– Об этом грязном чернокнижнике? Да какой он маг – ни одного приличного чуда! Ну, вылечит корову иногда или овечку какую. А так – пустой человек. Удивляюсь, как у достопочтенного кардинала руки не доходят сжечь этого негодяя во славу истинной веры!
Мне вспомнилась Вероника.
– А как вы узнали о подвигах лорда Скиминока? – поинтересовался Жан.
– Слухи летят быстро, сын мой. Мы знаем, как господин ландграф сразил тебя на поединке, как он же устроил настоящее сражение на пиру у короля, как победил Волчьего Когтя – отпетый был мерзавец и получил по заслугам!
– Да, да… – облегченно выдохнул я, – было дело. Больше ничего не рассказывали?
– Нет. Хотя постойте. Вы ведь догнали того язычника, что украл ведьму прямо с места казни?
– Увы, мерзавцу удалось скрыться. И он и ведьма рванули в Тихое Пристанище, по-видимому там и найдя свой конец.
– Аминь, – кивнул отец настоятель.
Уф! Люблю себя, когда вот так легко и возвышенно вру. Состояние такое романтическое, мысли в голову приходят светлые, праздничные, и язык мелет… Ничего выдумывать не приходится, все как-то само собой, слово за слово. В общем, сплошное удовольствие! Хотя почему-то казалось, что он мне не совсем верит…
– Ну, святой отец, я должен поблагодарить вас за роскошный обед. Нам пора ехать. Экскурсия по стране, знакомлюсь с достопримечательностями, так сказать. Эй, Жан, приготовь лошадей и скажи дяде до свидания!
Мы чокнулись на прощанье, и вернувшийся Бульдозер тревожно прошептал мне на ухо:
– Лошади раскованы.
– Ну и что? – не понял я.
– Но мы не можем ехать, они собьют себе копыта.
– Святой отец, кто это там додумался расковать наших лошадей? Мы торопимся!
– О, не волнуйся, сын мой. – Настоятель, казалось, светился добротой и терпимостью. – Мы просто решили поменять подковы вашим скакунам перед дальней дорогой. Не пройдет и получаса, как они будут готовы. А пока не угодно ли отдохнуть в комнате для гостей? Мы проводим вас, не правда ли, братья?
Наиболее рослые монахи тут же встали из-за столов и направились к нам с подозрительно мрачными лицами. Я почувствовал, как начала теплеть рукоять Меча Без Имени. Однако массовый мордобой пока не входил в наши планы. Какой же дурак дерется с набитым желудком…
– Благодарю за любезное предложение. За мной, ребята. Где тут гостевая комната?
Нас отконвоировали в какую-то отдаленную башню и по длинному коридору завели в обширное круглое помещение с двумя окнами, забранными кованой решеткой. Сквозняк там гулял страшный! Монахи откланялись и закрыли за собой тяжелую дверь. Мягко стукнул смазанный засов.
– Влипли! – констатировала Лия.
– Да уж! – поддержал Жан. – Как они могут надеяться с такими рожами хоть кого-то обмануть?
Я решил сразу пресечь возможные пораженческие настроения:
– Что, собственно, произошло? Ну, заперли нас здесь, но ведь не навечно! И потом, пока они не проявили никакой явной враждебности…
– А лошади?
– Сами расковали, сами и подкуют!
– Лорд Скиминок… – Бульдозер подошел к окну. – Взгляните, что происходит вон там – на соседней башне!
Из окна отлично просматривалась часть монастырской стены и высокая крыша, над которой парили голуби. Голуби! Я сразу понял, о чем подумал Жан, – голубиная почта! Вот как настоятель узнавал все новости, вот почему нас заманили сюда. Наверняка кардинал Калл дал соответствующие указания всем монастырям, церквам, скитам и епархиям. Прямо на наших глазах из голубятни вышел отец настоятель, и двое монахов запустили в небо пару голубей, быстро исчезнувших из виду. Что ж, и средневековая система связи заслуживает должного уважения…
– Он посылает доклад о том, что сумел пленить непобедимого лорда Скиминока – ландграфа Меча Без Имени… Придурок! – высокомерно хмыкнула Лия. – Милорд, вы ведь им покажете? Покажете, да?
К тому времени, когда раздался вежливый стук, попасть к нам было уже не просто. Мы забаррикадировали дверь мебелью, а ее в комнате было немало: широкая низкая кровать, два высоких кресла с резными спинками, табурет, грубый стол.
– Лорд Скиминок, ваши лошади готовы! Соблаговолите выйти.
– Нет, милорд! – Лия высунула нос из окна. – Там у входа в башню толпа монахов, все с дубинами, вилами и топорами.
– Да, – подтвердил Бульдозер, – нам явно готовят встречу. Вы будете драться?
– Мы – да! – вспыхнула Лия и уперла руки в бока, пристально глядя на Жана. – А вот ты? Ты, трус несчастный, будешь драться? Или опять чуть что – сразу в слезы…
– Прекратить базар! – Быстро заткнув рты обоим, я громко проорал: – Я изволю вкушать послеобеденный сон! Требую уважения к законам гостеприимства, и подите вы к черту часа на полтора…
Меж тем за дверью пошептались и ушли, мы так и не дождались от них ответа. Лия вернулась на свой пост к окну, а мы с оруженосцем начали аккуратно разбирать баррикаду. Я был уверен, что, пока они решают, как им быть, у нас тоже есть около получаса на риторический вопрос – что делать? Весь коридор оказался свободен, но на выходе нас наверняка поджидала эта банда. Мы тихонечко вернулись назад и приступили к спокойному обсуждению положения.
– Нас заморят голодом, – мягко предположил Жан.
– Нет, нет, они не столь терпеливы, – вежливо парировала Лия. – Нас возьмут штурмом. Их человек пятьдесят, и все здоровые, как медведи.
– Я могу сдаться. При условии, что вас выпустят на свободу. А потом вы отобьете меня по дороге. Годится?
– Ну что вы, милорд! – искренне удивились мои напарники. – Они же нас ни за что не выпустят. Скорее всего, просто повесят, чтоб не возиться…
– Да, дикий здесь у вас народ… – посетовал я. – Ладно, пойдем другим путем – какие у них слабые стороны?
– Никаких!
– Что, совсем?
– Угу, – грустно подтвердила Лия. – Монахов много, они вооружены, тверды в вере, убеждены, что все мы пособники дьявола. Бояться нас нечего, обитель дала им закалку, уверенность в себе, твердость, целомудрие…
– Стоп! – озарило меня. – А если мы сыграем с ними по методу Жана в Тихом Пристанище?
– Вы хотите, чтобы я разделся? – покраснел Бульдозер.
– При чем здесь ты?
Под моим пристальным взглядом Лия тревожно завозилась и недовольно буркнула:
– И долго я должна их очаровывать?
– Обойдемся и без активной демонстрации. Значит, план действия таков…
Пока мой оруженосец не спеша выворачивал решетку из окна, мы с Лией быстренько разрезали на полоски медвежью шкуру, валявшуюся у камина, и соорудили длинный ремень. Поставив Бульдозера бдить за врагом, я вытащил из очага несколько головешек и приступил к рисованию обнаженной модели. Позировала Лия. Меня она не стеснялась нисколько. Через десять минут дверь была изукрашена великолепной женской фигурой в полный рост. Рисовал я очень реалистично и узнаваемо, хотя и увеличил некоторые объемы для создания более убойного художественного образа.
