Мужик. А-а. Переночевать найду ли, нет ли?!!
Витька. Не знаю. У них ни хрена нет! Ни общаги, ни гостиницы!
Мужик. А вы как?!
Витька. Шоферня?
Мужик. Ну!
Витька. Я у бабки на квартире! Нормально! Банька своя!
Мужик. А может… Тебя как звать?!
Витька. Витя!
Мужик. Меня Коля! Может, выпьем?! Деньги есть!
Витька (быстро смекнув, радостно запел). «Прощай, Маруся, не грусти! Я не забуду твои ласки! И, может быть, в последний раз я вижу голубые глазки!» Колян! К сельпо тогда, что ли?!
Коля. А какая там?!
Витька. С белой головкой! Еще зубровка! Но с белой лучше!
Коля. Две нам хватит?!
Витька. После баньки проскочат, не заметишь!
Коля. Можно три! Деньги есть!
Витька. Бери три! Я тут посижу на всякий случай! А то председатель косяка давит!
Коля. Ты же после работы! Положено!
Витька. На уборке сухой закон! Приехали.
Коля. Ага. Жди.
Картина седьмая
Небольшая горница в избе. За столом Витька и Коля. Витька пьянее, но Коля добросовестно следит, чтоб стакан у него не был пустым. Оба раскраснелись – то ли от бани, то ли от водки.
Витька. Ты представляешь, Николай!.. Вчера приказ мне на дембель, а сегодня бац! И Юрка в космосе! Он в космос, а я на вокзал. Буквально на следующий день. Он на вокзал, а я… (удивленно) и я на вокзал.
Коля. Вместе поехали?
Витька. Не. Он поехал в космос, а я на вокзал.
Коля. К сеструхе.
Витька. К сеструхе.
Коля. В Иркутскую область. В Черемхово.
Витька. Шахт та-ам…
Коля. Я знаю.
Витька (загибая пальцы). Тройка! Храмцовка. Касьяновка. Пять-бис, шесть-бис… В общем, за-е… (беззвучно артикулирует середину ругательства, громко и долго тянет только последнее «сь») …сьсьсьсь! (Оборачивается к двери.) Бабка! Мы чин чином! Все тихо! (Грозит пальцем Коле.) Коля, не матерись! Бабка в церковь ходит… Ка-ак еб… (Закрыл себе рот кулаком.) Денисов Гришаня зашел… Он как я. Через дорогу квартирует. У него без мата… У него без его, без мата, слов не хватает. Он их… как тебе?.. (Сочувственно.) Он их сцепить не может, повязать никак не может. Сидим с ним, пиз… (На мгновение примолк.) Как сказать-то?.. Беседу-у-ем. О! Нормальный человеческий этот… идет. Глядим, в Гришаню во-от такой чугунок летит, и по плечу. Недолет. Старая карга, а сильная. Не, ну он пустой, но все равно. А по голове?.. Чугунком зачем? Сидел человек… ты какого… (Недоговорив, стукнул кулаком по столу, но негромко.) Бабка! Дай по-человечески поговорить, без… колонилизма.
Коля. Тих-тих. Хорошая бабка: закуску нам…
Витька (радостно). Грибки, да? Огурчики… У нее тут все свое. Мне вообще в деревне, Коля, больше нравится. Я до армии деревенский был. А в городе… Сеструха и все.
Коля. Выпьем… за сеструху?
Витька. Лей. Мы одни остались. Еще Тонька. На севере счас. Посередке она. (Показывая на пальцах.) Зина – старшая, посередке – Тоня, я младший. Мать умерла, отец еще раньше – под Сталинградом погиб. Мне шесть, Тоньке десять – на четыре года, Зине четырнадцать.
Коля. Раз в четыре года получается.
Витька. Ну. Сдохли бы. Зина нас вырастила. Смотри… Училище бросила – и на лесосплав, и выкормила. Потом на шахту.
Коля. На породоотборку.
Витька. Ну. На эстакаду.
Коля. А ты в армию.
Витька. Знаешь, что ли? А-а-а! Я же тебе говорил! О, сыч! Я ж тебе уже… Давай выпьем за сеструху.
Коля. Давай.
Витька. Как баня?
Коля. Хорошая баня. Спасибо, Витя. Выручил.
Витька. Я себе на пол кину, ты на кровать. Все! Ты гость! Ты на кровать! Будешь спорить – ломану. У меня разряд. Первый. Честное слово. (Выпил.)
Коля (тут же подлив Витьке). Неудобно. Ночевать пустил, накормил – еще и кровать мне подавай… Я не наглый, не надо.
Витька. Я тя выручил?! Водку кто брал? Ты брал! Так?
Коля. Деньги есть, почему не взять?
Витька. А у меня нет?
Коля. У меня больше. У меня много денег, Витя. Ты таких денег еще не видел.
Витька. Тьфу. Вот так от: тьфу! И не будет твоих шуршиков.
Коля. Куда ж они подеваются?
Витька. Изыму. И консис… консискую. Язык не ворочится: маленько пьяный. Конс-фис-кую. А на мои будем пить. Скоко у тебя? Покажь.
Коля. Прямо счас?
Витька. Прямо счас.
Коля. Витя, их очень много.
Витька (требовательно, делово). Покажь-покажь.
Коля. Где рюкзак?
Витька. Там.
Коля. Иду.
Витька (хлопнув ладонью по столу). Клась передо мной, как лист перед травой. Все консис… Коф… Конф… Конфсн… Изыму.
Коля, с трудом выбравшись из-за стола, падает.
Коля (лежа). Витя, че-то я… Опьянел.
Витька. Коля, ты где? Коля…
Коля. Я тут, Витя… Упатый.
Витька (выбираясь из-за стола). Коля… иду вручать. (Помотав головой.) Вы-ру-чать. Ты где? (Запнувшись о Колю, тоже падает.) Встаем, Коля.
Кое-как поднялись. Стоят, держась друг за друга.
Коля. Че-то со мной, Витя… Взял и упал.
Витька. Все нормально. Башню заклинило. На кровать.
Медленно продвигаются к кровати.
Коля. Дак ты токо-токо с армии?
Витька. Ну. Четыре месяца. На кровать, Коля.
Коля рухнул на кровать.
Коля. Ты токо-токо с армии?
Витька (возвращаясь к столу). Ну. И сюда, к сеструхе. На автобазу устроился.
Коля (полный удивления, привстал, опершись на руки). Да ты токо-токо с армии?! (Падает, мгновенно засыпает.)
Витька. В Вильнюсе. В танковых. Ну. А ты в каких? (Увидев стакан с водкой.) О, я че, не выпил? (Пьет.) У ее живу. (Сел. Закусил.) Коля! Николай! (Услышав храп.) Понял. Я твои деньги… Тьфу. Там зарплата идет, тут… Еще зерном возьму… получу. (С трудом считая на пальцах.) Костюм бостоновый, хромачи – женюсь…
Уронил голову на стол. Спит.
Картина восьмая
Начало осени. Еще тепло и солнечно. Печь перед бараком. Печь старая, потрескавшаяся, труба заканчивается черным от копоти, мятым ведром без дна. У плиты тетя Маруся и Нина. Нина чистит картошку, оглядываясь по сторонам, словно кого-то выглядывая. Тетя Маруся, колдуя над кастрюлей, неодобрительно наблюдает за Ниной.
