МАКСИМ
Как мы похожи… Даже интересно.
Да, запах – это… Но еще воняют взгляды —
Тупые, сальные, безмозглые, пустые!
А как смердят слова! Когда я слышу,
Ну, что-то типа:
(гнусаво, протяжно, пародийно)
«Ты, ваще, кончай
Понты кидать, тут все свои, в натуре!» —
Мороз по коже, будто ты услышал,
Как по стеклу ножом – над самым ухом!
ХЕЛЬГА. А что же сам живешь в такой грязюке?
МАКСИМ
Грязюка специально. Я пытаюсь
От рипофобии хоть как-то полечиться.
ХЕЛЬГА. А что это за дрянь еще?
МАКСИМ
Болезнь.
Боязнь заразы. А вернее, грязи.
ХЕЛЬГА. Не въезжаю. То есть ты боишься грязи и хочешь грязью от этого вылечиться?
МАКСИМ
Да, потому что – как иначе?
Меня родители сперва оберегали,
Потом я сам берегся – толку нет.
Куда ты денешься, когда весь этот мир
Пропитан вонью, грязью и заразой?
ХЕЛЬГА. То есть ты решил себя приучить?
МАКСИМ
В каком-то смысле.
ХЕЛЬГА. Интересный способ. Знаешь, у меня мама, она алкоголя не переваривала с детства. Терпеть не могла. Даже запах. А отец любитель. Не алкоголик, но выпить любил всегда. Разгружался. Культурно, по-человечески. В одного. Выпьет – начинает петь. Хохлацкие песни, он хохол у меня. «Дывлюсь я на нэбо, тай думку гадаю: чому я не сокил, чому не летаю…» А мама завидовала. Вся на нерве всегда, а расслабиться, нервы сбросить – не может. Почему, говорит, я пить не могу? Ну, начала себя приучать…
МАКСИМ
И приучила?
ХЕЛЬГА. Даже чересчур. А как эта картина называется? (Показывает за спину Максима и вверх. Он поворачивается, она быстро прячет деньги в какой-то внутренний кармашек джинсов.)
МАКСИМ
Не помню. Вроде, «Море»…
ХЕЛЬГА. Просто «Море?» Красиво. Макс, давай решим: уже час почти прошел. Я не гоню, ты мне нравишься, с тобой интересно, но ты определись, мы говорить будем или что? Я предлагаю: давай по-быстрому, а потом еще поболтаем. У меня все быстро кончают. (Подходит к постели, откидывает покрывало.) А белье чистое, молодец. Ну? Я в душ?
МАКСИМ
Постой. Я должен объяснить.
ХЕЛЬГА. Потом объяснишь. Чего объяснять-то? Ты мальчик, я девочка, нас так природа устроила. Тебе надо облегчиться, я должна помочь, все нормально. Ты прямо как первый раз. У меня были один раз два школьника, вызвали, сами храбрятся (вдруг зевает, похлопывает ладошкой по рту), извини, спала плохо, а у самих сопли до полу. Я говорю: мальчики, онанизм – друг восьмиклассника, а главное – даром! Пока с настоящей женщиной не трахнешься, все равно мужчиной не станешь. С проституткой тот же онанизм, только в живую теплую дырку лезть. Ну, разогрей себе этот, хот-дог, в микроволновке – и на здоровье, лезь туда вместо сосиски! Нет, все равно полезли…
МАКСИМ
Ты не права. Конечно, понимаю:
Аналоговый секс и настоящий —
Большая разница. Но важен и сам факт
Того, что ты сумел, что получилось.
ХЕЛЬГА. Я что, угадала, что ли? Тебе сколько лет?
МАКСИМ
Сто двадцать два. Тебе какое дело?
ХЕЛЬГА. А почему ни с кем еще? Просто интересно?
МАКСИМ
Я объясню. Так будет лучше. Я хочу,
Чтоб ты все знала. Мне спокойней будет.
Ты знаешь, мне уже почти спокойно.
Ты молодец, умеешь поддержать.
ХЕЛЬГА. Я еще ничего не делала.
МАКСИМ
Самим своим настроем, а еще своей
Открытостью. И тем, что я пока
Не понял, но почувствовал. Так вот.
Я девушек и женщин сторонился
В такой же мере, как боялся грязи.
ХЕЛЬГА. То есть заразы?
МАКСИМ
Можно так сказать.
Скорей брезгливость, что ли… Я не мог
Ни разу ни в кого влюбиться. Только
В красоток глянцевых – журнальных, интернетных.
В них безупречно все – фигура, кожа,
Черты лица, одежда, все такое…
Я понимаю – фотошоп, отделка,
Гламур фальшивый, но моим глазам
Какая разница? Они уже не могут
В телах живых не видеть недостатков.
Но все-таки я пробовал бороться.
Однажды, лет в шестнадцать… Вечер. Чья-то
Квартира без родителей. Одна
Девица на меня вовсю…
(Щелкает пальцами, ища слово.)
ХЕЛЬГА. Запала?
МАКСИМ
Ну, скажем так. И вот мы в темноте,
В закрытой комнате. И все располагает.
И я себе сказал: заткни свой слух
И нюх забудь. И помни об одном —
Что ты обязан просто сделать это.
Я гладил ее волосы, лицо,
Стараясь избегать ее дыханья.
Но тут она рванулась и впилась
Губами в губы мне. Я задохнулся.
И в рот мне потекла слюна чужая.
Во рту толкалась мускулом удава
Чужая плоть чужого языка…
Но я держался, я терпел, но вот,
Когда она своей рукой полезла….
ХЕЛЬГА (смеется, потом хохочет – и вот уже изнемогает). Хватит, хватит!.. Я все поняла! Ё, как похоже, даже смешно!
МАКСИМ. У тебя было что-то в таком же духе?
ХЕЛЬГА. Ты что, нормально заговорил?
МАКСИМ
Когда?
ХЕЛЬГА. Да только что!
МАКСИМ
Не знаю… Не заметил.
ХЕЛЬГА. Ладно, проехали. Нет, правда, очень все похоже. У меня как? Лет пять мне было или шесть. Увидела, как мать с отцом. Ну, понимаешь. Случайно. Отдыхать на природу ездили, я пошла цветочки собирать, а они там на полянке. Дома им, что ли, время не хватало? Хотя, мы тогда в одной комнате жили, а я спать долго не укладывалась, мама потом рассказывала. Короче, смотрю из кустиков, смотрю – и так мне почему-то страшно стало! Я чуть не заорала, серьезно. И все, переклинило! Сама расту, а сама как подумаю, что придется это делать – просто тошнит. Но надо же как-то – ну, неохота себя ненормальной же чувствовать. И тоже, как ты, несколько раз пробовала. Напьюсь специально, себя раздеть позволяю, а дальше – все, стопор! Ужас какой-то дурацкий, вся липкая от пота делаюсь, не могу – и все! Психоз! Ну вот… А потом все-таки один раз так напилась, что уже ничего не чувствовала. Ну, и один меня распечатал наконец. Кайфа никакого, но случай имел место, как говорится… Кончила школу. Тут подруга из Москвы приехала, Оксана. А у нас уже все фигово в семье: отец почти на инвалидности, мать то работает, то по неделе пьет, короче, жить не на что. А жить хочется, в принципе, правильно? Оксана мне предложила – в Москву, интимный бизнес. Ну, я и поехала… И вот… Пять лет уже. Теперь я вип фактически, в Интернете мои объявления, фотографии, сам видел. Еще немного, одна буду жить, на себя буду работать.
