инспектору внезапно стало плохо с сердцем, и его увезли в больницу. Казалось, анекдот загадочно хранил недосказанность и неведомые силы карали тех, кто пытался раскрыть финал, как в свое время бесстрашных ученых, разгадавших таинственные лабиринты пирамид. Никулин не мог смириться с неизбежностью тайны и на следующий день отправился в больницу к коллеге.
— А его уже нет… — показала беспомощно сестра на аккуратно застеленную койку.
Никулин безнадежно прислонился к косяку входной двери от очередной встречи с суровым роком.
— Его час назад брат увез в Москву, в больницу, — продолжила медсестра.
Спустя три года Юрий Владимирович снова попал в Калинин, пришел в цирк, и оказалось, что человек, знающий концовку таинственного анекдота, больше в цирке не работает, но устроился на радио. Живой и невредимый. При первой же возможности Никулин отправился на радио за разгадкой анекдотической мистики. Затаив дыхание, ожидая смерча, самовозгорания здания или внезапной смерти рассказчика Никулин, судорожно сглотнув, речитативом выпалил:
— Привет! Что было с попугаем, у которого на ногах были привязаны веревочки?
— У какого попугая? — опешил бывший инспектор. Казалось, память подвела любителя анекдотов, и он начисто забыл злополучную, заколдованную концовку. Однако после серии наводящих вопросов, подробного образного пересказа Никулиным известной части, у бывшего инспектора случилось внезапное озарение, и он вспомнил финал. Но! Тут ему срочно понадобилось подписать текст передачи у начальника.
На что Никулин неожиданно для себя самого закричал не своим голосом:
— Нет! Сейчас, немедленно расскажите, и я уйду!
И последовал финал.
Когда покупатель спросил у продавца, что будет, если дернуть сразу за обе веревочки, то вместо продавца неожиданно ответил сам попугай:
— Дур-р-р-рак! Я же упаду с жердочки!
Так благодаря упорству и решительности бесстрашного коллекционера анекдотов был побежден жестокий фатум.
Программа советского цирка пользовалась небывалым успехом за рубежом. На гастролях в Варшаве артисты цирка давали представление для дипломатического корпуса. У Никулина шла своим ходом реприза, где он снимает пиджак и оставляет его на барьере, а затем, спустя время, как бы испугавшись за целостность своего гардероба, прячет его под ковер манежа. Публика в этом месте всегда много смеялась. Все было сыграно, как обычно. Юрий Владимирович снял пиджак, внимательно с недоверием посмотрел на зрителя в первом ряду и, изображая сомнения в честности этого человека, перепрятал пиджак под ковер, с недоверием продолжая озираться на него. Как всегда и во всех городах и странах зрители сопровождали все действия клоуна заразительным смехом. Впоследствии оказалось, что вызвавший подозрения мужчина в первом ряду был посол Бельгии, и спрятанный пиджак, по его словам, поставил под сомнение его незапятнанную репутацию как посла и просто честного человека. Он обиделся и кому-то из представителей цирка об этом сказал. Конечно, это была не официальная нота протеста, и Третья мировая война не разразилась бы, но перепуганный руководитель вызвал Никулина с Шуйдиным и приказал больше репризу не показывать.
Первое представление в Варшаве «Сценка на лошади» с участием Никулина-Шуйдина провалилась. Клоуны выступили в роли «подсадки» как всегда без наигрыша, но публика не смеялась. Артисты опешили от такого холодного приема. Причина оказалась проста до нелепости. «Подсадку» разоблачили костюмы. По внешнему виду Шуйдина и Никулина, вышедших на манеж в роли зрителей, было сразу видно, что это не варшавяне, решившие позабавиться верховой ездой, а русские артисты, изображающие поляков. Клоуны ошиблись с манерой варшавян одеваться и не учли последних веяний моды. На следующий же день досадную ошибку исправили с помощью добровольных местных кутюрье, и громкий смех снова сопровождал выступления Михаила и Юрия.
«Сценка на лошади» с успехом разыгрывалась клоунами много лет, до той поры, пока к Никулину не пришла всенародная кинематографическая слава. В одном из интервью, отвечая на вопрос «Изменилась ли ваша жизнь с приходом популярности?», Никулин с горечью заметил:
