Стоков (сникнув). Я не к тому.
Собежников. К тому. Все вы об одном. (К Церёшко.) Сколько ты мне должен, Дима? Не пора рассчитываться?
Церёшко медленно достает из разных карманов рубли, трешки, бросает их на стол.
Все? Я не записывал, но сотая часть, как я понимаю.
Церёшко. Прости, я верну.
Собежников. Не вернешь, никогда. Бабка, спаситель твой пришел. Собирайся.
Домашева (встала, дрожа от страха). Ой, куда же это, на ночь глядя?
Собежников. На кудыкину гору. Он из тех мест.
Церёшко. Жорик…
Собежников. Ну.
Церёшко. Жорик…
Собежников. Ну же, ну.
Церёшко. В Байкал много лет сливали помои, крупный омуль исчез, измельчал, а я надеялся.
Собежников. Мы из другого озера.
Церёшко. Не утешай себя.
Собежников ушел в прихожую, вернулся с одеждой Церёшко и Стокова. Кинул пальто одному, другому.
Собежников. Кончили. Я даю вам расчет, мальчики: вы мне ничего не должны. Но и ко мне чтоб ни ногой. (Подошел к столу, пьет.)
Церёшко и Стоков уходят.
(Ерготуну). Ушли?
Ерготун. Ушли.
Собежников (составляет с полок бутылки, нервно смеясь). А бабку-то! (Кричит.) Бабку-то не забрали!
Из своей комнаты вышел Витька, идет в коридор.
(Подталкивая Витьку в коридор.) Догони их. Верни. Зачем ты с сумкой? Скажи, зову.
Витька. Че толкаешь?
Собежников. Догони, говорю. Витька, ты что? Церёшко там… Ты куда? (Попытался открыть сумку.)
Витька (пряча сумку). Все, па, ухожу.
Собежников. Куда ты уходишь? Я тебе…
Витька (перебив довольно грубо). Ухожу, я же сказал.
Собежников. Да? Витька… Да?
Витька. Пусти.
Пауза.
Собежников. К теще?.. К бабке?.. Э-э, к бабушке?
Витька. Ага. К бабе. Вот такая девочка.
Ерготун. Тихо-тихо. Витя, не лезь в бутылку. Нехохошо.
Витька. А че он не пускает?
Ерготун. Это отец, Витя. Нельзя так.
Витька (усмехнувшись). Отец… Ну и что? Я тоже сын…
Собежников попытался схватить Витьку, но тот довольно ловко и уверенно отскочил.
Витька. Ладно… Ладно…
Собежников (остановившись). Сядь, поговорим. Сядь.
Витька. Не хочу. Дай пройти.
Собежников. Витя… Милый… На колени встать? Хочешь? Сынок, родной мой… послушай. (Сдерживая крик.) Эх… эх…
Ерготун. Витек, пхошу тебя, сядь.
Собежников. Уйди, Боря.
Ерготун. Витя, ты подожди. (Собежникову.) Жоха, мне живется гохаздо тяжелее… Витя, послушай, не гохячись.
Собежников. Ты мужик хороший, но ты лучше уйди. Я с сыном поговорю.
Ерготун. Не поговохить, убить готов! Его, себя… Думай… Откхой глаза. Витек, ты отца любишь? Ну и пхекхасно. Он тебя…
Витька. Нет.
Ерготун. Что?
Витька. Нет.
Ерготун. Пехестань. Сейчас ты из чувства пхотеста…
Витька. Как хотите.
Собежников. Я тебя не люблю?
Витька. И я.
Пауза.
Ерготун. Витя, бывает, что люди и ссорятся. Даже самые близкие.
Витька. Они, что ли, близкие?
Пауза.
Ерготун. Стахик, у меня полгода умихает мать. И мне, сохокалетнему мужику, стхашно. Давно болеет, шесть лет. Два года пластом, даже не говохит… Два года. Бывали моменты, когда я… не ее, а все, что с ней связано в последние годы, ненавидел. Нехохошо так говохить, но, повехь, моя мама тхудный человек и… Говохю, чтоб ты понял. И бед она мне пхинесла больше, чем… Не женился, у меня нет детей. В сохок лет глотать пустоту… Знаешь, пхямо отчаяние охватывает. Сейчас закончу. Я к чему… Спхашиваю себя: люблю мать или нет? Люблю – вот там (постучал себя в грудь) не говохилось. Ну чего себе вхать? Пхавильно? А тепехь умихает, и мне стхашнее в сто хаз. Обидно до слез, но поздно. Ты молодой, Витя… Послушай, послушай. У него (показал на Собежникова) никогда никого не было из ходных. Это у меня, когда выхос, мать нашлась, а у него… Ни бхатьев, ни сестех, ни отца, ни матехи. Но мне кажется, вдумайся, стахичок, бхосать своих ходителей, отхекаться… гохаздо больший гхех, непхостительный.
Витька. А если они бросили тебя?
Ерготун. Даже если они бхосили тебя.
Витька. Ничего себе.
Собежников. Ерготун…
Ерготун. Ухожу, Жоха. Витя, ты знаешь что? Ты книжки читай. У отца на полках… (Махнул рукой.) А ты поставь книжки. Много-много книжек. Если их любить, они помогают. Жить будешь плохо, бедно…
Собежников. А я для кого все это?..
Ерготун. Ухожу. Жоха, а он пхав, Штапов. Мы немножко захолуелись. Кто больше, кто чуть меньше. Вообще, мы тхусы. Поколение тхусливенькое… Спхятаться ноховим… (Витьке.) Нас тхудно любить, но у него, кхоме тебя, нико-го! Я ушел. (Уходит.)
Пауза.
Собежников. Останься, Витька.
Витька молчит.
Денег дать?
Витька. У меня есть. Пока хватит.
Собежников. А потом?
Витька. Подработаю.
Собежников. Где?
Витька. На мясе. Меня зовут. Там клево.
Собежников. Мясником.
Витька. Плохо, что ли? (Пауза.) С матерью мириться будете?
Собежников молчит.
Я у бабки пока поживу.
Собежников. Витя, ты шприц брал… Для себя?
Витька. Один раз попробовали с парнями. Из любопытства. Не понравилось. И потом, топориком махать сила нужна. Я пойду?
Собежников закрыл лицо руками, молчит.
Отец, вообще-то не знаю… Может, и люблю. (Помолчав.) Не запей только. (Заглянув за дверь.) Бабуля, пока.
Собежников. Здесь?
Витька. А куда ей деваться. Ну ладно. (Уходит.)
Собежников (вытаскивая бабку из-за двери). Бабка, сюда… Садись.
Домашева. Ага, ага. Вот тут сидю.
Собежников. Значит так, бабка…
Домашева. Ага, ага…
Собежников. Хорошо сидишь?
