— Ты понимаешь, Ринат, — Макар приблизился к злополучному прилавку, — это нестандартный заказ. Мы обзвонили все фирмы в Москве — нигде такого нет. Ни за какие деньги. Просто нет, и все. Ее можно только заказать в Италии...
Цорхия было глубоко наплевать на оправдания Макара. Ни о каком снисхождении не могло быть и речи: он приехал в этот город зарабатывать деньги, и коль скоро появилась возможность содрать толику с этих ребят — стоило воспользоваться шансом. Хороший человек, плохой человек, «войдите в мое положение» — все это лирика, не имеющая отношения к деловым отношениям, и то, что пытался объяснить ему сейчас проштрафившийся абориген, — было именно лирикой, не заслуживавшей внимания. Но Цорхия не перебивал собеседника, оставляя тому возможность оправдываться, сколько душе угодно. Кавказец вел себя как опытный рыбак, подцепивший крупную рыбу: спокойно ждал, пока жертва выбьется из сил, чтобы затем вытянуть ее на берег.
— Значит, так, — объявил он свое решение, когда Макар, выговорившись, притих. — С таким прилавком я отдел открывать не буду. Значит, он будет не работать по вашей вине, так? Прибыль у меня с отдела — три-четыре штуки в день. Вот и прикинь, сколько там набежит, пока вы привезете плиту.
Макар потерял дар речи. Платить по три тысячи за каждый день? Это безумие! Плита не стоила и трехсот долларов, а этот купчишка желает получать такие бабки ежедневно. Служащий «Конторы» сообщил, что плита будет только через сорок пять дней. Сколько же это набежит? «Контора», кстати, выплатит штраф в десять процентов — пятьсот баксов. Требования Цорхия не лезли ни в какие ворота, но вместе с тем Макар прекрасно понимал, что спорить с кавказцем, за чьей спиной стоит криминал, будет затруднительно.
Макар был несилен в экспромтах. Не найдя, что ответить, он посмотрел на часы: без одной минуты десять. Ровно шестьдесят секунд оставалось для того, чтобы решить неразрешимую проблему.
В этот момент дверь магазина распахнулась, и в зал влетел Витек.
— Гамарджоба, Ринат! — Он приветственно махнул кавказцу и отворил дверь пошире. — Мы тут на пару минут не уложились, но, я смотрю, каравана с товарами еще нет, так что это не принципиально, так ведь?
В дверь между тем протискивались два мужика в телогрейках, с видимым усилием втаскивая нечто, завернутое в мешковину.
— Неужели плита? — Лицо Цорхия вытянулось от изумления.
— Она, родимая. — Витек жестами регулировщика указывал грузчикам путь.
Макар и Цорхия наблюдали за манипуляциями с плитой, затаив дыхание, словно перед ними демонстрировал свой коронный номер великий иллюзионист.
Водрузив свою ношу на прилавок, грузчики отступили в сторону, утирая пот и отряхиваясь. Витек танцующей походкой подошел к своему трофею и изящным жестом отбросил край материи, демонстрируя полированный камень точно такой же породы, что и итальянский. Огранка плиты даже выигрывала по сравнению с заморским образцом.
— Откуда?! — Макар не сдержал своего восхищения.
— Ох, и не спрашивай! — Витек отмахнулся и обратился к Ринату: — Так что, господин клиент, теперь ваша душенька довольна?
— А, Витя, какие проблемы? Все ништяк, брат. Все ништяк...
Цорхия провел ладонью по гладкой поверхности плиты и стукнул по ней костяшками пальцев, то ли проверяя ее подлинность, то ли желая убедиться в ее материальности.
— Подмахни тут... — Витек бросил на камень экземпляры договора и ручку.
— Не вопрос, Витя, не вопрос. — Цорхия с готовностью взял ручку и развернул бумаги, но в последний момент сочащийся синей пастой шарик застыл в сантиметре над пустой графой.
— Но если что-то сломается... — Кавказец поднял глаза и выразительно посмотрел почему-то на Макара, решившего уже, что все тернии позади и снова почувствовавшего себя под этим взглядом не в своей тарелке. — Если что-то сломается, то вы чините бесплатно, да? Гарантийный ремонт?..
— В течение полугода, — кивнул Витек. — Это все записано в договоре. Подписывай, Ринат. Спать охота.
Помедлив еще мгновение, Цорхия быстрыми взмахами оставил свои закорючки в отведенных ему графах и проворно сгреб свой экземпляр договора. Компаньоны попрощались с расписавшимся в своем удовлетворении клиентом и вышли на улицу.
— Что-то не видно машин со жратвой, — саркастически заметил Макар.
— Рано еще. Они небось только грузятся... — устало ответил Витек.
— А этот гад на меня тут знаешь как наехал? Чума! Представляешь...
— Представляю, — отмахнулся компаньон.
— Слушай, — Макар оживился, — а где ж ты надыбал эту плиту? Не в Италию же летал?
— В Италию я успел позвонить. Слава богу, у нас разница в два часа. Изготовление — две недели.
— Ну а где ж тогда? Я, честно говоря, уже прикидывал, на каком кладбище нас похоронят!
— Не хочу тебя расстраивать, но до кладбища в таких случаях дело не доходит. Трупов обычно просто не находят. Но я тоже подумал о кладбище, и это здорово помогло.
— То есть?
— Ритуальные услуги. — Витек взглянул на коллегу и понял, что нужна еще одна подсказка. — Изготовление надгробий.
— Надгробий?! — Макар понял. — Так ты... заказал плиту могильщикам?
— Верно.
— Чума! — От избытка нахлынувших чувств Макар схватился за голову. — Мне бы такое и в голову не пришло! Ну, до реставраторов я еще, может, допетрил бы денька через два, но ритуальные услуги!..
Макар был готов расцеловать приятеля.
— Это еще не чума. Вот чума! — Витек вытянул из кармана конверт.
— Что это?
— Сегодня вечерком мы отбываем на недельный отдых в солнечную Анталию. Не Майорка, конечно, не Фиджи, но зато оформили все за час.
— Когда ты все успел?
— Пока плиту полировали. — Витек убрал конверт обратно в карман. — Так что — день на сборы. Кажется, небольшой отдых мы заслужили!
Петр Владимирович точно знал, что деньги— великая сила. Для него это было абстрактной мудростью вроде «большому куску рот радуется». Что за кусок, чей рот ему радуется — не понятно. Радуется — и баста! Без комментариев. Петр Владимирович Челышев знал о силе денег куда больше. Он знал, почему и как действует эта сила, а самое главное, знал, как управлять ею, заполучив деньги в собственные руки.
Конечно, опыта общения с большими деньгами за Петром Владимировичем не значилось. Откуда бы ему взяться, если магазин приносил за год примерно столько, сколько тратил, скажем, тесть Челышева за двухнедельный отпуск на Бали. Челышев время от времени одергивал себя, спуская с небес на землю и напоминая самому себе, что предоставленный расщедрившимся тестем кредит — не копи царя Соломона. К тому же это всего лишь кредит, который нужно будет еще отдавать, и отдавать с процентами. Так что не Петра Челышева силой были эти деньги. Чужая эта сила. А Челышеву дали лишь порулить на время. Еще неизвестно, кто при ком: чужая сила при Челышеве или Челышев получил место возницы при чужой силе...
