Управление дивизией осуществлялось практически с помощью офицеров для поручений, так как телефонная связь постоянно нарушалась, а в эфире согласно приказу царило полное радиомолчание. Во всех подразделениях был заметен страх перед радиосвязью. Очевидно, что вражеская артиллерия взаимодействовала с подразделениями радиоперехвата, оснащенными быстродействующими пеленгаторами, так как она очень быстро открывала массированный огонь по работающим радиостанциям. Поэтому командир полка отдал приказ всем радистам: «Сектор обстрела проходит перед нашими укрытиями – это касается и радистов!»
В самом полку никогда не было трудностей в отношении обеспечения связи. В качестве офицеров для поручений в полку использовали только проверенных в бою командиров. Наряду с доставкой приказов в письменной форме они были обязаны заучивать все приказы по дивизии наизусть.
У них была инструкция, согласно которой в случае опасности или непредвиденного осложнения обстановки, что происходило почти постоянно, письменный приказ ни в коем случае не должен был попасть в руки противника. Эта мера предосторожности отлично зарекомендовала себя как раз в последующих боях на фронте вторжения.
30 июня 1944 года. Тщетные попытки продолжить контратаку. При каждой новой попытке начать контратаку артиллерийский огонь перерастал в ураганный и буквально сметал с лица земли целые отделения и взводы.
Из-за сильных потерь среди личного состава полка на рубеже обороны возникали все новые и новые бреши. 9-я и 10-я танковые дивизии СС просто не в состоянии были сдвинуться с места. На левый фланг полка и на участке фронта у левого соседа, учебной танковой дивизии, все сильнее напирали три британские дивизии: 2-я британская танковая дивизия, 49-я и 50-я пехотные дивизии, которые относились к элитным частям фельдмаршала Монтгомери.
После полудня у своего командного пункта севернее деревни Нуайе-Бокаж в результате попадания осколка снаряда погиб командир 1-го батальона, штурмбаннфюрер СС Дикман. Из-за гибели командира, являвшегося душой обороны, создалось критическое положение. Фронт 1-го батальона был готов в любую минуту рухнуть. К вечеру командный пункт полка оказался уже на передовой, и вскоре прямо перед ним появилось четыре английских танка. Огнеметные бронетранспортеры 16-й роты под командованием их командира, оберштурмфюрера СС фон Эберштайна, поспешили на помощь. Им удалось вывести из строя вражеские танки и взять в плен их экипажи. Среди пленных оказался командир батальона в чине майора. После короткого допроса их отправили в тыл.
В то время как понесший большие потери 1-й батальон, который действовал в месте вражеского прорыва, в ночные часы были отведен в тыл на перегруппировку, бравые саперы 16-й роты заняли его место на переднем рубеже обороны. Почти непрерывный трехдневный вражеский артиллерийский огонь с севера и фланкирующий огонь с востока из места прорыва вызвал в процентном отношении наибольшие потери как раз в 1-м батальоне.
В предутренние часы 1 июля, в 3:00, планировалось предпринять последнюю попытку в ходе ночной атаки крупными силами устранить глубокий вражеский прорыв.
Танковый полк дивизии СС «Гогенштауфен» должен наступать в секторе полка СС «Дер Фюрер», и, как только стемнело, он выдвинулся в этот район. На командном пункте полка «ДФ» прошло совещание с участием всех командиров, которые должны были принимать участие в атаке. Командир танкового полка дивизии «Гогенштауфен», оберштурмбаннфюрер СС Войт, находится в штабе своей танковой дивизии и должен был привезти приказ о наступлении. Поскольку Войт не появился, то командир полка «ДФ» недолго думая сам направился в штаб дивизии, где узнал, что оберштурмбаннфюрер СС Войт был тяжело ранен во время очередного артиллерийского налета. Из-за этого возникла полная неясность с началом атаки. В секторе обороны полка «ДФ» танковый полк СС дивизии СС «Гогенштауфен» обнаруживал неблагоприятную для танковой атаки местность, и той же ночью он был отведен назад.
Позднее пришел приказ, что атака должна начаться в 6:00. Ровно в 6:00 роты полка «ДФ» бросились в атаку и быстро продвинулись вперед. Гренадеры понимали, что еще немного, и они смогут достичь поставленной цели атаки, но в это время дивизия СС «Гогенштауфен» остановила атаку. Наши подразделения, которые в ходе стремительной атаки продвинулись вперед дальше всех, теперь должны были при свете дня отступать назад и отрываться от противника, неся значительные потери. Ослабленная 3-я рота, которая под командованием юного унтерштурмфюрера СС Клара прорвалась вперед дальше всех, понесла наибольшие потери.
Англичане преследуют наших бойцов по пятам, но их удалось отсечь плотным автоматным и пулеметным огнем, правда, при этом часть раненых гренадеров из 3-й роты попала в плен. 1-я (оберштурмфюрер СС Шольц) и 2-я (оберштурмфюрер СС Шварц) роты стабилизируют положение. Унтерштурмфюрер СС Клар пропал без вести.
В течение всего дня приходилось отражать настойчивые атаки британских войск. Таким образом, и эта последняя попытка в ходе контрнаступления устранить прорыв противника на данном важном участке фронта потерпела неудачу. После полудня командир полка «ДФ» обсуждал на командном пункте дивизии СС «Гогенштауфен» подготовку к выводу полка с передовой.
2 июля 1944 года. Полк продолжал удерживать свои позиции. Командующий 7-й армией, генерал-полковник Дольман, умер от сердечного приступа. Бывший командир дивизии СС «Дас Рейх», генерал-полковник Пауль Хауссер, принял командование 7-й армией в эти критические дни и недели. Весь наш полк радовался и гордился тем, что наш «старый папаша Хауссер», который пользовался огромной популярностью среди офицеров и гренадеров, взял на себя эту трудную задачу.
Особенно храбро сражался в последние дни 1-й батальон полка СС «Дойчланд» – под командованием своего превосходного командира, гауптштурмфюрера СС Шустера, который погиб несколько дней спустя. Несмотря на тяжелейшие потери, батальон смог удержать свои позиции, часто в рукопашных схватках с помощью саперных лопаток, автоматов и ручных гранат. При этом особой храбростью отличился командир 1-й роты батальона, оберштурмфюрер СС Громан. За свою отвагу он получил Рыцарский крест.
В 15:00 полк «ДФ» на его позициях сменили части 277-й пехотной дивизии, и полк был отведен с линии фронта и выведен из подчинения учебной танковой дивизии. Часть этой дивизии перебрасывалась в район города Сен-Лo.
Полк отправился маршем в Жюрк. Командир полка выехал вперед на командный пункт 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» и доложил о результатах первого боевого применения полка на фронте вторжения случайно оказавшемуся здесь командующему 7-й армией генерал-полковнику Хауссеру и командиру дивизии генерал-майору Ламмердингу.
Из-за больших потерь 1-й батальон пока не мог вести боевые действия, поэтому он оставался в районе дислокации обоза вблизи фронта для пополнения личного состава бойцами из полевого запасного батальона. Командование батальоном принял гауптштурмфюрер СС Майзенбахер.
Батальоны и роты, сражавшиеся в течение пяти дней в зоне обороны полка, потеряли в среднем около 40 % своего боевого состава. А 1-й батальон даже 60 %! Полк вместе с подчиненным ему 1-м батальоном полка СС «Дойчланд» без своих 2-го и 3-го батальонов потерял в этих первых боях на фронте вторжения 846 человек личного состава убитыми и ранеными.
