— О, это традиционный символ, ах-ха. И значение его: «Я защищаю корону».
— Правда? А эта связка из прутьев с топором внутри что символизирует? — ткнул пальцем Ваймс.
— Атрибут власти. То есть владелец герба служит… СЛУЖИЛ закону. Кстати, топор… Интересный предвестник будущего, не правда ли? Но, боюсь, топоры ничего не решают.
Ваймс уставился на третью четверть, на которой изображалось нечто вроде мраморного бюста.
— Помните его прозвище? — подсказал Дракон. — Старина Камнелиц просил, чтобы данный факт также был отражен. Отчасти геральдика — это искусство хороших каламбуров.
— А последняя четверть? О чем говорит кисть винограда? О том, что он был не дурак выпить? — фыркнул Ваймс.
— Нечто вроде, но не совсем. Ах-ха. Раньше было такое известное вино, ваймское, которое после известных событий запретили. Хотя оно, кстати, никак не было связано с именем вашего предка, просто созвучно, ах-ха.
— Понял. Искусство плохих каламбуров, — подметил Ваймс. — От вашего юмора люди, наверное, по полу катаются.
Дракон захлопнул книгу и вздохнул.
— Человек, делающий то, что должно быть сделано, редко удостаивается награды. И, увы, я тут бессилен, вашего герба больше не существует, — развел руками вампир. Однако тут же улыбнулся: — И все равно… я был очень рад, командор, когда услышал о вашей женитьбе на госпоже Сибилле. Отличная родословная. Одна из самых знатных семей в городе, ах-ха. Овнецы, Силачии, Вентурии, Шноббсы, конечно…
— Значит, прием закончен? — осведомился Ваймс. — Так я пошел?
— У меня редко бывают гости, — сказал Дракон. — Как правило, мы сюда никого не пускаем, предпочитаем выезжать к заказчику на дом, но я решил, что вы заслуживаете объяснения. Ах-ха. Работы у нас, признаться, невпроворот. Раньше геральдика была совсем другой, настоящей. Но сейчас ведь на дворе столетие Летучей мыши! Открыл второй лоток с пирожками — все, пора обзаводиться благородным происхождением: считай, заслужил. — Вампир махнул тонкой белой рукой в сторону трех гербов, пришпиленных в рядок к доске. — Мясник, хлебопек, свечных дел мастер, — негромко фыркнул он. — Да-да, свечных. И ничего ведь не попишешь, приходится копаться в записях, выискивать мнимые доказательства того, что они заслуживают герба…
Ваймс взглянул на доску.
— По-моему, я где-то уже видел этот герб? — нахмурился он.
— А-а… Господин Артур Нувриш, владелец свечного заводика, — сказал Дракон. — Неожиданно у него очень хорошо пошли дела, и он решил податься в благородное сословие. Выгнутый серого цвета щит, что отражает его личное предназначение и усердие (насколько усердный, ах-ха, этот бизнес!), поделен наискосок свечным фитилем. В верхней половине — шанделль в фенетре авек ридо улан (иначе говоря, свеча, освещающая окно теплым заревом, ах-ха), нижняя половина — два горящих канделябра (это намекает на то, что владелец герба продает свечи и богатым и бедным без разделения). К счастью, его отец работал в гавани, что позволило нам использовать элемент в виде ламп о-пуассон (рыбовидной лампы), связывающий воедино его и сына профессии. Ну а девиз я оставил на обычном современном языке: «Арт Нуво. Засвечу Всем». Извиняюсь, ах-ха, это, конечно, недопустимо, но слишком велико было искушение.
— У меня уже бока болят от смеха, — сказал Ваймс.
Что-то его беспокоило, и он не мог понять что. Дурацкая мыслишка крутилась в его голове, никак не давая себя поймать.
— А этот герб — для господина Герхардта Крюка, президента Гильдии Мясников, — продолжал Дракон. — Жена убедила его, что ему необходим герб, — а кто мы такие, чтобы спорить с дочерью торговца требухой? Так или иначе, после долгих обсуждений мы остановились на красном, цвета крови, щите в сине-белую полоску, как передник мясника, разделенном связкой сосисок и с топориком для рубки мяса по центру. Топорик держит рука в странной рукавице. Но на самом деле это боксерская перчатка — понимаете намек? Удар крюком, он же хук. Девиз: «Футурис Меус Эст Ин Висцерис», что переводится как «Будущее Мое — Внутре». Это и относится к его профессии, и в то же время, ах-ха, намекает на старый обычай предсказывать…
— …Будущее по кишкам, — закончил Ваймс. — Чудесно.
Назойливая мыслишка никак не желала успокаиваться. Она уже начала подпрыгивать, привлекая к себе внимание.
— Ну и последний герб, ах-ха, предназначается для Рудольфа Горшка из Гильдии Пекарей, — сказал Дракон, указывая костлявым пальцем на третий щит. — Можете прочесть его, командор?
Ваймс угрюмо посмотрел на щит.
— Ну, разделен на три части, есть роза, пламя и горшок, — сказал он. — Э… хлебопеки используют огонь, а горшок для воды, я думаю…
— И одновременно намек на имя владельца, — добавил Дракон.
— Но его ж не Розой зовут. Гм… — Ваймс вдруг моргнул. — А, понял. Роза, шипы. Шипы — это муки. Муки — мука. Получается мука, огонь и вода. Только горшок какой-то странный: смахивает на ночную вазу.
— Раньше хлебопеки назывались писварами. Очень древнее слово, — пояснил Дракон. — А что, командор, мы еще сделаем из вас хорошего геральдиста! Ну а девиз?
— «Квод Субиго Фаринам», — проговорил Ваймс, морща лоб. — Потому что… «Фаринам» — это что-то связанное с кукурузой или мукой… Нет, не так. «Потому Что Крутой Замес»?
Дракон похлопал в ладоши.
— Неплохо, сэр!
— Долгими зимними вечерами здесь должна собираться куча народа. Похохотать от души, — сказал Ваймс. — И это и есть геральдика? Шарады и каламбуры?
— Не только. Вы видите лишь то, что сверху, — возразил Дракон. — Эти гербы довольно-таки просты. Нам надо было их всего-навсего придумать. Тогда как предтечи гербов старинных семейств, таких, к примеру, как Шноббсы…
— ШНОББСЫ! — воскликнул Ваймс. Мыслишка наконец попалась. — Вот оно! Вы уже упоминали Шноббсов, когда говорили о старых семействах!
— Ах-ха. Что? О, конечно. Да. О да. Старое славное семейство. Хотя сейчас, к сожалению, увядшее и вымершее.
— Уж не имеете ли вы в виду, что Шноббсы… имеют какое-то отношение к капралу Шноббсу? — уточнил Ваймс с невольной дрожью в голосе.
Это откровение и вправду пугало.
Книга раскрылась. В оранжевом свете замелькали всевозможные гербы и щедро разросшиеся, ветвистые фамильные древа.
— Посмотрим, посмотрим… Вы говорите о С.В.Сн.Дж. Шноббсе?
— Э… да. Да!
— И названный господин является сыном Сконнера Шноббса и госпожи, именуемой здесь Мэйси с улицы Вязов?
— Наверное.
— И внуком Сляпа Шноббса?
— Похоже на то.
— Который, в свою очередь, был незаконнорожденным сыном Эдварда Сен-Джона де Шноббса, графа Анкского, и, ах-ха, горничной неизвестного происхождения?
— О боги!
