— Поезжайте в зоопарк, — говорил доктор. — Там по моей записке вам выдадут снег. У них там круглый год полно снега для моржей и белых медведей. Дайте снега вашему мальчику. Пусть досыта наестся! Чтобы ему больше не хотелось.
— Ах, доктор, спасибо вам огромное, — сказала мама поедателя снега, и они ушли.
Доктор посмотрел на Мотю и сказал:
— Неужели это та самая Мотя, которая проглотила часы?
— Да, — сказала Мотя очень тихим голосом.
— Так-так-так, — проговорил доктор. — И что? Тикают?
— Нет, — жалобно сказала Мотя.
— Как?! — испугался доктор. — Значит, ты проглотила часы «Электроника»?
— Да, — пискнула Мотя.
Доктор схватился за сердце.
Мотина бабушка заплакала:
— Что же делать, доктор! Разве за ней уследишь? Мы с дедушкой уже с ног сбились. А папа и мама убежали от этой девчонки в Африку.
— Не плачьте, бабушка, — успокоил доктор. — Мы сделаем вашей девочке особую операцию…
— Не хочу операцию! — завопила Мотя. — Нету у меня в животе никаких часов!
— Как нету? — удивился доктор.
— Понимаете, — сказала Мотя. — Я решила наврать, что проглотила часы. Тогда все будут меня жалеть и лечить. А когда жалеют, можно все, что хочешь, выпросить.
— И что же ты хочешь выпросить? — серьезно спросил доктор.
— Котенка, — жалобно сказала Мотя.
— Уважаемая бабушка, — строго сказал доктор. — Что же вы не разрешаете человеку завести котенка? Я выпишу вашей девочке специальный рецепт. А то вдруг она что-нибудь проглотит по-настоящему.
И написал на листке: «ДЕВОЧКЕ МОТЕ НЕОБХОДИМО ИМЕТЬ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ЖИВОГО КОТЁНКА. ДОКТОР ПЯТКИН».
— Ага, бабушка-бабушка! — обрадовалась Мотя, и они ушли.
А про Тему доктор сказал:
— У вас отличный мальчик. Вы только не давайте ему пить много газировки. Потому что он выдумщик. А наукой уже доказано, что когда выдумщик выпьет много газировки, то непременно взлетит. Так что поменьше газировки. Ну, не больше пяти стаканов за один раз. Будьте здоровы. До свидания.
И папа, мама, тетя Вера и Тема пошли домой.
Мотя с бабушкой тоже пошли домой. Идут по улице. А впереди дядька с сачком на плече. Мотя видит — в сачке кто-то барахтается. Котенок!
Мотя подскочила и цап дядьку за рукав:
— Гражданин! Вы куда котенка тащите?
Дядька остановился и поправил сачок на плече.
— Уважаемая девочка. Как известно, кошки, или, выражаясь научно, мяуки, бывают домашние. Домашние мяуки сидят на окошках и мурлычут. Но встречаются еще и дикие, ничьи или же вовсе общественные мяуки. Эти бегают без присмотра и безобразничают на крышах. Поэтому международное общество кошколюбов решило создать в вашем городе, в переулке, где стоит старый автомобиль, АКАДЕМИЮ ОБЩЕСТВЕННЫХ МЯУК. Там бездомные кошки будут приручаться и учиться петь уютные песни или прогонять мышей.
— Вот здорово придумали! — обрадовалась Мотя. — Только вы еще много мяук поймаете, а этого котенка отдайте лучше мне. Я буду его растить и воспитывать.
Дядька вытащил котенка из сачка и отдал Моте.
— Милый, милый котенок! — сказала Мотя. — Пойдем скорее ко мне домой, я вымою твои пыльные лапки.
«Ура! — подумал котенок. — Или не ура?» — тут же испугался и на всякий случай покрепче зацепился за Мотину майку. Сердце котенка застучало часто-часто.
— Котенок, не бойся, — сказала Мотя и прижала его к себе. — Пойдем, я напою тебя теплым молоком.
«Мявная девочка», — решил котенок и мурлыкнул.
А бабушка ничего не сказала. И дедушка ничего. Что поделаешь, если сам доктор Пяткин прописал девочке котенка.
И стали они жить вчетвером.
Котенок все время так много ел, что живот у него стал круглый, как мячик. Еще котенок все время везде ползал и шевелил усами — принюхивался. Это потому, что он знакомился со своим новым жильем. А однажды котенок куда-то подевался. Мотя искала по всей квартире, даже в шкаф заглянула. А потом смотрит — котенок под батареей спит. Ему там тепло и мявно.
И тогда Мотя сочинила стихотворение:
Он куда-то весь пополз,
толстый-толстый мяу-мяу,
и куда-то вдруг заполз,
толстый-толстый мяу-мяу,
а потом еще полез,
толстый-толстый мяу-мяу,
и куда-то весь исчез,
а потом нашелся!
Вот ведь какая мявная приключилась однажды история!
Кот барбосный
У эрделихи Дуни было много внуков — маленьких эрделят.
А один внук был даже спаниель-кокеренок. Рыжий такой. Звали его Чем-Чем. У этого Чем-Чема был двоюродный прадедушка Кот Барбосный. Он так давно жил на свете, что никто уже не помнил, кто же он все-таки на самом деле — кот или барбос. С виду он был довольно кошачий. Только очень большой и с висячими ушами. И с бородой, как у барбоса. К тому же он никогда не мяукал, а только тихо урчал или чихал. Он и сам уже забыл, кот он или барбос. Все привыкли, что он просто такой вот специальный, совершенно Барбосный Кот.
Целыми днями Кот Барбосный лежал на крыльце, пил чай и слушал радио. Он очень любил слушать радио. Но ему было плохо слышно. Во-первых, потому что он был уже старый. А во-вторых… Нет, надо все по порядку.
Однажды к ступенькам крыльца подошел лесник Алексей Юрьевич в форме с золотыми пуговицами. Он присел на корточки, достал из сумки большую тетрадь и спросил:
— Скажите, пожалуйста, кто вы все-таки на самом деле — кот или барбос? Я переписываю население окрестностей, и мне надо вас как-то записать.
Кот Барбосный, конечно, ничего не расслышал. Он решил, что Алексей Юрьевич хочет записать его воспоминания о молодости. И он сказал:
— Однажды, лет сто или двести назад, позапрошлой осенью, из-под сарая…
— Нет, нет, нет, — построже сказал Алексей Юрьевич. — Вы мне лучше скажите, барбос вы или кот? Некрасиво в наше время не быть ни котом, ни барбосом и при этом быть и барбосом, и котом.
В это время ухо Кота Барбосного приподнялось, и оттуда выглянул лягушонок.
— Послушайте! — сердито сказал он. — Что вы кричите? У нас одна бабочка даже обратно в гусеницу превратилась!
И скорее спрятался обратно. Алексей Юрьевич так удивился, что даже замолчал. А потом сказал:
— Безобразие! Зачем вы напустили полные уши лягушат? А еще дедушка… Стыдно!
И ушел.
А Кот Барбосный так и остался лежать на крыльце, урчать, чихать и слушать радио, которое ему не было слышно, и вспоминать детство, когда он был котенком или, может быть, щенком.
