– Это не объясняет ваше появление в кафе в четыре утра, – заметил Сергей, добивая последнее колечко кальмара в кляре, предусмотрительно смочив его кетчупом с повязанной салфетки.
– Мы вчера с дороги устали и решили поспать, – объяснил Игорь. – Но сразу заснуть не удалось.
Кира смутилась.
– Потом все-таки заснули. Но проснулись от голода, – сказал Игорь. – Тут я подумал, что ты же тоже должен был грохнуться поспать с устатку.
– Чего я устал как собака – понятно, – заметил Сергей. – А вот с чего ты так утомился, продрыхнув половину пути, я в упор не понимаю.
– В этой жизни, бэйби, есть много вещей, которых тебе понять просто не дано, – сообщил Игорь.
– А ты в курсе, – поинтересовался Сергей, – что раз родился человек, способный расстрелять тебя кетчупом, бэйби, то следующий заряд пойдет прямо на твою белоснежную рубашку?
– Не в курсе, – ответил Игорь. – Даже один-единственный такой родившийся не рискнет. А рискнет – будет мне покупать новую рубашку, бэйби. Очень дорогую. Я дешевку всякую не ношу, старичок, ты должен знать.
– Короче, – нетерпеливо сказал Сергей. – Так ты подумал, что я тоже заснул без ужина?
– Точно, – согласился Игорь. – А раз заснул без ужина, то также должен был проснуться где-нибудь в четыре утра. И раз ты проснулся – значит, мы все вместе пойдем ужинозавтракать.
– И что ты сделал?
– Я отправил тебе эсэмэску, – сообщил Игорь.
– Не видел никаких эсэмэсок.
– Правильно. Ты же телефон в номере оставил.
– Ну и?
– Я так и понял, что раз ты не отвечаешь на эсэмэску, то, значит, пошел жрать, а телефон оставил в номере.
– А почему нельзя было подумать, что я просто сплю? – поинтересовался Сергей.
– Так ты же не спал! – торжествующе ответил Игорь. – Ты действительно пошел жрать, а телефон оставил в номере. Я же говорю, мозгами работать – это тебе не баранку крутить, шофер.
– Тут принято в конце предложения добавлять «бэйби», – заметил Сергей, – а не «шофер».
– Это Вегас, шофер, – сообщил Игорь.
– Еще раз назовешь меня шофером, – возмутился Сергей, – я…
– Ребят, ребят, – встряла Катя, – что за дела? Мы едим, а вы скандалите.
– Игорь всегда скандалит во время еды, – объяснил Сергей, вгрызаясь в антрекот. – Ему это швойштвенно, – прошамкал он, пережевывая кусок мяса.
– А Серега всегда разговаривает во время еды с набитым ртом, – наябедничал Игорь, рыская взглядом по столу в поисках второго блюда.
– Тебе остались только луковые колечки, – сообщил Сергей. – На большее и не надейся.
– Да я и не надеялся, – презрительно ответил Игорь, подвигая себе тарелку. – От вас, жлобов, разве дождешься…
– Игорь, хочешь мою курочку? – спросила Катя. – Я ее точно не осилю. Кирик, судя по всему, тоже.
– Да мне и салата вполне хватило, – согласилась Кира. – Катюш, спасибо.
– Давай курочку, – величественно ответил Игорь. – Ненавижу луковые колечки. Они мне напоминают о колечках кальмаров, которые я ненавижу еще больше.
– Но при одном условии, – заявила Катя.
– Условие, – предупредила Кира Игоря, который уже вгрызся в курицу. – Она говорит о каком-то условии.
Игорь замер.
– Это нечестно, – заявил он, с видимым усилием проглотив кусок. – Я уже приступил. Если условие окажется неприемлемым, то ты поставишь себя в неловкое положение.
– Почему себя, а не тебя? – полюбопытствовала Катя.
– Потому что я в неловких положениях не бываю, – объяснил Игорь. – Я очень ловкий. Так какое условие?
– Не называть Сергея шофером, – потребовала Катя. – Только доблестным драйвером. Потому что он доблестный драйвер, бэйби, а не какой-то там шофер. Усек?
Игорь задумался. Сергей с тревогой ждал ответа.
– Вообще, таким образом ты наступаешь на горло моей песне, – сурово сказал Игорь. – Если я хочу называть своего старого друга словом «шофер», то я должен иметь такую возможность. Ненавижу любые ограничения моей свободной воли.
– Ты можешь продолжать его так называть наедине с самим собой, милый, – предложила Кира. – В номере.
– Накрывшись с головой одеялом, – добавил Сергей.
– Тогда все в порядке, – задумчиво сказал Игорь. – Если я могу его продолжать так называть, хотя бы наедине с собой, тогда все хоккей. Тогда фактор моей свободной воли не ущемлен. К тому же курица останется со мной, – сообщил он Кире.
– Это отличная новость, милый, – обрадовалась Кира.
– Будь по-твоему, – важно сказал Игорь Кате. – Я принимаю твою курицу вместе с условием. Условие будет выполнено. Теперь вы больше ни разу не услышите, как я называю Серегу шофером. Отныне для меня Серега – вовсе не шофер, даже если он шофер. Теперь, когда я его захочу назвать шофером, буду называть его доблестным драйвером. Или шоферюгой.
– Шоферюгой тоже нельзя, – предупредила Катя.
– Ничего подобного, – нагло ответил Игорь, доедая курицу. – Требовали не называть только шофером. О шоферюгах договора не было. Для шоферюги потребуется еще одно горячее блюдо.
– Куда тебе? – удивился Сергей. – И так два слопал. Сейчас, между прочим, почти пять утра. Скоро завтрак.
– Завтрак, бэйби, будет тогда, когда он наступит по моим биологическим часам, – сообщил Игорь.
– Кать, – взмолился Сергей, – а у нас там нет еще одного горячего, чтобы Игорь не называл меня «бэйби»?
– Не сработает, – сообщил Игорь, обгладывая последнюю куриную косточку. – Если мне запретят называть тебя бэйби, это автоматически будет означать, что я могу тебя называть шофером. Такие вещи всегда взаимно уничтожаются – у кого хочешь спроси.
Катя с сожалением посмотрела на Сергея – мол, видишь, что творится? Вот как переболтать такого человека?
Сергей в ответ только вздохнул.
– Ну что? – бодро спросил Игорь, отпихивая от себя пустую тарелку. – Поели, теперь можно и поспать?
– Лично я – за, – сообщил Сергей.
Катя с Кирой ничего не сказали, но было понятно, что они не против…
* * *
После ужинозавтрака Сергей с Катей проспали аж до двенадцати дня. Зато когда проснулись, смогли, наконец-то, выяснить, какая из двух кроватей им больше всего подходит с точки зрения занятия любовью плюс последующего сна.
После окончания выяснения этой крайне важной для них вещи Сергей подошел к окну, чтобы полюбоваться открывающимся видом.
Ярко светило солнце, на небе было ни облачка. Напротив их отеля блестела окнами башня «Тропиканы».
– Красота-а-а-а, – вздохнул Сергей, пытаясь открыть окно.
