22
Вышедшего врача встречает ЖУРНАЛИСТ-4.
ЖУРНАЛИСТ-4. Только один вопрос! Как известно, вы наотрез оказались пойти на уступки международному терроризму, который требует от вас извинений за поступок, за который вы не считаете нужным извиняться, поскольку считаете, что всякая уступка приводит к новой агрессии ровно в такой же степени, в какой могут привести и агрессивные действия.
ВРАЧ. Конечно! Вообще, пора кончать с этим!
ЖУРНАЛИСТ-4. С чем?
ВРАЧ. Да со всем! С вами в том числе!
ЖУРНАЛИСТ-4. Это они так считают?
ВРАЧ. Я так считаю.
ЖУРНАЛИСТ-4. Смело. И все же, если конкретно, вы лично можете прогнуться?
ВРАЧ. Да ни за что! Да я всех поубиваю просто! Я заслуженный врач, профессор – и какие-то там будут… (Ищет слова.)
ЖУРНАЛИСТ-4 (подсказывает). Хамить.
ВРАЧ. Да!
ЖУРНАЛИСТ. Советовать нам, как жить!
ВРАЧ. Да!
ЖУРНАЛИСТ. Покушаться на демократию!
ВРАЧ. Именно! А теперь пошел к черту!
23
ВРАЧ – у торговца оружием.
ОРУЖЕЙНИК. Ничего у меня нет!
ВРАЧ. Но мне посоветовали. Мне вас порекомендовали!
ОРУЖЕЙНИК. Кто?
Врач шепчет ему на ухо.
ОРУЖЕЙНИК. Хорошо. Что вам нужно?
ВРАЧ. Ну… Пистолет, наверно.
ОРУЖЕЙНИК. Какой?
ВРАЧ. Боевой.
ОРУЖЕЙНИК. Ясно, что не водяной. Для каких целей? Стрелять по бутылкам?
ВРАЧ. По людям. То есть… Какая вам разница. Чтобы он хорошо попадал.
ОРУЖЕЙНИК. Они все хорошо попадают, если стрелять уметь.
ВРАЧ. С близкого расстояния.
ОРУЖЕЙНИК. Тем более.
ВРАЧ. Главное – чтобы не было больно.
ОРУЖЕЙНИК. Не понял?
ВРАЧ. Ну, попал – и все. И конец. Сразу.
ОРУЖЕЙНИК. Какой вы заботливый. Опять же, не от пистолета зависит, а от стрелка. И от пули. Разрывная пуля в голову или в сердце – никакой боли. Ничего не успеете почувствовать. Но и малокалиберная пуля – тоже хорошо, если в сердце. Как кольнет – и вы уснете.
ВРАЧ. Тогда пистолет с малокалиберными, но разрывными.
ОРУЖЕЙНИК (достает пистолет и патроны). Пожалуйста.
ВРАЧ. Красивый.
ОРУЖЕЙНИК. Оружие вообще красивая вещь. Если индивидуальное, конечно. Чем больше поражение, тем оружие некрасивее. Пистолет – красивое оружие, ружье тоже. Автомат – совсем уже не то. Никакой красоты, голая функция. Гранатомет – палка с шишкой. Все остальное еще хуже. Нет, когда оружие массового поражения, там опять красиво. Ракета – красота. Оперение, форма – залюбуешься! Но все равно, не то изящество! Нравится?
ВРАЧ. Это мушка?
ОРУЖЕЙНИК. Да. Но из пистолета через мушку редко целятся. Некогда. Стрелять надо быстро и сразу.
ВРАЧ. А как попасть тогда?
ОРУЖЕЙНИК. Тренировка! (Берет пистолет и стреляет, попав в какой-нибудь предмет.)
ВРАЧ. Лихо. Можно попробовать?
ОРУЖЕЙНИК. Пожалуйста.
ВРАЧ. Куда попасть?
ОРУЖЕЙНИК. Туда. (Показывает.)
Врач стреляет и попадает.
ОРУЖЕЙНИК. У вас талант.
ВРАЧ. Может быть. Но это так, случайно. Мне не надо было попасть, вот я и попал. А когда надо попасть, обязательно не попаду.
ОРУЖЕЙНИК. У людей обычно наоборот.
ВРАЧ. Вы разбираетесь в оружии, но не разбираетесь в людях. У людей именно так: чего очень хочешь, то и не получается.
ОРУЖЕЙНИК. Почему?
ВРАЧ. Потому, наверно, что на самом деле мы хотим другого.
ОРУЖЕЙНИК. С оружием проще, вы правы. Берете?
ВРАЧ. Беру.
ОРУЖЕЙНИК. Какой?
ВРАЧ. Любой.
24
Врач и Дурак встречаются. Одновременно восклицают:
ВРАЧ//ДУРАК. Всё!
ВРАЧ. Что всё?
ДУРАК. Говорите вы первый. Вы старше.
ВРАЧ. Всё, мне это надоело!
ДУРАК. Мне тоже.
ВРАЧ (достает пистолет). Я вынужден тебя убить.
ДУРАК. Я тоже вас. Я захотел жить.
ВРАЧ. И я захотел жить. У меня все начинается заново. Меня уважают и любят. И жена мной гордилась бы. Она всегда считала, что я размазня. А вот не размазня, между прочим!
ДУРАК. А я полюбил женщину. И я молодой. Вы уже пожили, а я еще нет. У меня даже детей нет.
ВРАЧ. Уродам незачем плодиться.
ДУРАК. Опять оскорбляете?
ВРАЧ. Да, опять! Ты все равно почти труп.
ДУРАК. Мертвых оскорблять еще страшнее. Они не могут ответить.
ВРАЧ. Сынок, брось пистолет. А то начнем сейчас стрелять как попало. Еще заденем кого-нибудь.
ДУРАК. Тут никого нет.
ВРАЧ. Я нужнее обществу, чем ты. Я врач. Я могу вылечить сотни людей!
ДУРАК. А я строю им дома. И откуда вы знаете, может, я тоже стану врачом? Выучусь и стану. Так что сами бросайте. И стойте нормально, а то я промахнусь, не попаду с первого раза. Будете мучаться, мне придется опять стрелять.
Пауза.
ВРАЧ. Может, жребий бросим?
ДУРАК. Согласен.
ВРАЧ. Нет. Жребий – это случай. Мы все разумом должны решать. Как нормальные цивилизованные люди. Хотя ты и не очень цивилизованный.
ДУРАК. Опять оскорбляете.
ВРАЧ. Тебя ведь все равно убьют. Не чужие, так свои.
ДУРАК. Я скроюсь, меня не найдут. А вот вам можно меня не убивать – вам ничего за это не будет.
ВРАЧ. Понимал бы ты! Гражданская смерть для меня будет! Дети перестанут уважать. Все отвернутся вообще.
Пауза.
ВРАЧ. Я не понял, мы долго так будем стоять?
ДУРАК. Стреляйте. И я буду стрелять. Кто первый попадет.
ВРАЧ. Ты далеко, я промахнусь.
ДУРАК. Я тоже могу. Можно подойти ближе. (Делает шаг.)
ВРАЧ. Стой там!
Пауза.
ДУРАК. У нас есть легенда. В горах встретились два всадника на конях. На узкой тропинке. У нас такие есть. Обычно кто въезжает, кричит или стреляет. Чтобы никто не въехал с другого конца. А в этот раз был дождь, гроза. Они кричали, но не слышали. И съехались. Тропа узкая, повернуть нельзя. Выход один – сбросить одного коня, а человек проберется. Они стали спорить, каждый жалел своего коня. Один предложил сбросить обоих коней, чтобы никому не обидно. Второй не согласился. Потом предложили бросить жребий. Но передумали.
