Прикорм щенков
Смешная штука — предчувствие, что-то мне подсказывает, что запихнуть кашу в детей будет сложновато. Не то, чтобы я сильно против кулинарных изысков, но мне просто не-ког-да, просто банально некогда искать, покупать, тащить домой, обрабатывать, над каждым висеть… Я в будни хорошо, если в 9-10 домой прихожу, и сразу по кругу — гулять, мыть, стирать, убирать… Ложусь в 3, встаю в 8. Устала я, ребята.
Купила человеческое «детское стерилизованное витаминизированное молоко» в брикетах по 200 мл (как детская пачка сока).
Дождалась, пока они в очередной раз поедят, разбредутся, прикорнут… Вылила молоко в чашку, чуть подогрела… Поставила им в загон… Сначала они никак не реагировали, пришлось намочить палец и поднести одному к губам. Что тут началось! Дети накинулись на молоко, как изголодавшиеся волки! Пили прямо-таки с жадностью. Разделила эти 200 мл на всех (подталкивала к миске по очереди), все лакали с удовольствием, отталкивали собратьев, слизывали с моих рук капли молока, толпились у миски. Создалось впечатление, что они еще бы столько же выпили. А может, даже больше.
Лакали причем вполне цивилизованно: никто не садился в миску, в нее не наступал. Усы и морды, правда, все вымазали, тут же друг друга вылизали, а заодно и тряпочку, на которой чашка стояла. А потом их еще вылизала Варвара, проявившая себя не очень сдержанно и норовившая тоже сунуть нос в миску. Ей достались остатки. Теперь все толстобрюхие спят, а мы с Варварой гулять собрались. После прогулки и вечернего их кормления попробую дать им «Петушка», это «консервы из мяса птицы пюреобразные для детей с шестимесячного возраста». Введение в рацион каши планирую на ближайшие дни.
Клички
Я вас умоляю, только не надо Бажова… АНГЛИЙСКИЙ МАСТИФ БАЖОВ — это же извращение. Кстати о Бажове, в «Красной Бурде» есть такая замечательная пародия на его сказы. Предлагаю вашему вниманию вместо отчета.
Малахитовая чекушка
Много было у нас в Северском да в Дегтярке мастеров пустые бутылки-то собирать, а никто не знал это ремесло лучше, чем старик Пропоич. И вот как он совсем уже старый сделался, стало начальство от его требовать, чтобы он, значит, себе взял в ученики мальчонку, да и обучил его всем премудростям свово стеклоборного дела: как флакушку выследить, как к ей подойти, како слово сказать, чтобы зеленая тебе в руки далась.
Вот пошли Пропоич с Нефрюткой, мальчонка к ему в ученье прибился, Нефрюткой звать, пошли они, стало быть аж за Широкую Речку, там у Пропоича место заветное было посреди свалки широкореченской. Пришли, а там уж у старика и балаган излажен из кусков толи да старого линолеума, и провианту припасено, так что дня три можно робитъ, с голоду не помрешь.
Пустились наши старатели бутылку брать, кругами идут от балагана-то, как положено, Пропоич мальчонку учит маленько, где пальцем ткнет, где по загривку приладит, мол, вон горлышко торчит, алъ не видишь? Идут эдак-то, вдруг видят — в ложбинке махонькая лужица, вроде кто нитрокраской синей плеснул, а сбоку будто банка пустая синеется. И дух от той лужицы тяжелый, нестерпимый. И так тут Пропоича с Нефрюткою в сон потянуло, прямо с ног долой. Как стояли они на взгорочке, так и повалилися, только корки арбузные под голову сгрудили маленько, чтобы, стало быть, не зашибить головушки-то по сонному делу. Вот…
И то ли сон, то ли дрема, а видится им, что лужица синяя расступилась, а из той лужицы поднялась старушонка — сама синяя, зипунок у ей синенькой, по подолу маленько вроде прорыв пошел, а из прорыва вата белая клочьями висит. Платок на голове у старушонки синенькой с голубыми цветочками, а глаза большушшие, да озорные как у девчонки, а под глазами круги синие, вроде как с недосыпу али еще с перепою у нас на Урале такие случаются. Выбралась старушонка из лужицы, и айда плясать! Только брызги синие в розны стороны летят.
Пляшет старушка и кругами, и присядъю, и с покачкой пошла, авоськой голубенькой над головой только помахиват-загляденье, одно слово. Доплясала эдак-то до взгорочка, на котором наши старатели прикорнули, да и молвит: «Ладно ли я пляшу?» Пропоич с Нефрюткой молчат, только похрапывают. «А коли так, — говорит старушонка, — то примечайте: где я ногой топну — там «чебурашка», где подпрыгну — «высокое горлышко», ну а уж где упаду — там кожура банановая!» Проговорила так-то да опять плясать пошла, и плясала, доколь в луже не скрылась…
Тут очухались наши бутылошники, глаза протирают. Переглянулись только, и молчком к тому месту, где во сне видали, как старушонка топнула. Только копнули — и пошло! Тут тебе и «чебурашка», и «высоко горлышко», и «винтовая пробка», и «сухарик», и «шампанский камень»! Даже «Рижский бальзам» и «Старый Таллинн» сбоку груды самоцветной чернеется. А уж иноземных «амареттов» да «киви-персика» и сосчитать нельзя!
Намыли Пропоич с Нефрюткой посуды почитай на мильен! Негодной тож набрали полны карманы девкам на подарки, да деткам на осколки. А на самом дне нашел Нефрютко и вовсе дивну штуковину — бутылочка небольшая с малахитовой этикеткой, горлышко под пробку витую, а по краю этикетки-то, слышь-ко, вроде буковки проступают, и никакими силами ту этикетку смыть нельзя! Подивились Нефрютка с Пропоичем на эдакое чудо, да время было в скупку бутылки ташшить, они и засобирались.
А с этой, слышь-ко, малахитовой-то чекушки, сказывают, аж в самом Екатеринбурге стали ладить водку первосортную с малахитовой тож: этикеткой и горлышко под винт, но про это уже другой сказ.
Детям 21 день, то есть 3 недели
И ребятки в среднем весят по 3 кг!
На повестке дня, я так понимаю, вопросы питания. А что с питанием? Днем у кого-то был понос. Так что с «Петушком» завязала. Дала молоко. Или это от молока? Посмотрела, как они едят, и поняла, что костлявая рука голода уже взяла их за маленькие горлышки. Решила: ради детей и на рынок пойду, и мяса куплю, и маникюрными ножницами строгать его всю ночь буду, и у сердца своего ледяного охлаждать.
Прикармливать буду щенячьим кормом, вымоченным или в кефире, или в теплой кипяченой воде. Человеческие детские питания и «молоко» исключаю — там крахмал, сахар и прочая, от чего у зверей может случиться аллергия и/или понос (в оригинале звучало «реактивная диарея»), что плохо и само по себе, и для будущего роста. Глистов гонять собираюсь на 25–26 день (то есть дней через пять). Прививки — в 1,5 и 2 месяца… Актировка — в 1,5.
Текст «продажного» объявления составлен. «ЦУ» даны. Двое желающих иметь мастифов уже ждут свистка, чтобы посмотреть, и морально готовятся заплатить. Не факт, что созреют, но копытом в грудь бьют.
А мне жалко отдавать детей, с которыми налажен такой тесный контакт. Села в загон, они все толкутся около меня, пищат, прижимаются, под руку морды подставляют. Каждого покачала на ручках, исцеловала, помурлыкала им нежности, по шубке погладила. Час, наверное, с ними ворковала, играла, тискала, щекотала, жмурилась и хохотала, а они кусали меня за нос, за щеки, за уши, за локти, за ноги, за футболку. Одного держишь, остальные рядом суетятся — и меня! и меня! Такое ощущение, что они даже смеются, когда их тормошишь легонько, пальцем бочок щекочешь. Именинники. Разговариваешь с ними — смотрят голубыми глазенками, слушают… Наигрались, легли, пригрелись — кто у ног, кто у живота, кто на моих руках. Гладишь малыша, по имени его называешь, у него глаза закрываются…, закрываются…, закрываются…, засыпает маленький. Головенка в моей ладони; руку вытащить страшно — как бы спящего не потревожить, а еще четверых надо на ночь поцеловать. Доброе слово, оно ведь и собачатам приятно.
