— Мама, — решился он наконец, — как там папа?
— Папы уже нет с нами, — проговорила она ровным голосом, — его хватил удар, как только он узнал про ваш брак. Он умер легко, — успокоила мама Сашу, — не мучился. До свидания, сынок, звони.
Саша зарыдал и сел на пол, прижав телефонную трубку к груди. Горло задеревенело, и глотать слезы стало очень больно.
Борт «Алексея Косыгина»
Показав охраннику специальный пропуск, Леня проехал мимо пакгаузов и огромных морских грузовых контейнеров и остановил машину прямо у трапа российского грузового судна «Алексей Косыгин». Друзья вышли из машины и направились к встречавшему их вахтенному офицеру.
Они прошли по нижней палубе до трапа наверх, где офицер передал их, как эстафету, другому офицеру, который довел их до капитанской каюты и открыт дверь.
Капитан судна, пятидесятилетний мужчина, поднялся навстречу Саше и Лене и жестом предложил сесть.
— Господа, — обратился он к друзьям, — боюсь, наша встреча закончится, не начавшись. К сожалению, я получил радиограмму с предписанием возвращаться в Калининград, не разгружаясь.
— Но это же… — начал было Саша.
В это время вошла буфетчица и стала сервировать чайный столик на три персоны. Делала она это не очень ловко, но при этом нагибалась так грациозно и решительно, что Лене заранее стало скучно от того, чем они собирались здесь заняться, — покупать спертый в России, в обход всяких лицензий и квот, металл.
Пока буфетчица расставляла чашки, капитан, Леня и Саша молчали, так как дело, по которому они пришли на борт «Алексея Косыгина», было достаточно деликатным и не предназначалось посторонним.
— Простите, — сказал Леня, когда буфетчица вышла, — я на секунду оставлю вас. Забыл в машине сигареты.
— Пожалуйста, — предложил «Мальборо» капитан.
— Нет, спасибо, я свои, — отказался Леня, — а то кашель задушит. — И поспешно вышел.
Буфетчица закрывала дверь своей каюты, когда в коридоре появился гость капитана.
— А у вас пиво есть? — спросил Леня.
— Конечно, — кокетливо ответила буфетчица.
— Российское? — уточнил Леня.
— Найдется и российское…
Не дав ей договорить, Леня шагнул в ее каюту и закрыл за собой дверь.
— Меня убеждать не надо, у меня приказ. Через два дня я разворачиваюсь и иду обратно в Калининград, — с показным спокойствием проговорил капитан.
— С полным трюмом титана? — ехидно уточнил Саша.
— Да, с полным. А ты передавай в свое КГБ или где ты там работаешь, что капитан Крупенин не даст разворовывать родину.
— Та-ак, — озадаченно протянул Саша, поняв, что их принимают за спецагентов. — Обязательно передам. Только знаешь, что мне о тебе там скажут?
— Знаю, — уверенно сказал капитан, наливая в бокалы из двух бутылок сразу.
— Что это за смесь? — подозрительно спросил Саша.
— Шампанское со спиртом, коктейль «Срочное погружение». У нас должен получиться конкретный содержательный разговор.
— А почему два стакана? Сейчас подойдет мой компаньон, — сказал Саша.
— Твой компаньон сейчас занят. — Капитан нажал кнопку дистанционного управления и включил монитор, показывавший то, что происходило в каюте буфетчицы. Саша увидел чей-то голый зад и бесчисленное количество голыхног: ему даже показалось, что Леня сражается с женщиной-осьминогом, — такую шутку сыграло зеркало на двери каюты. Среди коробок и ящиков Леня трахал полуодетую буфетчицу, которая стонала и подвывала от страсти. Ящики и коробки вздрагивали в такт движений случайных, но страстных партнеров.
— С ним Тамара работает. Мне для этого разговора свидетели не нужны, — пояснил ситуацию капитан.
Саша хотел объяснить, что нужен как раз Леня, а не он, но капитан так уверенно обратился к нему как к главному, что Саше было неловко его поправлять. Кроме того, пришлось бы оттаскивать Леню от буфетчицы, за что тот тоже спасибо не сказал бы. Так что Саше пришлось играть роль главного, но, к сожалению, только за переговорным столом (хотя, может быть, это было и к лучшему — в коммерческих метаморфозах металла он разбирался куда лучше Лени).
Леня все еще «ходил за сигаретами», а между тем ватерлиния на бутылках опускалась все ниже и ниже. Капитан в расстегнутой рубахе говорил:
— Саш, а теперь встань на мое место.
— Сейчас… — попытался подняться Саша.
— Нет, ты сиди, это я в переносном смысле, — жестом остановил Сашу капитан.
— Понял. — Саша сел обратно.
— Так вот. Я привожу этот титан назад, а денежки-то за него уже уплачены. Счетчик-то уже пошел щелкать. И меня спрашивают: «Какого хрена, старый дурак, ты привез это железо обратно? Кто неустойку будет платить?»
— Это не железо, — наставительно сказал Саша. — Это тита-ан! — И он показал пальцем куда-то вверх.
— Железо, это я в общем смысле, металл, — поправился капитан.
— А ты им радиограмму, — подсказал Саша. — С объяснением причин.
— Они эту радиограмму мне в гроб положат. Я одного, Саш, не пойму: если этим занимается КГБ…
— Тсс, — приложил Саша палец к губам, призывая капитана к осторожности.
— Понимаю, — кивнул капитан. — Но если этим занимаетесь вы, то почему допустили арест? И эта радиограмма. Зачем из меня дурака делать? Чтоб я поперек полумиллиардной сделки встал? Я не мальчик, Саш. Если я титан в Калининград верну, меня же прямо в порту ваши мальчики в этот титан закатают.
Капитан махнул рукой и снова налил смертоносный коктейль себе и собеседнику. Выпили залпом.
— Ты прав, — сказал Саша, зачерпнув чайной ложкой черную икру и отправив ее в рот. — В этой истории много небрежности с нашей стороны. Сам понимаешь, настоящих профессионалов, — он показал на себя, — все меньше. Набрали по блату, работают спустя рукава… Но ситуацию ты, Валер, оцениваешь правильно. В случае возврата — закатают. Но я уполномочен сделать тебе одно предложение. — С этими словами Саша достал из внутреннего кармана пиджака длинный белый конверт.
Леня и полуодетая буфетчица удовлетворенно курили среди сваленных коробок и ящиков.
— Черт, — вспомнил Леня, — меня же капитан ждет.
— Сиди, — неожиданно строго сказала Тамара. — Никто тебя там не ждет. Капитан знает, что ты у меня. — И она показала глазами на небольшую телекамеру в углу под потолком. — На, держи. — Девушка протянула Лене пиво.
— «Жигулевское», — прочел тот и открыл бутылку о край ближайшего ящика.
* * *
Капитан достал из конверта доллары и мгновенно их пересчитал.
— Так куда ты отсюда должен был идти? — меланхолически спросил Саша.
