– Тогда, может быть, ты опоздал. – Рафал по привычке развел руками и для убедительности щелкнул языком.
Он не горел желанием впрягаться в охоту, которую вел Хижняк в Варшаве. С него достаточно было того, что он обеспечивал Виктора информацией, к которой у гостя нет доступа, да и то не раз уже давал понять: его возможности не безграничны. Теперь, когда Хижняк на пальцах объяснил, почему тот, кого он ловит, не уберется из Варшавы, пока не разыщет маньяка и не сквитается с тем за свое вынужденное пребывание в полиции, эта история все больше переставала нравиться Рафалу.
Он не собирался играть в частного детектива – в его прошлом уже имелся такой эпизод, и только ощущение того, что можно зарваться, влезая не в свое, спасло уволившегося из прокуратуры и не совсем чистого на руку молодого следователя от увечий, если не от верной смерти. Отношение Рафала к бывшим коллегам колебалось между скептицизмом и откровенной неприязнью, и он предпочитал не переходить никому дорогу, покупая или меняя важную неофициальную информацию.
И вот теперь этот тип из Киева, которого почему-то свели с ним москвичи, время от времени пользующиеся его услугами и достаточно щедро оплачивающие их, пытается втянуть его, Рафала Незвана, в какую-то свою игру. О чем он, Рафал Незван, ни с кем не договаривался. А главное – эта игра точно пересекается с одним из самых громких полицейских расследований в Варшаве как минимум за последний год. Если они засветятся, что обязательно произойдет – ведь таких, как этот Виктор, у него на родине называют нарванными , – придется давать ненужные объяснения бывшим коллегам. И тогда многое всплывет и о самом Рафале.
– Из меня фиговый частный сыщик, Виктор.
– Я тоже не сильно хорош в таких делах, – в тон ему ответил Хижняк, уже успевший раскусить своего консультанта и понявший: с ним каши не сваришь. – Два недоумка в сумме обычно дают одну полноценно думающую голову. Смотри: пусть этот самый, который по паспорту Антон Сташевский, уже, как ты говоришь, нашел убийцу, разобрался с ним и срыл из Варшавы. Тогда я утрусь, скажу тебе «спасибо», а себе: ты сделал что мог, братан. И больше, надеюсь, я тебя не напрягу. Только ведь есть и такой шанс: он сам ищет маньяка, у него тоже немного информации, и ему для этого тоже нужно какое-то время.
– И что?
– И то, что мы с ним вполне можем идти голова к голове.
Рафал помолчал.
– Давай Логинову позвоним, – сказал он наконец. – Доложишь, что и как. Я подтвержу форс-мажор ситуации. Правда, объект вычислен. Установлен его контакт. Может, с этой стороны еще попробовать зайти. Значит, изложим всю эту, как у вас говорят, ботву Логинову, он поймет – не ты объект потерял, и сворачивайся.
Теперь короткую паузу взял Хижняк. Заполнил ее тем, что вынул сигарету и принялся по устоявшейся привычке разминать над салфеткой.
– За Антоном этим не Логинов гоняется, – проговорил он, помолчав. – Я его ловлю, сечешь, ты, консультант? И ушел он здесь от меня, а не от Логинова. Получается, сейчас это мне нужно. Может, даже больше, чем кому бы то ни было.
– О! – Знакомый щелчок языка, уже начавший серьезно раздражать Виктора. – Тебе нужно – ты и лови!
Сволочь.
– Хорошо. У себя, на своей территории, я черта из жопы достану. Из любой. Можешь поверить.
– Верю, – покладисто согласился Рафал.
– Здесь я – на чужой территории. И единственный мой контакт – ты. Помогай. – Он старался говорить так, чтобы это не прозвучало просьбой, криком, мольбой о помощи.
– Przepraszam, пан Виктор. Я ловить маньяка, режущегося курв, как кур, не подписывался.
– Тебя просили помочь информацией. Помогай.
Что-то неуловимое в голосе собеседника заставило Рафала перестать кочевряжиться.
– Добже. – Он деловито вытащил из сумки прямоугольный блокнот. – Если это в моих силах. Учти, вечер уже скоро. Этот твой Антон часа три как в свободном плавании.
Верно, часы на стене кафе, где они обычно встречались и занимали угловой столик, показывали начало пятого, и за окном понемногу вечерело.
– Поглядим. – Виктор отодвинул в сторону салфетку с раскрошенной сигаретой. – Для начала – какого лешего полиция цепанула именно пана Сташевского?
– Он снял Катаржину Шпульску в баре и ушел с ней. Это засекла видеокамера.
– Правильно. Я крутил все это в башке, пока мы с тобой сегодня катались по городу. Вот когда мы узнали, что у того типа документы Антона Сташевского, гражданина Российской Федерации?
– Это я выяснил. – Самодовольно щелкнув языком, Рафал ткнул себя пальцем в грудь. – Полицейская информация.
– Теперь дальше гляди. – Хижняк чувствовал, что заводится, и старался сдерживаться, понимая, что в пылу азарта и увлеченности может что-то для себя пропустить. – Значит, так… Мы с тобой и полиция видели с самого начала только беззвучное черно-белое видео с камер. Сташевский этот в отеле «Мария» даже не жил, его паспортные данные там всем до лампочки. Посидел в баре, поболтал с приятелем, потом они разошлись, он выпил, снял телку и укатил. Где написано, что он – Антон Сташевский, которого надо искать в отеле «Арамис» на вашем этом Мокотове? Усекаешь? Как полиция получила такую инфу?
Рафал наморщил лоб. Наконец-то в его глазах мелькнула хоть искорка интереса.
– Он сидел за столиком с тем типом, с которым встречался. А тип живет в отеле…
– Вряд ли. – Теперь Хижняк в подражание собеседнику сам щелкнул языком. – Они ж заодно. Тот бы скорее объяснил, что собеседник случайный, мало ли кто в баре крутится. А потом маякнул бы бегом Сташевскому: атас, старик, тебя менты зачем-то ищут. Кстати, в одном ты прав – того типа должны были дернуть… Можешь оперативно выяснить, кто навел полицию на отель «Атос»?
Немного подумав, Рафал кивнул, тут же легко встал из-за стола, вышел из кафе, доставая на ходу телефон, а Хижняк заказал себе еще кофе.
Он выпил три чашки с интервалом в десять минут, прежде чем консультант вернулся.
– Ты бы не давал больше таких поручений, – буркнул он. – Теперь я этим контактом какое-то время пользоваться не смогу даже лично для себя. Это пенёнзы, между прочим. Ты отвалишь, мне тут жить…
– Все к Логинову. Не тяни кота за яйца.
– Значит, так… – Рафал придвинулся ближе к собеседнику. – В тот вечер за стойкой работал бармен Коперник, Михал Коперник. С него в первую очередь спросили. Он, как мог, описал полиции мужчину, который снял проститутку Кэти. И потом сказал, что вроде слышал краем уха, как тот человек и девица говорили про отель «Атос». Дальше просто, у легавых ведь была его фотография…
Хижняк щелкнул пальцами.
– Оп-па! Ситуация резко меняется. Как думаешь, там, в полиции, задержанному Сташевскому могли все это предъявить? Показания бармена, допустим, видео опять же…
– Могли. Даже наверняка так сделали. Прижимали доказательствами. Даже если тот и не отрицал, что повез девушку к себе в отель.
