И вот идёт этот человек в туалет, и что он чувствует? А то, что он идёт по твёрдому полу. А ещё он чувствует потребность попасть в туалет. Он при этом не чувствует, что он идёт внутри огромной и очень сложно сконструированной машины, которая летит с огромной скоростью на огромной высоте. Он не чувствует, что под тем твёрдым полом, по которому он идёт, десять тысяч метров и что за иллюминаторами температура минус пятьдесят четыре градуса. Он просто идёт в туалет.
А туалет в самолёте всегда что? Он всегда занят. Если в самолёте есть несколько туалетов, то заняты все. Самолётные туалеты имеют такое свойство – быть занятыми. Есть такое ощущение, что их заняли ещё до взлёта или даже ещё раньше, во время постройки самолёта.
А если во всех самолётах туалеты всегда заняты, а каждую секунду летят сони тысяч самолётов, то арифметика очень простая: каждую секунду в небе, над нами, летят сони тысяч нормальных людей, которые сидят в неудобных позах в маленьких самолётных туалетах. Очень часто в разных моделях самолётов в туалетах зеркало расположено так, что, когда ты сидишь на унитазе, ты видишь своё отражение. И вот каждую секунду, где-то высоко в небе, сотни тысяч людей всматриваются в свои напряжённые лица и думают только о том, как им неудобно, вместо того чтобы чувствовать, что они летят.
А пилоты этих самолётов, наверное, тоже не чувствуют, потому что привыкли. Как, наверное, и железнодорожники не чувствуют того, что ездить туда-сюда – это обидно.
Но я же не хочу сказать, мол, какой ужас, что сотни тысяч людей постоянно летят в туалетах. Это нормально. Если самолёт летит долго, значит, в нём должен быть туалет и людям туда надо. Это нормально. Вот только когда это успело стать нормальным? С точки зрения истории ещё совсем недавно это было совсем ненормально. Когда-то два брата Райт построили свой биплан, пролетели триста ярдов, все газеты писали, братья радовались. У них и в мыслях не было мастерить себе туалет в этом биплане. Они пролетели тогда всего триста ярдов. Но всё человечество почувствовало.
А теперь? Любой может пойти, купить билет на самолёт. Покупает человек билет на самолёт и спрашивает: «А билет до Омска сколько стоит?» Ему называют сумму. Он говорит: «О-о-о, дороговато! Я лучше поездом». А там на железной дороге железнодорожники ездят туда-сюда…
Самолёты летят, поезда мчатся, радиоволны пронзают нас каждую секунду. И это далеко не всё.
А ещё плывут корабли, по рекам, озёрам, морям и океанам. И, по статистике, каждую секунду хотя бы один корабль терпит крушение. Пусть не огромный океанский лайнер, пусть какой-нибудь буксир или какая-нибудь рыбацкая лодка, но прямо сейчас. Тонет! Представляете?! А знаете почему? А потому что сильно до фига кораблей!
И мчатся машины. Их вообще бессчетное количество. Но среди этих машин едут кареты «скорой помощи», пожарные бригады, полицейские-милицейские машины. Это потому что кому-то беспрерывно плохо, где-то что-то беспрерывно горит, где-то кто-то беспрерывно безобразничает. И всё это только ускоряется и ускоряется…
Но я же никому не хочу сказать при этом, мол, понимаете, что всё это вот так?! …А потому что я знаю, что наверняка получу ответ: «Ну, понимаю. Чё ты так переживаешь-то? А?!»
И действительно, что тут понимать? Всё и понятно и непонятно вместе. А главное, что мы можем со всем этим сделать? Точнее, что мы можем со всем этим сделать по отдельности? Да ничего! Мы можем только в этом участвовать. Участвовать каждый своей жизнью, своей работой, своими детьми, своей машиной, своим купленным билетом на самолёт или на поезд, своей болезнью или своим пожаром. А ещё мы можем всё это почувствовать. Хотя бы на секунду почувствовать всю жизнь целиком. И ощутить своё участие в этой жизни. Можем это почувствовать, не понимая, нравится нам это или не нравится, хорошо это или плохо. И как же важно почувствовать жизнь не в одиночку, а с кем-нибудь вместе. Потому что вместе всегда сильнее, чем в одиночку. В одиночку можно только сильнее всего ощутить одиночество. А вместе можно ощутить жизнь… Но только в каком смысле вместе? Сейчас объясню, почему вместе сильнее. Вот, например, мне сильно нравится фильм «Семнадцать мгновений весны», и «Крёстный отец» тоже сильно нравится. Знаю эти фильмы наизусть. Очень их люблю. Когда-то купил все серии на кассетах. Лежат кассеты упакованные. Ни разу не посмотрел. Потом купил на дисках. Так же лежат не тронутые. Выпустят эти фильмы на чём-нибудь более современном, обязательно куплю. Хотя буду заранее знать, что вряд ли посмотрю.
Но если эти фильмы будут показывать по телевизору, причём в неудобное для меня время, по какому-нибудь дурацкому каналу, перебиваемые идиотской рекламой… буду смотреть! Почему? А потому что как-то вместе смотрим! И ещё, в случае, когда фильм идёт по телевизору, и Штирлиц, и дон Корлеоне пришли ко мне в телевизор в виде волны, которую я не контролирую, а если я поставлю фильм в виде диска в проигрыватель, буду смотреть и вдруг захочу пописать, я же могу остановить и Штирлица и дона Корлеоне, и они будут покорно и неподвижно ждать, пока я писаю. Как я могу любить и уважать Штирлица, который ждёт, пока я писаю?
Любить можно только то, чего остановить невозможно. Всю эту жизнь, например… Всю эту огромную, состоящую из лётчиков, из железнодорожников, машин, нас с вами… Её можно почувствовать. Хотя бы на секунду. Увидеть в небе белую полоску от самолёта и вдруг почувствовать всё остальное, что происходит в мире………
Но вот что такое почувствовать? Что это значит? А главное, какие нужны условия, чтобы что-то почувствовать? Это самый сложный вопрос. Что нужно сделать, чтобы что-то почувствовать?
Что нужно сделать для того, чтобы что-то понять, мы, в общем, знаем. Нужно над чем-то потрудиться, погрузиться в проблемы, глубоко изучить какую-то тему, сосредоточиться, и потом – раз и понял. И как только ты что-нибудь понимаешь, ты некоторое время доволен собой, даже можешь собой погордиться. И, как правило, как что-нибудь серьёзное поймёшь, жизнь дальше идёт некоторое время легче и лучше, как бы на новом уровне. А когда что-нибудь сильно почувствуешь, жизнь после этого идёт сложнее. Но хочется всегда именно почувствовать, а не понять. Вот только какие нужны для этого условия? Непонятно.
Иногда можно так что-нибудь почувствовать на пустом месте… Так почувствовать! Без всяких условий и подготовки.
Вот например. Выходите вы из дома утром. И всегда с собой что-то берёте. Берёте по привычке, потому что рука с детства привыкла, что в руке должно что-то быть: портфель, сумка, зонтик, телефон, ребёнок или что-нибудь другое. Но самый простой пример – портфель. И вот, допустим, вы утром выходите из дома, берёте портфель, идёте на работу, приходите, ставите привычным движением портфель на привычное место возле рабочего стола и работаете. Приходит обеденное время, вы идёте на обед. Пообедали где-то в кафе и возвращаетесь на работу. Идёте вы на работу, и вдруг из руки сигнал о том, что то, что там, в руке, обычно есть, так вот сейчас этого нет. И за какую-то половину секунды вы успеваете принять этот сигнал, успеваете испугаться, но тут же вспоминаете, где вы оставили портфель и даже как вы его туда ставили… и вы успеваете тут же успокоиться. Но при этом вы всё почувствовали. Почувствовали сильно, остро и глубоко.
