Он никогда не умел — или не хотел — самостоятельно открывать двери, терпеливо ждал, чтобы кто-то поработал для него швейцаром. «Глупый ты котка», — смеялась я, распахивая створки кухонных дверей перед его самоуверенной усатой мордой. А он важно шествовал мимо меня и, обернувшись, одаривал снисходительным взглядом сюзерена, оказавшего своему вассалу несказанную милость.
* * *
Он обожал валяться на широком кухонном подоконнике, наблюдая за полетом стрижей. Порой он вальяжно махал лапой, устав от их бесконечной суеты и криков. Наверное, он никогда не считал худосочных городских птиц добычей, достойной его охотничьего внимания. Я помню, как он однажды легко завалил в погребе усадебного дома огромную крысу, и с тех пор зауважала его бойцовские качества.
А оконную сетку, которую народ величает москитной, мы называли котовьей.
* * *
В каком-то американском фильме главный герой, немолодой человек с изрядным опытом семейной жизни, на вопрос о том, что означает для него любовь, признается: это отсутствие страха показаться смешным, глупым, бедным или больным. Я пока еще довольно наивно верю в свою любовь как в высокий полет и как в неразгаданную загадку в непрочитанной книге с неразрезанными страницами, но уже высоко ценю прелесть и глубину этого по-домашнему уютного чувства — отсутствия боязни показаться неуклюжей или навязчивой, не по форме одетой и расплакавшейся из-за пустяка, излишне сентиментальной или ворчливой без причины. Это как раз то, чему постоянно учил меня кот — искренне и даже бездумно выражать свои подлинные чувства.
* * *
Светлого пути тебе по радуге.
Форменные хлопоты
Переход ребенка в среднюю ступень общеобразовательного российского учебного заведения знаменует собой отказ от обязательной прежде школьной формы. Этот факт предопределяет основной вид августовского времяпрепровождения среднестатистической российской мамочки. Такой, к примеру, как я.
Для начала проводится массовая и безжалостная ревизия всего наличествующего гардероба, в результате которого содержимое детского платяного шкафа оказывается разложенным на три неравные стопки.
Первая — это вещи, которые надо перестирать и передать детям подруг. Вторая — это одежда, которую тоже надо перестирать, но можно носить только дома. Третья — это наряды, которые можно надевать в условно приличные места типа общеобразовательной и художественной школы, и, разумеется, тоже после стирки.
Мое личное понятие уместности наряда для присутственных мест не всегда совпадает с общепринятыми нормами и правилами офисного дресс-кода. По законам жанра здесь следует разразиться обличительной сентенцией в адрес школьной формы, уродующей ребенка и убивающей в нем всякие проявления индивидуальности. Но я скажу другое: в незапамятные школьные годы я очень любила свою форму — коричневое платьице с белым или черным фартуком.
Сшитое из тонкой шерсти, оно выдерживало изрядное количество стирок и сотню отпариваний и утюжек. Выбор фасонов и стилей был безграничен: лично я увлекалась эклектикой, позволяющей сочетать целомудренный воротничок-стоечку в духе католического сельского пастыря с самой короткой в классе плиссированной юбкой.
Что касается фартуков, то у меня были гипюровые, сшитые на заказ и щедро отделанные воланами и оборками — что поделать, именно такие у меня были в юности представления о красоте. Но все равно моя школьная форма не уродовала меня, не понижала и без того шаткую подростковую самооценку и позволяла чувствовать себя комфортно и уютно и даже незаслуженно претендовать на звание первой красавицы класса.
Наверное, и современная школьная форма тоже может быть хорошей — я как закоренелый оптимист свято верю в истинность подобных тезисов. Однако наряд, рекомендованный школой, был практически по-герценовски страшно далек от народа и от нужд и чаяний его детей. Скользкая синтетическая ткань наподобие стекловолокна, ненадежная крупная строчка, топорный крой, — нет, все-таки как хорошо, что с пятого класса это отменили. Это просто чудо! Счастье! Праздник!
Сегодня должны объявить получателей Нобелевской премии, а тебя назовут?
Однако любое сколько-нибудь приличное празднество всегда оборачивается классическим послепраздничным синдромом. Для меня это — необходимость приобретения множества туалетов взамен школьной формы. Меня смущает не угроза семейному бюджету, не отсутствие ассортимента в детских магазинах и даже не собственная тотальная производственно-бытовая загруженность. Мне сложно найти такую одежду, которая одновременно будет и радовать глаз своей уникальностью и неповторимостью, и не будет выбиваться из общепринятого стиля. Да и хотелось бы, чтобы администрация учебного учреждения не запретила купленные одежды как несоответствующие времени и месту.
Пока я грущу о недоступной мне мудрости царя Соломона, который ловко находил выход из любой запутанной ситуации, моя дочка не теряет времени попусту и собирается в гости к подружке, которой запасливая мама уже купила платье, долженствующее заменить собой упраздненную школьную форму.
— Значит так: ты придешь к Лизе и попросишь ее показать новое платье для школы. Если тебе оно понравится, ты выясни, сколько оно стоит и в каком магазине его покупали. И я тебе куплю точно такое же. Договорились?
— Договорились! А если мне оно не понравится?
— А если не понравится, то просто скажи: очень красивое платье!
Моим подругам
Да что это я, право слово, все о себе да о себе? Хотя признаю без ложной скромности и лукавства: мои рассказы о себе весьма поучительны и порой даже занимательны. Но их главная героиня — всего лишь бледная тень своих ярких, прекрасных, удивительных и неповторимых подруг. И сейчас я хочу рассказать именно о них.
Одна моя чудесная подруга — крестная мать моего ребенка. Она профессиональная безработная с двумя красными дипломами. Она до сих пор жаждет найти работу своей мечты, где будут востребованы все ее многочисленные и редкие таланты.
Ее конек — мастерское составление резюме. Недавно она, очевидно, весьма развлекла, а может, и напугала очередного потенциального работодателя, правдиво и искренне перечислив в резюме свои качества: легка на подъем, быстра на работу, остра на язык. И завершила этот шедевр мощным аккордом: «Наличием скромности похвастаться не могу. Поэтому убеждена, что лучшего кандидата, чем я, вам просто не найти».
Кстати сказать, она большой специалист и в области здорового питания, и все наши споры и обсуждения разнообразных продуктов и рецептов приготовления вкусных и здоровых блюд она закрывает фразой: «Утверждаю это как химик-пищевик».
Еще одна моя выдающаяся подруга — практикующий адвокат в области гражданского права. В недавнем прошлом руководитель фитнес-центра. У нее тоже множество дипломов и регалий. Она увлекается йогой и прочими пилатесами, учит меня не искать изъянов в своей фигуре и любить свое тело. А еще как юрист-профессионал она рекомендует всегда говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Иногда для пущей убедительности она приводит в пример себя:
