А потом Неверов кое-что понял. Сам. Без специальной подсказки.
Теперь это его открытие, его тайна.
И он не готов посвящать в это дело Марину. Ведь в таком случае она тоже окажется втянутой в чужие игры, опасные и непредсказуемые.
– Только подозрения, – ответил он. – Извините, но сам Хижняк поймет меня быстрее. Может, я драматизирую. Именно потому прошу вас, если вдруг Виктор даст о себе знать, хотя бы передать наш разговор. А в идеале – пусть свяжется со мной. До свидания.
Он повернулся и зашагал через сад по сырой земле к калитке.
5
– Кто меня искал?
Бора повторила вопрос, переводя взгляд с Ульбера на Хижняка, а тем временем из ее переплетенных пальцев получилась фигура: два указательных, сложенных вместе, вытянулись вперед, два больших поднялись, и все это сооружение, имитирующее пистолет, нацелилось на Микича – в нем она все-таки разглядела албанца.
– У нас был договор с Замиром! – зачастил тот, словно стараясь упредить Бору, так и сочившуюся угрозой, и не допустить нежелательных действий. И тут же повторил эту фразу по-английски, а затем продолжил: – Замир знает… знал меня… Я хотел ему помочь… Даже мог… Я мог ему помочь!
Теперь он смотрел на Бесо, как бы ища у него поддержки. Одноглазый пожал плечами, коротко перевел сестре его слова.
– Замир не мог ни о чем с тобой договориться, – отчеканила Бора. – Как тебя зовут?
– Микич, Ульбер Микич. Американец… Он знал меня как американца!
– Замир ничего не говорил мне ни о каких американцах. – Бора смотрела сквозь пленника. – Мне плевать на американцев. Чем ты мог помочь Замиру? Почему ты американец, раз тебя зовут Ульбер Микич? Американцев так не зовут. – Она широко шагнула, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от него, ее пальцы уперлись в лоб Микича, будто пистолетный ствол. – Американцев зовут Джон или Джек. Ты врешь.
Теперь она стояла совсем близко к Хижняку, и, пока одноглазый переводил слова сестры, Виктор смог наконец рассмотреть Бору поближе. И убедился: женщина-воин под сильным кайфом, а значит, слова и фразы вытекают из нее подобно струе воды из плохо завернутого крана. Бора не отвечает за свои слова и, что еще хуже, вряд ли способна контролировать свои действия.
Он снова посмотрел на Антона Хантера, стоявшего сзади. На лице – выражение деланного безразличия, однако Виктор понял: тот сам напряжен и ко всему, что здесь происходило, происходит и будет происходить, не имеет ровным счетом никакого отношения. Более того, Хантер сам чего-то опасается.
Несколько дней назад в том доме, в варшавском пригороде, Хижняк успел бросить на беспомощного Хантера только один взгляд. Расстояние между ними было почти такое же. Освещение, правда, хуже. Но и доли секунды, мгновенной вспышки хватило, чтобы увидеть – Хантер если не слишком напуган, то растерян. Сейчас, здесь, на этой поляне, на лице наемного убийцы читалось то же выражение.
– Послушай, давай поговорим… Я все расскажу, и ты поймешь…
– Мне плевать! – рявкнула Бора, сильно ткнула Микича сдвоенными пальцами в середину лба, отступила. – Чем и как ты собирался помочь Замиру? Он ничего не говорил мне про американца, а у Замира не было секретов от своей жены! Бесо, разве я была плохой женой Замиру?
– Ты была хорошей женой, Борка, – ответил одноглазый, снова перейдя на албанский. – Успокойся. Тебе надо отдохнуть. А потом мы решим, что делать с этими людьми.
– Я уже все решила! – выкрикнула она. – Как они нашли нас, Бесо? Это ты привез их сюда!
Хижняк не понимал, о чем спорят албанцы. Но пот, струившийся градом по лицу Микича, в отличие от него все понимавшего, был красноречивее любых слов.
– Со мной связался вот он. – Одноглазый показал на Ульбера. – Этот канал связи знал Замир. Чужой человек просто не мог его выдать, Бора. Может, он говорит правду.
– Мне на хрен не нужна его правда! – Она уперла руки в бока, расставила ноги чуть шире плеч. – Спроси у него, чего он хотел от Замира!
– Я отвечу! – выкрикнул по-албански Микич, подавшись вперед. Длинноволосый, стоявший сбоку, дернул его за плечо, давая понять, чтобы тот оставался на месте. – Я отвечу, я все объясню! Я не враг!
– Не надо спрашивать, Бесо, – отрезала Бора. – Он соврет. Замира ищут, нас тоже. Он мог обмануть Замира и привести к нему американцев. Он ведь сам американец, Бесо. Ты американец, правильно?
– Нет! Все не так! Послушайте!
Хантер наблюдал за происходящим с каменным лицом. Ни его, ни Хижняка для женщины-воина сейчас не существовало.
– Ты врешь, – повторила Бора, расстегивая верхнюю пуговицу на кителе, так что его края разошлись сильнее. – Ты хотел обмануть Замира и нас. – Пальцы справились с очередной пуговицей. – Ты работаешь на американцев. Ты собирался сдать нас, продать за деньги.
– Но я ведь знал, что Замира нет! Послушай, я же сказал это вот ему! – Ульбер кивнул на Бесо. – Слушай, скажи ей! Скажи, что я знал!
– Он знал, Бора, – подтвердил одноглазый.
Хижняк по-прежнему не понимал сути разговора, различая только много раз упоминаемое имя Замир.
– Какой мне смысл готовить ловушку? Если Замира нет, то в нее некому попадать! Я бы не искал встречи с тобой!
– Зачем же ты искал?
– Хотел помочь Замиру! Но раз его нет, то я готов помочь его друзьям! Тебе!
– Я не друг, я его жена. – Следующая, предпоследняя пуговица не поддавалась, и пальцы нервно дергали ее, а затем, оторвав с мясом, швырнули на землю. – И раз его больше нет, ты решил заработать на мне! На всех нас! Ты думал, тебе поверят, сука?
Она расстегнула последнюю пуговицу. Под кителем ничего не было, только смуглое голое тело – к нему невольно прикипел взгляд Микича, даже Хижняк не удержался: женское тело всегда магнитит мужчин. Никто, в том числе старший брат Боры, пока не понимали, зачем она расстегнула китель. Впрочем, уже в следующее мгновение все стало ясно. Когда края разошлись, за поясом штанов, как раз чуть правее пупка, торчала рукоятка пистолета.
Бора сжала ее рукой и потянула оружие – а ведь могла просто задрать край кителя.
Никто ничего не успел сделать. Даже если бы попытался, вряд ли что-нибудь вышло.
Отступив еще на шаг, Бора вытянула руку с пистолетом, нацелила ствол на Микича и, с неистовой скоростью нажимая на курок, выпустила в него всю обойму. Словно поражая грудную мишень на стрельбище.
Расстрелянный Ульбер рухнул под ноги длинноволосому Заре.
Со щелчком вылетела из рукоятки пистолета пустая обойма.
Из кармана штанов Бора вытащила новую, зарядила оружие.
Теперь ствол смотрел на Хижняка. И все присутствующие, включая Антона Хантера, смотрели на него.
На звук выстрела подтянулись остальные – те, кто расположился у машины при въезде в лагерь, и другие, сидевшие все это время в палатке. Виктор машинально сосчитал их: семеро вместе с Борой и одноглазым, плюс Хантер. Но думал он сейчас не о том, с каким количеством врагов придется драться. Он вообще не думал о перспективе завязать драку.
