– Вот видишь, – сказал Игорь Сергею. – От меня всегда была сплошная польза. А уж как Маринка-то была довольна…
– Да будет врать-то, – возмутился Сергей. – Ты мне про соблазнение Маринки потом два года рассказывал. Сначала врал как сивый мерин, а потом признался, что ни черта тогда не получилось по молодости.
– Ну, не получилось, – легко согласился Игорь. – Со всеми бывает. Главное, это было в первый раз. И состоялось. Несмотря на то, что не получилось. Важен сам факт.
– Я, пацаны, что-то теряю вашу нить, вашу мать, – признался Вадик.
– Ты, брат, лучше за сценой следи, брат, – сурово сказал Игорь. – Почему ни одного экрана? Где лазерные пушки? Что за концерт-то такой, вообще? Обещали крутотень американскую, а тут подготовка – как к школьной самодеятельности. Если они что-то напутали и готовятся к выступлению Эдиты Пьехи – иди, разберись. Верни деньги за билеты. Отправь Пьеху обратно. Привези Хьюстон. Ну или хотя бы Шуфутинского.
– Не нравится эта Уитни Хьюстон – у меня для вас другой Уитни Хьюстон нету. Что поется в Атлантик-Сити – остается в Атлантик-Сити, понял? – невозмутимо ответил Вадик.
В этот момент свет в помещении слегка притушили, сцена ярко осветилась и на ней началось какое-то движение.
– Ну вот, стартуют, – сказал Вадик и начал, повинуясь инстинкту толпы, хлопать в ладоши и орать: «Уитни! Мы любим тебя, бэйби!»
Сергей посмотрел вокруг – примерно восемьдесят процентов зала состояло из чернокожих поклонников певицы. Они все хлопали в ладоши и орали: «Уитни! Мы любим тебя, бэйби!»
Игорь тоже хлопал в ладоши, но орал он что-то вроде «Люли-люли-лай» – создавал таким образом необходимый шумовой эффект.
Понемногу овации стихли, на сцену вышли музыканты с подпевкой и заняли свои места. Подпевка состояла из целого ряда эффектных темнокожих девушек в платьях с блестками.
– Ух ты, сколько девчонок, – обрадовался Игорь. – С такой поддержкой Уитни петь самой уже не надо.
(Игорь тогда еще не знал, насколько пророческими окажутся его слова.)
После этого на сцену к микрофону вышла какая-то странная чернокожая блондинка в малиновом брючном костюме.
– А это кто? – спросил Игорь Вадика. – На разогреве, что ли, будет выступать? Мы о разогреве не договаривались, так не честно.
– Не знаю я, кто это, – ответил Вадик. – Чего ты меня спрашиваешь? Я сам на ее концерте в первый раз. Я джаз люблю.
Блондинка между тем начала говорить в микрофон. Голос у нее был – один в один Уитни Хьюстон.
– И голос, как у Бритни Хьюстон, – сказал Игорь.
– Как у Уитни Спирс, – поправил его Сергей.
– Двойник, что ли? – продолжал допытываться Игорь.
– Да нет, не двойник. Это она и есть, – авторитетно заявил Вадик.
– Уитни Хьюстон? – спросил Сергей.
– Брутни Спирсон! – подтвердил Вадик. – Она это, зуб даю.
– Вадик зуб дает, – сообщил Игорь Сергею. – Будем брать?
– Не знаю, – пожал плечами Сергей. – Если это наша Уитни, она должна спеть так, чтобы у всех телохранителей все вскипело. Только так мы узнаем, кто это.
Блондинка на сцене между тем что-то непрерывно говорила. Звук в зале был плохой, слова звучали очень неразборчиво, так что Сергей вообще ни черта не понимал. Но зато зал после каждой пары-тройки предложений взрывался смехом и аплодисментами.
– Я понял, – сказал Игорь. – Это какой-то стендап-комик. Работает на разогреве.
В этот момент музыканты заиграли вступление и блондинка запела.
Это, безусловно, была Уитни Хьюстон – голос был ее. Ну, то есть тембр был ее, а звучал голос так, как будто мадам Хьюстон откушала два лотка с мороженым и запила это дюжиной ледяного шампанского.
– Господи, что это с ней? – потрясенно спросил Игорь. – Голоса же никакого не осталось как класса. Тетка, конечно, и раньше слегка фальшивила на высоких нотах, но голосина у нее был – о-го-го. Я помню, Кевина Костнера аж со стула сдувало вместе с его ножичком.
– Подумаешь, – обиделся за соотечественницу представитель коренной американской нации Вадик. – У нее всякие проблемы в жизни. Наркомания, алкоголизм, с мужем какие-то нелады – то ли он ее бьет, то ли она его тилибомкает. Да и телохранитель уже давно не пишет…
– У меня тоже с тетками нелады, – пожал плечами Игорь, – но я же на сцену петь не лезу.
– Так ты и не Уитни Хьюстон, – уколол друга Сергей.
– Ясный пень, – согласился Игорь. – Я же не блондинка.
На сцене между тем Уитни допела первую песню, поклонилась и обессиленно ушла за кулисы.
– Стоп, – возмутился Игорь. – Куда это она? Уже отпела, что ли? Концерт закончен?
– Имей совесть, – сказал Сергей. – Тетка перед этим непрерывно острила полчаса. Народ-то как хлопал – любо-дорого посмотреть.
– Ну да, острила, – фыркнул Игорь. – Я же послушал, что она там бормотала. Несла всякую обычную чушь: мол, спасибо вам, дорогие зрители, спасибо папе, маме, тете Саре и дяде Хачику.
– Якубовичу, надеюсь, сувениры не собиралась вручить? – поинтересовался Сергей. – А привет родному колхозу не передавала?
– Вот чего не было, того не было, – твердо ответил Игорь. – Зачем мне врать? Я врать не буду. Тем более по таким ничтожным поводам.
В этот момент на сцене ансамбль доиграл какой-то мелодичный, но совершенно попсовый инструментал, после чего на сцену опять выползла блондинистая Уитни. Она взяла микрофон и снова начала что-то говорить.
– Боже, – сказал Игорь, – второй серии разговорного жанра я уже не вынесу! Мне срочно нужно выпить.
– Дождись конца концерта, – посоветовал Сергей. – Ты же не будешь прямо сейчас вылезать? За такое и пристрелить могут.
– К концу концерта я уже кончусь, – заявил Игорь. – Так что выползаю. Ты не волнуйся, я умею с черными братанами общаться.
С этими словами Игорь встал и начал выбираться на свободное пространство. При этом он непрерывно извинялся, улыбался и даже временами останавливался, чтобы типа как пошутить с «братанами», но те смотрели на него как на пустое место и явно ждали, чтобы он побыстрее свалил. Наконец Игорь выбрался из своего ряда и направился к выходу.
– Игги, видать, цепануло, – заметил Вадик.
– Он никогда не любил Уитни, – открыл страшную тайну Сергей. – Да и вообще – не любит концерты всякой попсы.
– Правильно, – согласился Вадик. – Нужно ходить на джаз.
– Кто о чем, а лысый про баню, – разозлился Сергей, от раздражения исказив старую поговорку.
– Лысым, наоборот, нужно мыться заметно реже, – заметил Вадик. – Что им мыть-то? Башку платочком протер – вот и все мытье головы. Очень удобно. Я вот хотел как-то налысо подстричься, так Маринка не разрешила. Сказала, что любит волосатых мужчин. Мол, вторичный половой признак.
