— Начни не сразу в лоб, а немножко издалека, с намека на интригу. Напиши: все дети любят молоко, но не все знают, откуда оно берется. А молоко нам дают коровы.
И с маминой подачи я написала отличную работу. Выигрышное начало — половина дела. Оно задает и тон, и настроение, помогает держать ритм повествования, не дает утонуть в лишнем пафосе и не позволяет скатиться до разговорно-базарного уровня.
Когда учительница зачитывала мое сочинение в числе лучших, моя заклятая подружка, которой я раскрыла секрет, не выдержала и с места выкрикнула:
— А ей ведь мама помогала!
Старенькая учительница, отложив тетрадку, внимательно всмотрелась в детские лица:
— Это замечательно, когда ребенку помогают учиться мама или папа. Пусть ваши родители всегда помогают вам — и в школьные годы, и во взрослой жизни.
Так что мое мнение в этом вопросе однозначно и непоколебимо. Мой девиз «вместе, но не вместо» я считаю самым лучшим в наших с дочерью отношениях с домашними заданиями. И, предоставив Полине возможность самой придумывать отзывы к книгам для читательского дневника, я тем не менее рассказала ей несколько приемов:
— Сначала просто расскажи, что тебе понравилось в книге, причем постарайся не думать, что пишешь по обязанности. Дай волю своей фантазии, не бойся рассуждать, быть искренней — представь, что сочиняешь письмо подружке в другой город и рассказываешь ей о своих новостях.
— Ну а если мне не очень понравилось?
— Тогда перечисли героев повествования, основные повороты сюжета. Чему учит книга? Все книги по твоему списку белыми нитками насквозь прострочены одной-единственной моралью: надо хорошо учиться, слушаться старших, беречь природу — выбирай любой тезис, не ошибешься.
— А это плохо?
— Это не плохо и не хорошо, это данность. На этом построено все школьное образование. Вас не учат наслаждаться чтением книги или написанием сочинения, — вас учат во всем искать мораль, смысл. А ведь смысл художественного произведения — как и прочтения его, так и создания, — в том, чтобы получить удовольствие. Когда-нибудь ты меня поймешь, я надеюсь.
— Ты знаешь, мама, — в очередной раз заявила моя строгая критикесса, настрочив две страницы обзора, посвященного барону Мюнхгаузену, — как здорово уметь сочинять так, чтобы было интересно и читать, и слушать! И ты тоже очень хорошо умеешь придумывать или пересказывать готовые истории. А мне особенно нравится высказывать собственное мнение о таких рассказах. Я написала, что сочинения про барона почти так же хороши, как твои статьи.
На вечную тему
А давайте поговорим о деньгах! Люди очень часто пугаются, напрягаются и вообще ведут себя крайне неестественно, лишь только речь заходит об этих хрустящих бумажках или звенящих монетках. Или, напротив, предельно четко демонстрируют свое подлинное лицо. Хотя тема денег вполне законна и обсуждаема, как и многое другое.
Отношение к деньгам — это своеобразный личностный индикатор ума и порядочности. Если человек кричит, что деньги для него ничего не значат и что ему вообще ничего не нужно, значит, ему нужно абсолютно все. А если человек прямо признается, что ему что-то надо, да еще и в придачу называет размер требуемого, значит, есть очень большой шанс с ним договориться.
Когда мне хочется поворчать на мужа из-за того, что он неразумно расходует семейный бюджет, покупая бесполезные колеса для мотоцикла стоимостью в золотое колечко с маленьким бриллиантом, облюбованное мной давеча в ювелирном магазине, я одергиваю себя и вспоминаю собственные безрассудные выходки с фамильной наличностью.
Однажды я щедрой рукой сдуру одолжила своей знакомой круглую сумму денег, а она меня кинула и долг не вернула. Как раз в то время мы собирались покупать «Мерседес». Муж возил меня смотреть машину, я гладила фирменный знак на ее капоте и представляла себя за рулем. Она была красной и поэтому казалась мне невообразимо ослепительной и чудесной.
Из-за моего безумного расточительства машину мы так и не купили. Я не могу представить себе другого человека, кроме своего благородного мужа, который ни разу не упрекнет жену в том, что она протратила «Мерседес».
Дочка случайно заставила меня задуматься о том, насколько тема денег связана с другой сакрализованной людьми темой — темой Бога. Несколько лет назад я решила приманить деньги с помощью фен-шуя, следуя примеру подруги. Я вставила в рамочку долларовую банкноту и повесила ее на стенку. Рамочку я выбрала зеленую, а фон для доллара — фиолетовый. Сочетание этих цветов и американской валюты должно было привлечь в дом бешеные деньги. Я ловко определила сектор богатства в нашей квартире — он оказался на кухне между мойкой и газовой плитой.
Повесив рамку с долларом на самое видное место, я затаилась в ожидании несметного богатства, готового упасть на наши головы. Маленькая дочка заметила на кухне изображение незнакомого человека и спросила:
— Мама, это Божья Матерь?
— Это американский президент! — объяснила я.
— А кто лучше?
— Их не сравнивают: нам в равной мере нужен и Бог в душе, и президент на приятно шуршащих зеленых бумажках. И обладание одним не отрицает присутствия в жизни другого. Богатство духовное очень часто идет рука об руку с достатком, который приходит как результат свободного творчества, занятия любимым делом.
Ведь недаром на американской валюте написано: мы верим в Бога.
— Мама, это Божья матерь?
— Это Американский президент!
— А кто лучше?
О счастье
Дождь смыл жару, и сразу захотелось написать о счастье. О таком, которого никогда не бывает много, досыта, через край. О таком, которого всегда бывает капельку, чуточку, минуточку. А его — такого — много и не нужно. Это особое счастье, низкодозированное, концентрированное.
Счастье бывает разное. Ожидаемое, прогнозируемое, заработанное непосильным трудом счастье, входящее в жизнь весомо, грубо, зримо, как водопровод в интерпретации Маяковского. Примерами его могут служить законченная и принятая редактором статья, высокая оценка на экзамене, регистрация законного брака с мужчиной своей мечты.
Представления о счастье меняются с возрастом. В молодости счастье кажется обязательной целью и непременной составляющей бытия. Оно напрямую зависит от состояния влюбленности, и не только существующей, свершившейся, затопившей до краев реальные и вымышленные миры, но и ожидаемой, предвкушаемой, неосознаваемой.
С годами почему-то уже меньше связываешь понятие счастья с любовью и вообще с какими-то чувствами. Скорее, с состоянием здоровья, с душевным равновесием, с самодостаточностью, внутренней свободой, с возможностью творить, с роскошью жить своим умом, с наглостью иметь собственное мнение. Или с подведением первых итогов, получением первых наград, пусть даже присужденных от своего имени.
