– Человек хочет стать героем. Я это уважаю, – объяснил Коэн.
– Но его же убьют на месте!
– Может, и так. Такое вполне может случиться. Даже почти наверняка так все и будет, – согласился Коэн. – Но это от меня уже не зависит.
– Папа!
Цветок Лотоса схватила Двацветка за руку.
– Он вправду убьет тебя! Лучше пойдем отсюда!
– Нет.
Бабочка взяла отца за другую руку.
– Это не послужит никакой благородной цели, – сказала она. – Пойдем. Можно выбрать более удачный момент для…
– Он убил вашу мать, – ровным голосом ответил Двацветок.
– Это были его солдаты.
– Это его не оправдывает, скорее наоборот. Он даже ничего не знал. Пожалуйста, отойдите в сторону, обе.
– Послушай, пап…
– Если вы обе не поступите так, как вам велят, я рассержусь.
Лорд Хон извлек из ножен свой длинный меч. Сверкнуло лезвие.
– Ты хоть что-нибудь знаешь о том, как надо сражаться, а, коротышка?
– Не так уж много, – пожал плечами Двацветок. – Но это и не важно. Важно, чтобы кто-то выступил против тебя. А то, что с этим человеком произойдет, не имеет значения.
Орда наблюдала за происходящим с заметным интересом. Как бы ни огрубели их сердца, одно слабое место у них еще оставалось – это уважение к безрассудной смелости.
– Да. – Лорд Хон оглядел притихшую толпу. – Пусть все увидят, что случится с таким человеком.
Он взмахнул мечом.
Воздух раскололся.
На каменные плиты прямо перед ними рухнул Лающий Пес.
Он был очень горячий. Фитиль тлел.
Послышалось короткое шипение.
А потом мир побелел.
Когда к окружающему миру вернулись его обычные цвета, Двацветок поднялся на ноги. Он был единственным из присутствующих, кто стоял на ногах: остальные либо убежали, либо припали к земле.
От лорда Хона остался лишь тлеющий сапог. Но вверх по ступенькам, но направлению к дверям дворца, тянулся дымный след.
Слегка шатаясь, Двацветок двинулся по следу.
Инвалидная коляска с вращающимся вхолостую колесом валялась на боку.
Он нагнулся.
– Господин Хэмиш, ты в порядке?
– Чиво?
– Отлично.
Остальные воины Орды, присев на корточки, сгрудились в кружок на верхней площадке. Кругом колыхались тяжелые волны дыма. Ядро, угодив прямо во дворец, подожгло сухие бумажные стены.
– Эй, Проф, ты меня слышишь? – окликал Коэн.
– Ясное дело, не слышит! Как он может тебя слышать, ты только посмотри на него! – пробурчал Маздам.
– Но, может, он еще жив! – с вызовом ответил Коэн.
– Он мертв, Коэн. Взаправду, по-настоящему мертв. У живых больше тела.
– Но как вы-то все уцелели? Я видел, ядро летело прямо на вас!
– Мы убрались с дороги, – ответил Малыш Вилли. – Мы это умеем.
– У бедного старика Профа не было нашего опыта не-умирания, – вздохнул Калеб.
Коэн встал.
– Где Хон? – мрачно произнес он. – Сейчас я его…
– Он тоже мертв, господин Коэн, – сообщил Двацветок.
Коэн кивнул, как будто считал это совершенно естественным и нормальным.
– Этим мы обязаны старику Профу, – сказал он.
– Он был хороший, – согласился Маздам. – Вот только не любил, когда ругаются.
– У него были мозги. Его много что интересовало! И хотя он не прожил жизнь варвара, но разрази меня гром, если он не заслужил быть похороненным как настоящий герой-варвар. Все согласны?
– Мы положим его в богато украшенную лодку и подожжем, – предложил Малыш Вилли.
– Согласен, – произнес Профессор Спасли.
– Или похороним в большой яме, вместе с кучей поверженных врагов, – выдал еще один вариант Калеб.
– О боги, что, вместе со всем четвертым «Б»? – изумился Профессор Спасли.
– Воздвигнем ему во-от такой курган, – развел руками Винсент.
– О, что вы, я бы не хотел доставлять вам столько хлопот, – растроганно произнес Профессор Спасли.
– Лодка, тела поверженных врагов, могильный курган… – без выражения перечислил Коэн. – Всего этого мало, чтобы показать, каким славным малым был наш Проф.
– Что вы так беспокоитесь, уверяю, я отлично себя чувствую, – ответил Профессор Спасли. – Правда, я… Э-э-э… Ох…
– РОНАЛЬД СПАСЛИ?
Профессор Спасли повернулся на звук.
– Ага, – вымолвил он. – Да, теперь понятно.
– НЕ СОБЛАГОВОЛИШЬ ЛИ ПРОЙТИ ЗА МНОЙ?
Дворец, Орда все застыло и начало таять как сон.
– Забавно, – произнес Профессор Спасли, следуя за Смертью. – Никак не предполагал, что это будет вот так.
– ВЫ ПРЕДПОЛАГАЕТЕ, А Я РАСПОЛАГАЮ.
Черная песчаная крупа завивалась вокруг того, что Профессор Спасли привык называть своими ногами.
– А где мы?
– В ПУСТЫНЕ.
Пустыня была ярко освещена, в то же время небо было полуночно-черным. Профессор Спасли посмотрел на горизонт.
– А она большая?
– ДЛЯ НЕКОТОРЫХ – ОЧЕНЬ. ЛОРДА ХОНА, НАПРИМЕР, ЗДЕСЬ С НЕТЕРПЕНИЕМ ПОДЖИДАЕТ ЦЕЛАЯ ТОЛПА ПРИЗРАКОВ.
– А я считал, лорд Хон не верит в призраков.
– НЕ ИСКЛЮЧЕНО, ЧТО ТЕПЕРЬ ОН В НИХ ПОВЕРИТ. СЛИШКОМ МНОГО ПРИЗРАКОВ ВЕРЯТ В ЛОРДА ХОНА.
– О. Э-э… А что будет со мной?
– Слушай, давай быстрее, я не могу тебя весь день ждать! Шевели ногами!
Повернувшись на голос, Профессор Спасли увидел какую-то женщину верхом на лошади. Лошадь была весьма крупной – с другой стороны, женщина тоже была немаленькой. На ней – на женщине, разумеется, – были доспехи, шапка с рогами и грудные латы, над которыми, должно быть, не меньше недели трудился опытный кузнец. Женщина смотрела на Профессора Спасли не без дружелюбия, но в ее жестах ощущалось нетерпение.
– Прошу прощения? – не понял он.
– Мне сказали – Рональд Спасли, – сказала она. – Но какой ты Спасли?
– В каком смысле «какой»?
– Всех, кого я забираю, – женщина чуть наклонилась в седле, – обычно зовут как-нибудь вроде Кто-то Какой-то. Как твоя кличка?
– Прошу прощения, я вроде бы как профессор…
– Ладно, запишем тебя как Рональд Вечно Извиняющийся. Ну давай, запрыгивай, грядет война, мне некогда засиживаться на месте, надо ехать.
– Куда?
