СМОТР
— Евгений Робертович! — лицо ворвавшейся в кабинет начальника таможни Близнецовой перекосила гримаса животного ужаса. — Катастрофа!
— Что, в Краснобубенске мужики повывелись? — грубо пошутил Самурайский. У Светланы Ильиничны катастрофы случались, чуть ли не каждый день.
— Хуже! — не уловила иронии Близнецова. — Дуплоноженко в Нижнелебяжске!!!
Последняя фраза, несмотря на свою кажущуюся невинность, оказала на измученный стрессами организм начальника таможни воздействие, сравнимое, например, с известием о прибытии в Краснобубенск делегации инопланетян из созвездия Гончих Псов. Евгений Робертович затрясся мелкой дрожью, широко разинул рот и издал типичный вопль павиана, пойманного голодными львицами:
— Почему я узнаю об этом последним!? До Нижнелебяжска сто километров! Два часа пути!
Близнецова мелко кивала повинной головой. Она как-будто признавалась в том, что столь незначительное, с точки зрения Самурайского, расстояние до Нижнелебяжска целиком и полностью является её личным упущением.
Евгений Робертович шальной пулей пометался по кабинету, снова уселся за стол, схватил телефонную трубку и… медленно опустил её на рычаг.
— Так, — немного успокоившись, произнёс начальник таможни. — Докладывай по порядку.
Светлана Ильинична перестала дёргать головой:
— Полчаса назад мне позвонили из отдела кадров Нижнелебяжской таможни. Пётр Константинович Дуплоноженко свалился на них как снег на голову! Представляете, без предупреждения!
— Неужели из управления никто не стуканул? — изумился Евгений Робертович. — Такая важная персона как Пётр Константинович…
— Может и стуканули, — перебила Близнецова. — Да мобильная связь в Нижнелебяжске плохая.
— Ну-у-у! — не поверил Самурайский. — А городские телефоны?
— Городские, конечно, работают! Но стоят-то они в кабинетах!
— Ясно, что не в сортирах!
— Вы не поняли, Евгений Робертович! Телефоны стоят в кабинетах, а людей в кабинетах нет. То есть, они там бывают, но редко. Работы у нижнелебяжских, прямо скажем, маловато. Чего им без толку штаны протирать? Вот они и занимаются, кто чем. Начальник их, Судаков Валерий Анатольевич, на зимнюю рыбалку со своим первым (и единственным) замом укатил. Мой коллега, Краюхин, в жилконтору отлучился. Представляете, у них там узбекские дворники совсем стыд потеряли…
— К чёрту дворников! — взревел Евгений Робертович. — Дальше!
Светлана Ильинична вздрогнула:
— Дальше… Ага. Так вот. Неожиданно подкатывает к таможне автомобиль. Большой, чёрный. А оттуда — сам заместитель начальника управления по работе с кадрами Пётр Константинович Дуплоноженко. И сразу в таможню. На вахте сонный охранник. Пётр Константинович его отчитал за помятый внешний вид и стал требовать Судакова с Краюхиным. А ни того, ни другого нет. Что тут началось! Паника, аврал! Пётр Константинович изволили так орать, так орать… Ну, сотрудники, какие были на местах, по щелям попрятались. Кто куда! До Судакова, правда, кое-как дозвонились. Он примчался в ватных штанах, с удочками и пьяный.
— С удочками — это что! — радуясь беде Судакова, усмехнулся Евгений Робертович. — Я слышал, у него рядом с таможней сарайчик есть, а там две свиньи. И откармливает он их за счёт местной столовой!
— В общем, — подвела итог Близнецова. — Пётр Константинович тут же принял меры. Говорят, на Судакова телега в управление полетела, Краюхин по собственному написал, а Нижнелебяжскую таможню, похоже, на расформирование…
— Давно пора! — поддержал Петра Константиновича Самурайский. — Так, а приезжал-то он зачем?
— С внезапной проверкой наличия форменной одежды! — сказала Светлана Ильинична.
— И как наличие?
— Наличие, как говорится, отсутствия! — Близнецова хихикнула. — Нижнелебяжских давно никто не пугал. Вот они и ходили на работу как махновцы. Кто в форме, кто без формы… Полный бардак!
— М-да! — глубокомысленно протянул Самурайский. — Интересно, к кому Дуплоноженко теперь собирается наведаться? Не известно?
Светлана Ильинична вдруг помертвела. На её лицо вновь наползла почти забытая гримаса животного ужаса:
— К-к-к нам…
— И ты всё это время молчала? — завизжал Евгений Робертович. — Знала и молчала?! Про каких-то дворников мне тут лепила, да про своего дружка, грозу жилконторы Краюхина? Убить тебя мало!!! Когда прибудет Пётр Константинович?
— Завтра с утра! — пискнула Близнецова.
— Уф-ф-ф! — перевёл дух Евгений Робертович. — Леночка? Срочно ко мне Лизункова!
Пал Палыч Лизунков служил на Краснобубенской таможне начальником отдела материально-технического обеспечения. По-простому — МТО. Таможенником Пал Палыч сделался всего лишь полгода назад. Ранее он заведовал какой-то автобазой на окраине города. Во время ревизии автобазы обнаружилась серьёзная, если не сказать очень серьёзная, недостача бензина, ГСМ и, что удивительно, водителей. То есть, по бумагам водители ходили, совершали рейсы, прогуливали, выступали на общих собраниях коллектива и даже исправно получали зарплату, но вот предъявить хозяину автобазы хотя бы одного из бумажных персонажей Лизунков оказался не в состоянии. Была, правда, группа испуганных гостей из Средней Азии, но те не имели водительских удостоверений, а так же, совсем не говорили по-русски. Следовательно, совершать рейсы и выступать на общих собраниях коллектива никак не могли. Хозяин, осознав всю глубину разрухи, охватившей его автобазу, предложил Пал Палычу выбор: либо по-тихому убраться на все четыре стороны, либо сесть в тюрьму. Лизунков, к чести его будет сказано, не стал долго размышлять. Выбрав первое, он оказался без работы, но ненадолго. Старые друзья помогли ему устроиться в городскую таможню, где он и пребывал в настоящий момент в добром здравии…
— Разрешите, Евгений Робертович? — в дверном проёме показалась лисья мордочка Пал Палыча. — Вызывали?
— Вызывал, — Самурайский сделал приглашающий жест рукой. — Что у нас с зимней формой одежды?
— С зимней формой одежды? — переспросил Лизунков. — А что у нас с ней?
— Перестань паясничать! — Самурайский сразу показал, что не настроен шутить. — Завтра с утра к нам будет сам Дуплоноженко. Знаешь, с какой целью? Проверять наличие и обеспеченность! По твою душу, Палыч, по твою!
— У нас всё в порядке, — не очень уверенно ответствовал Лизунков.
Самурайский уловил в его голосе нотки сомнения:
— Вот мы сейчас и проверим! Ну-ка, пойдём!
Первым начальственной проверке подвергся отдел валютного контроля. Появление на пороге отдела нахмуренного Самурайского вызвало среди его сотрудников лёгкое замешательство, ибо они занимались в тот момент чем угодно, но только, ни тем самым делом, которое было обозначено на дверной табличке. Кто-то с наслаждением пил чай, кто-то читал новый дамский журнал, а кто-то мирно беседовал о проблемах, не имеющих к валютному контролю ни малейшего отношения. Начальница отдела, Зинаида Игоревна Вахлупкина тут же вскочила с места и бросилась навстречу шефу.
