Ночь стояла лунная и звездная, и застрявший корабль издали был хорошо различим, зато нас с него увидеть было невозможно.
Спешить им на выручку нужды не было, потому как на суше корабли не тонут, и мы призадумались, нельзя ли из этого чуда света извлечь какую деловую выгоду.
– Господа там собрались важные, – сказал Доктор. – Сплошь одни аристократы и миллионеры. Представляете, какие деньжищи можно огрести, если похитить их и потребовать выкуп?
– Сами мы их похищать не имеем права, – прохрипел Толстяк Петерс, – потому как они у нас же и застрахованы от похитителей. И уж тут, как бы ручонки ни чесались, нам придется следовать пиратскому кодексу чести!
Долго мы ломали головы, что бы такое занятное придумать. Вихлястый Скелет помаргивал поверх пенсне в проволочной оправе с таким видом, будто решил заварить славную кашу. А котелок у него варит здорово, хотя и скрыт под длиннющими седыми патлами и черной фетровой шляпой с широкими полями. Да и физиономия у Скелетины та еще – весь в бородавках, урод уродом, – не скажешь, будто перед вами умник. А ведь поди ж ты…
Мы терпеливо ждали, пока он поделится с нами своими мыслями.
– Вот что, братцы, – произнес наконец Скелет, и его мясистый красный нос так и заходил ходуном, словно чуя добычу. – А что, если мы тоже напоремся на атолл и застрянем? От этих коралловых отмелей только и жди подвоха. Море – штука коварная, и ни одно судно от таких катастроф не застраховано… Тогда о нарушении кодекса пиратской чести даже разговора не возникнет.
– Хватит пудрить мозги! – взорвался Чарли Ясный Месяц. – Выкладывай, что задумал!
– Дело проще простого, – говорит Скелет. – Если пропадут оба судна, то будет объявлена большая награда тому, кто их обнаружит. Одному из нас надо будет вернуться обратно на материк, а потом вызваться на поиски. Так что мы сами же и разыщем самих себя.
– Да, но мы-то ведь не наскочили на атолл, – с тоской и едва ли не с обидой в голосе заметил Колючка Ванек, кстати, небезызвестный Вашему Величеству.
– Только допустите меня к штурвалу, – возразил Вихлястый Скелет, – и мы тут же ненароком наскочим на атолл, с той только разницей, что «Роджер» наш будет стоять поскладнее, а не так, как у этих олухов. Но сперва разберемся с Джимми От-Уха-До-Уха (со мной, значит). Его мы взяли на борт в самый последний день, стало быть, никто не знает что он – из нашей команды. Так что сначала мы повернем обратно, высадим Джимми на Маркизских островах, а потом снова вернемся сюда. И стоит чуть зазеваться, мы как миленькие сядем на мель. Да и кто сказал, что надо все время быть начеку и нельзя хоть раз чуток зазеваться?!. После того как награда за обнаружение обоих кораблей будет объявлена, Джимми явится сюда и найдет нас.
План этот все наши одобрили. Да и как тут не одобришь: задумка классная!
Сказано – сделано. «Роджер» доставил меня к Маркизским островам. Там я на шлюпке добрался до берега, пароходом доплыл до Таити, а оттуда – уже во Фриско. «Роджер» тем временем тихой сапой вернулся назад и под покровом ночи ловко сел на мель аккурат на той самой косе, что внезапно протянулась от острова.
Радиопередатчик на судне с богатыми туристами от резкого толчка вышел из строя, ну и «Роджер», натурально, не стал подавать о себе вестей. Ребята решили так: если наш крейсер тоже наскочит на атолл, как и было задумано, надо будет вывести радио из строя. Зацепиться антенной за дерево, да и дело с концом. Вроде это тоже как бы результат катастрофы.
Все у нас шло по плану, но вот надо же было случиться такой незадаче, чтобы в Окленде судьба свела меня с неким Капитаном по прозвищу Грязнуля Фред (помнится, я писал Вам о нем в своем предыдущем послании). Он вечно норовит сунуть нос не в свои дела и запросто обведет вокруг пальца кого хошь.
Поначалу я решил уладить с ним все вопросы, как и положено джентльмену, то есть ножичком, но потом передумал. Чего со стариком связываться, пускай себе живет. Вашему Величеству известно, какой я отходчивый… Однако случай иной раз откалывает невероятные коленца. Именно этот самый проныра Капитан и получил от британского консула поручение возглавить поисковую икс… икспедицию. А он на это возьми да скажи: ежели, мол, черт побрал «Роджера» вместе со всеми его, Капитановыми, дружками, то туда им и дорога и незачем их разыскивать. Грех так о ближних отзываться, ну да этот Капитан греха не боится и ему плевать, что на ближних, что на дальних.
В конце концов британцам пришлось нанять меня. Но этот чертов Грязнуля Фред и тут подложил мне жирную свинью – я вынужден был стакнуться с неким синебородым субъектом и лишь таким образом завладеть «Слепым папашей». Не подумайте, будто речь идет о каком-то безглазом старикашке: так называется самое что ни на есть преотличное судно!
Но тут выясняется, что мало мне одного компаньона – кроме этого синебородого типа придется иметь дело еще кое с кем. Терпеть не могу связываться с такой ненадежной публикой, в особенности когда затеваешь серьезную аферу, ну да ничего не попишешь. Без «Слепого папаши» я как без рук.
Обязуюсь держать Ваше Величество в курсе дальнейших событий. Сообщения, выходящие из-под моего пера, вернее, авторучки, не заставят себя ждать.
Примите, Ваше Величество, мое широкое мерси за то, что не забываете своего бывшего заместителя по королевской части.
Остаюсь сердечно Ваш,
в чем и ставлю
свою собственноручную подпись,
Дон До-Уха ди Сент Джеймс
P.S. Не знаю, доводилось ли Вам, Ваше Величество, слышать об этом синебородом типе по имени Вагнер. Фигура довольно известная, и, если Вас интересует, отпишу про него особо. Только еще раз прошу Ваше Величество молчать обо всей этой истории, как могила.
Преданный Вам и всему нашему королевскому делу
От-Уха-До-Уха
Глава девятая
Когда в таверне «Три пробки от красного» Джимми наконец отыскал Пиратку Пепи, это событие ознаменовало новый, славный период его жизни. Морская разбойница оказалась редкостной красоткой. Гладкие, прямые черные волосы придавали ей сходство со статуэткой из обожженной глины. Впечатление это достигалось за счет растительного масла, с помощью которого она пыталась придать форму своей непокорной гриве. На красотке был костюм в мелкую клеточку, однако портниха, видимо, обузила его, поскольку костюм так туго обтягивал фигуру красавицы, что трещал по швам при каждом движении, грозя лопнуть. Впрочем, сама Пиратка Пепи этого не боялась.
Она вообще ничего не боялась.
Шею Пепи вдоль выреза жакета украшала драная меховая горжетка, а через руку был переброшен объемистый кожаный ридикюль. Бесспорно красивые черты лица сей дамочки несколько огрубляли дешевая пудра и слишком яркая помада. Однако от этого ее внешность не сильно страдала. Маленькая шляпка была лихо сдвинута набекрень, и, когда Пепи энергичной походкой, решительно, по-солдатски, размахивая руками, шла через зал, мужчины невольно расступались перед ней. Запястья ее были сплошь унизаны украшениями: браслетами, цепочками и бусами, в несколько раз обмотанными вокруг рук, и даже брошью, усыпанной огромными искусственными камнями. На пальцах сверкали, переливаясь, цветные и белые стекляшки. Разумеется, в драгоценностях Пиратки Пепи ни один даже самый паршивый ювелир не смог бы обнаружить ни единого карата. Если, конечно, хоть какой-нибудь ювелир снизошел бы до осмотра и оценки подобных побрякушек. Впрочем, Пиратке Пепи было плевать на всех ювелиров, вместе взятых.
