«Все понял. Завтра же снимемся с якоря. Капитан Ламетр».
«Капитан?… А где радист?»
«Радист погиб».
Мандлер продиктовал краткий перечень указаний.
– Вот этот? – уточнил судья.
Ламетр взглянул на листок бумаги.
– Да, это мой почерк.
– Продолжайте.
– Но я, собственно, все сказал. На другой день мы снялись с якоря. Спустились вниз по реке, вышли в море и вернулись сюда.
– Желаете задать вопросы, господин прокурор?
– Вы были знакомы с капитаном Мандлером?
– Он добирался не нашим крейсером, а вместе с лордом Пивброком ждал экспедицию в Фонги.
– Так знали вы его или нет?
Короткая пауза.
– Знал…
– Почему вы обозвали его мошенником, узнав, что он дал показания не в вашу пользу?
– Отказываюсь отвечать на вопрос.
– Вы абсолютно уверены, что по радио говорил Мандлер?
– Да. Но в подробности вдаваться не стану.
– Вы узнали бы голос капитана Мандлера, если бы вам довелось услышать его вживе?
– Не уверен.
– Значит, вы опознали его не по голосу. Видимо, он упомянул нечто сугубо личное, и это развеяло все ваши сомнения?
– Именно так. Но на дальнейшие вопросы отвечать отказываюсь!
– Садитесь.
Обвиняемый направился к своему месту.
– Для дачи свидетельских показаний вызывается капитан Мандлер!
Вошел капитан – чудаковатый на вид, коренастый толстячок, растерянно помаргивающий глазами.
– Капитан Мандлер?
– Так точно… вроде бы он самый.
– У вас ведь ранение в голову?
– Так точно.
– Помните, при каких обстоятельствах вы получили ранение?
– Нет, не помню…
– Однако же знаете, что вы капитан Мандлер?
– Знать-то знаю, но не сказать, чтобы был уверен на все сто процентов. – «Капитан» опять коснулся раненой головы.
– Вам знаком обвиняемый?
«Мандлер» перевел взгляд на капитана Ламетра.
– Убей, не помню!
– Ну, хоть что-то вы помните?
Свидетель усиленно трет лоб.
– Припоминаю лесную поляну… Кто-то хватает меня за руку, угрожает… А дальше все как в тумане…
Капитан Ламетр в изумлении поднимается с места.
– Обвиняемый, сядьте!
По залу проносится сдержанный шум. Все чувствуют, что происходит нечто из ряда вон выходящее.
– Напрягите память! Кто был с вами на той поляне? Всплывает перед вами лицо того человека?
– Не успеет всплыть, как тут же уплывает.
– И все же попытайтесь сконцентрировать внимание!
– Чего, говорите, я должен сделать?
– Сконцентрируйте внимание!
Свидетель судорожно сглатывает.
– Вы уж не взыщите, но… с дыркой в башке…
И тут неожиданно встает прокурор, который только что шептался с каким-то человеком.
– Мне сообщили, что ночью произошло прелюбопытное событие. Полиция – по анонимному звонку – задержала некоего субъекта, на допросе которого я настаиваю. Речь идет о Федоре Квасиче, бывшем судовом враче. Ввиду совершения противоправных действий он был навсегда отстранен от врачебной практики.
– Пригласите его, пусть даст показания! – распорядился председательствующий. – А вы, господин Мандлер, извольте занять место на скамье свидетелей.
В сопровождении полицейского в зал заседаний быстро входит доктор Квасич – рослый, седой человек с сонным взглядом – широко известный авторитет в уголовном мире.
– Ваше имя?
– Квасич, Федор.
– Дата, место рождения?
– 1886-й, Рига.
После того как все данные были занесены в протокол, председательствующий обратился к полицейскому:
– По какой причине задержан этот человек?
– На рассвете в дежурную часть позвонил неизвестный и сообщил, что истинный виновник в деле Ламетра – Федор Квасич, субъект, полиции хорошо известный… Звонивший, естественно, не назвал себя, сказал лишь, что Квасич его облапошил, а теперь, мол, пусть получает поделом. Как правило, мы проверяем подобные заявления, поскольку таким образом не раз удавалось раскрыть безнадежные преступления. Квасич подрабатывает игрой на рояле в дешевых увеселительных заведениях и фигурирует в нашей картотеке как сбытчик наркотиков, заядлый рецидивист. Вот мы и сочли за благо взять его под стражу. К тому же удалось выяснить, что во время совершения преступления в Сенегале Квасича в Оране не было.
– Где вы находились в означенный момент?
– В Гамбии.
– Откуда вы знаете, когда именно было совершено преступление? – тотчас обрушился на него председательствующий, – ведь день и час тщательно скрывались следствием и огласке в печати не предавались.
– Я… не знаю, – замялся арестованный, – но… слышал…
– От кого?
– Не помню…
– Какой смысл отпираться? Ведь уже к завтрашнему дню мы получим ответ из Гамбии и будем знать, находились ли вы там!
– Я был там… проездом.
– Откуда и куда?
Молчание.
– Доводилось вам бывать в Фонги?
– Да… я бывал в тех краях.
«Капитан Мандлер» встал со скамьи для свидетелей и приблизился к допрашиваемому, глядя на него во все глаза и в растерянности потирая лоб.
Тут и Квасич заметил его и испуганно попятился.
– Вы знаете этого человека? – вцепился в него председательствующий, должным образом оценив разыгравшуюся сцену.
Дальнейший ход событий газеты описывали следующим образом:
«…Квасич в ужасе пятился, а капитан Мандлер, не скрывая удивления, подступал к нему. В зале воцарилась гробовая тишина, наэлектризованная напряжением, и лишь обвиняемый Ламетр вел себя странно: без конца вскакивал, словно желая что-то сказать, и от волнения не находил себе места. Всем было ясно, что в деле намечается роковой поворот…»
– Он вам кого-то напоминает? – допытывался председательствующий у «капитана».
– Да… Только не знаю, кого… Вроде бы я где-то его видел.
– Бывали вы этим летом в Сенегале? – обратился председательствующий к Квасичу. – Оттуда недалеко до Гамбии.
– Возможно… Всего не упомнишь.
– Это Фолтер! – воскликнул вдруг «капитан». – Фолтер… – повторил он уже не таким уверенным тоном.
