– Совсем не прикололи, – подтвердил Миша. – Ну ладно, нам-то что? Допиваем, собрались уже уходить. А тут выходит такой пи… пи…
Миша стал подыскивать правильные слова.
– Шибздик, – подсказал Бэрри.
– Петя Пидоркин, – дал определение Миша, сделав ударение в фамилии на букву «о».
– Почему Петя Пидоркин? – удивился Игорь.
– У нас тут политкорректность, – объяснил Миша. – Нельзя прям так сразу говорить, что он – этот, в плохом смысле. А шибздик был именно в плохом смысле – такой манерный. В красных трусах в опушку, падла.
– Да за это просто убивать! – возмутился Игорь.
– Но нам-то – пофиг, – объяснил Миша. – Не наш праздник. Мы тихо собираемся уходить, я, главное, уже почти допил.
– И тут этот шибздик разбегается прямо из зала, – подхватил Бэрри, – бежит и толкает Миху. А у того вискарь из бокала выплескивается. Прямо шибздику на трусы.
– Нормально, да? – потрясенно спросил Миша Игоря. – Стою, никого не трогаю. Хотя эти дедморозы, если честно, уколебали донельзя своими ляжками. И тут этот Петя в плохом смысле меня, главное, прямо вот так толкает. Ну, то есть он на меня наткнулся, вискаря из бокала выбил и упал. Лежит, главное, и орет, что, мол, what the fuck, козлина, what's fucking going on! А я же не люблю, когда на меня кричат. Тем более что он сам виноват. А вдруг бы он на Бэрри так налетел? Бэрри бы точно упал. Он неустойчивый был.
– Я бы упал, – согласился Бэрри. – В меня знаешь сколько раз врезались? Все время падал. Потому что центр тяжести низкий. А у тебя – высокий.
– У меня высокий, – согласился Миша, одобрительно глядя на Бэрри. – Этот, главное, вскочил и еще мне на свои трусы мокрые показывает. А тут подбегают два кабана из охраны и начинают говорить, что, мол, я им испортил номер. Дескать, этот шибздик должен был разбежаться из зала и со своими трусами прямо на шест и прыгнуть. Или без трусов – я не понял. А так как он на меня наткнулся, до шеста теперь не долетит. Ну, тут я, – горестно сказал Миша, – и расстроился.
– Как можно человеку такие слова в лицо говорить? – возмутился Бэрри. – Миха всегда был за искусство.
– Я и думаю – как не долетит? – сказал Миша. – Конечно, долетит! Тут главное – нужное ускорение придать. И только я его хотел взять за шкирку и трусы, чтобы докинуть, как он завизжал на весь зал и стал орать, что я до него домогаюсь.
– Ну как такие вещи можно Михе говорить, а? – горестно спросил Бэрри, пытаясь под шумок утащить оладушек из тарелки Сергея. – Он же помочь хотел.
– Охранники, кстати, оказались хлипкие, – признался Миша. – Нет, выглядят-то солидно, все такие накачанные. А как толканешь одного слегонца – падает, как Бэрри.
– Я-то упал, – признался Бэрри, – потому что охранник на меня упал. Так бы хрен я упал, я свой центр тяжести контролировать умею.
– Небось на стероидах, – объяснил Миша. – Мышцы – много, толку – мало. Они даже вдвоем меня не заломали. Все падали и падали. Хорошо, что не на Бэрри.
– Хорошо, что не на меня, – согласился Бэрри, который стянул-таки оладушек. – Я догадался Михе за спину спрятаться.
– Но мы оттуда все равно ушли, – сказал Миша. – Что там делать? Пошли мы в «Какаду-шмакаду».
– Или «Малибу-шмалибу», – выдвинул вариант Бэрри.
– А фиг его знает, короче, – признался Миша. – Но зато там – никаких тебе дедморозов в трусах. Все как полагается – девочки пляшут, фонарики сверкают, ну и караоке. Правда, очередь большая спеть. Но все тупые – не понимают, что всего-то надо двадцатку дать, чтобы без очереди. Короче, мы там с Бэрри так зажгли, так зажгли…
– Народ плакал от счастья, – вздохнул Бэрри, вспоминая момент триумфа.
– Хотя, если честно, – признался Миша, – плакали они от счастья, когда мы закончили.
– А что пели-то? – поинтересовался Игорь.
– Гимн Советского Союза, разумеется, – ответил Миша. – А чо там еще петь? Главное, так хорошо пошло, что мы его три раза спели. Там вообще больше одного раза петь нельзя, но охранники еще более хлипкие, чем в этой «Крейве». Так что и там нас так и не стащили. Ждали, когда нам самим надоест. Слышь, Игги, они и правда тут все на стероидах – только вид один.
– Молодцы, – сказал Игорь, добивая свою яичницу. – Классно оттянулись.
– Мы теперь с Михой – как братья, – признался Бэрри. – Я теперь с ним в любую разведку пойду.
– С Мишей кто хочешь в разведку пойдет, – заметил Игорь. – Это без Миши в разведку идти – себе дороже.
– Не, Бэрри – он молоток, – сказал Миша. – Он умеет зажечь. Другой быть ныть начал, что все время падает, а Бэрри – держался до конца, хоть и падал. Он даже потом меня до отеля проводил – кремень!
Бэрри зарделся и начал искать глазами, у кого бы еще стащить оладушек.
– Нас там проститутка сняла, – закончил фразу Миша и откинулся на спинку диванчика.
Ребята, вытаращив глаза, посмотрели на Мишу с Бэрри.
– Как это вас проститутка сняла? – потрясенно спросил Сергей.
– Да очень просто, – объяснил Миша. – Мы же громко по-русски разговаривали, а девочка оказалась наша, с России. Ее в игровом зале вдупель пьяный британ какой-то за руку держал и не отпускал. А чего с нее хотел – непонятно.
– Да ладно, непонятно, – фыркнул Игорь.
– Не, реально непонятно, – сказал Миша. – Я послушал – и правда, ни черта не понял. И отпускать не хочет. А ей работать же. Ну как тут не помочь хорошей девочке? Блондиночка все-таки. Тем более – наша.
– Миха ему слегонца ручку сжал – британ сразу Лолку и отпустил, – поведал Бэрри.
– Британ, главное, смешной такой, – захихикал Миша. – Кулачки поджал, начал орать: «Бокс! Бокс!» Потом рукой махнул куда-то в сторону – и упал.
– Потому что центр тяжести надо контролировать, – назидательно сказал Бэрри.
– Точно, – согласился Миша. – Надо центр тяжести контролировать. Как Бэрри.
– И что дальше?
– Дальше Лолка дала нам двадцатку за помощь, – объяснил Бэрри, – Миха мне с нее отслюнявил десятку, и я пошел в отель.
– А тебе-то десятку за что? – удивился Игорь. – Миха же один с британом воевал!
– Он у меня типа как антрепренер получился, – сказал Миша. – А они знаешь сколько с бойцов лупят? Процентов пятьдесят – минимум. Акулы бизнеса.
Бэрри совсем зарделся от счастья.
– Ладно, – сказал Сергей, который свой завтрак уже закончил. – Какие на сегодня-то планы? Осталось совсем немного, а Вегас нужно прожить так, чтобы потом обязательно было за что-нибудь мучительно больно…
– Не знаю, будет нам потом больно или нет, – сказал Игорь, – но на сегодня у нас на всех развлечение точно есть. Дело в том, что мы с Кирой сегодня женимся.
