Меры предосторожности только для непосвященных выглядели паранойей.
С конца прошлого года Раевского пытались убить трижды, причем последний раз – всего две недели назад, прямо здесь, у входа в офисный центр. Правда, всякий раз попытки выглядели скорее акцией устрашения, чем реальным намерением отправить господина финансиста на тот свет. Понимая, что однажды тем, кто не может с ним договориться, надоест пугать и они откроют огонь на поражение, Раевский решил ускорить события и как можно быстрее, пусть даже не на идеальных для себя, хотя все равно выгодных условиях, завершить переговоры и получить тендер на строительство многоуровневого паркинга. Это как раз то направление, которое московские власти считают приоритетным в развитии инфраструктуры десятимиллионного города. Значит, инвестировать в такие объекты тем выгоднее, что в них, как в бездонном колодце, вполне вероятно – без особого риска быть пойманным – утопить немалое количество денежных средств.
Разумеется, за возможность получить тендер началась самая настоящая война взяток. Сначала ситуацию осложняло то обстоятельство, что шансом практически бесконтрольно отмывать деньги на строительстве государственного значения заинтересовались сразу три крупные преступные группы, одна из которых уходила корнями через Южный Федеральный округ в Чечню. Но вскоре оказалось, что именно благодаря интересу крупных акул мелкая рыбешка благоразумно расплывалась, и теперь под ногами путалось очень мало лишних игроков. Потом «чеченцев» подвинули, воспользовавшись тем, что родственник одного из заинтересованных лиц проживал в Хасавюртском районе Дагестана, как раз там, откуда родом террористка, устроившая взрыв на станции «Парк культуры». Понимая, что при желании им могут пришить соучастие, кавказцы, для порядка поартачившись, все же отступили. И сейчас, после более чем полугода упорных боев, Борис Раевский знал, насколько крепки его позиции. Ведь в результате многоходовых комбинаций он заручился мощным лобби крупного государственного чиновника, стоявшего за одной из групп.
Конкуренты, более откровенные и наглые бандиты, видели только один способ выиграть – чиновники должны договориться между собой на более высоком уровне. Для этого лоббист противника должен получить некую сумму, после чего уступить место коллеге. И при таком раскладе Раевский вылетает из схемы автоматически. Правда, возможен другой, более простой вариант: отступное берет сам финансист и не участвует в тендере, в перспективе получая другой, не менее выгодный способ вкладывания денег. Но в таком случае Раевский подставляет своего лоббиста, который остается с носом, и в лучшем случае просто разочаровывает и теряет влиятельного партнера в Думе, в худшем – наживает врага, что для финансиста нежелательно. Зная, что политикам между собой договориться все-таки проще, Раевский решил ускорить события, чтобы в результате скрепленные официальными подписями договоренности обратной силы не имели.
Как только это случится, необходимость убивать Бориса Раевского и радикальным способом вывести его из игры отпадет. Ведь в таком случае это будет всего лишь устранение физического лица, тендер останется за его финансовой группой, и тогда уж его точно никто из рук не выпустит: слишком явно просматривается заказчик, слишком многих придется задействовать для прикрытия. А значит, слишком многих партнеров подставлять.
Потому господин Раевский и не поддался на угрозы. Ему удалось продержаться, и сейчас, выдвигаясь в сторону Юго-Запада, он готовился праздновать победу. Последние препятствия, мешающие получить желанный тендер, устранены, через два часа все окончательно произойдет, и уже завтра с утра эта информация, как не очень значительная, пройдет одной бегущей строчкой в выпусках новостей и будет продублирована деловым сегментом Интернета.
Всего одна строчка, на которую народ, жаждущий новостей погорячее, не обратит внимания. Информация заинтересует всего несколько десятков человек и будет означать этакий локальный акт о безоговорочной капитуляции конкурентов Бориса Раевского…
Усевшись, как обычно, сзади, финансист с удовольствием откинулся на мягкую спинку сиденья и на несколько секунд прикрыл глаза. Водитель, знакомым жестом поправив козырек кепки, которую он все время надвигал на глаза, не задавая вопросов, завел мотор. Машина Раевского тронулась, и ему даже не надо было оглядываться, чтобы лишний раз убедиться: автомобиль, в который загрузились охранники, двинулся за ним, держась так, чтобы между его «лексусом» и машиной сопровождения никто посторонний не смог вклиниться. То же самое происходило впереди – там никого не пропускал между своим бампером и капотом «лексуса» еще один джип. Борис Раевский поймал себя на том, что уже привык к усиленной охране и после того, как все закончится, вряд ли захочет снова перевести своих церберов в обычный режим работы.
В конце концов, так солиднее, решил он.
Обычно Сергей, его водитель, старался по возможности объезжать наиболее проблемные московские улицы, даже иногда позволяя себе проскакивать по тротуарам или ехать по встречной. Но сегодня «лексус» следовал за головной машиной на скорости, которая с приближением кольцевой дороги все больше становилась похожей на черепашью. Раевский не комментировал происходящее, он вообще решил не говорить Сергею под руку. Он уже знал, что туман и муторный дождь с утра практически остановили транспортный поток в мегаполисе. Без того сложную ситуацию на дорогах усугубляли мелкие аварии, количество которых по всей Москве уже к обеду возросло до полутысячи – своеобразный рекорд сезона, как радостно прокомментировал какой-то диджей в прямом эфире, не дождавшись заявленного еще часом раньше гостя – рок-музыканта Олега Скрипки из Киева. К тому же из-за тумана и без того ранние февральские сумерки сегодня вообще начали сгущаться в начале четвертого.
Фактически из офисного центра Борис Раевский шагнул в самый настоящий серый полумрак.
Когда «лексус» со скоростью не больше десяти километров в час таки продвинулся к Ленинградскому шоссе, за окном стало уже совсем темно или, как определил про себя финансист, темно-серо. Ощущение движения во тьме усиливали тонированные стекла машины и проблески габаритных огней снаружи, которые, обладая некоторой долей воображения, можно было принять за иллюминированную дорожку. Тем не менее все вокруг пусть медленно, но все же двигалось, и это давало Раевскому некоторую надежду.
– Прорвемся, Сережа, как думаешь?
Финансист обратился к водителю только для того, чтобы не молчать, – вопрос был явно риторический, без ответа на него вполне можно было обойтись, что Раевский и сделал: расстегнул сумку, достал ноутбук, расположил его на коленях и включил. Он рассчитывал, что аккумулятора хватит как раз на два часа и за это время они обязательно выберутся на более маневренное пространство, ведь его водитель получал довольно высокую зарплату еще и за умение ориентироваться в московских заторах. Даже с поправкой на туман и движущийся впереди джип с охраной Сергей должен был отыскать тропинку, которая выведет из пробки, и в такой ситуации он имел право не согласовывать свои действия с головной машиной – просто сворачивать, выруливать, перестраиваться. А уже потом машины сопровождения займут предусмотренный правилами охраны порядок.
