Отец Викторин посуровел:
– Но есть в нашем Людинове девушка Нина, есть воины леса, есть неизвестные нам люди, живущие в городе. Появляются листовки, вытекает из цистерны горючее, взрываются машины с грузами.
Нина вдруг обняла отца за плечи:
– Это ужасно, но сегодня Иванов подарил мне цветы и сказал: «Надоумь своего отца, пусть не геройствует. А то мало ли что может случиться».
– Разве я геройствую? Какие у меня дела, готовлю проповедь об Авеле и Каине. Вот мои дела.
Нина сдвинула бровки сердито:
– Раз Митька сказал такое, значит, полиция что-то затевает. Тот же Ступин!
Вдруг дотронулся до головы дочери:
– Спасибо, Нина. Поостерегусь. Береженого Бог бережет.
В тот же день, слушая своих особо доверенных прихожан, батюшка просил на время притихнуть, поберечься. Борьба бабушек и их внучат с немецкой армией была совсем уж малая. Дырявили мешки, из которых потом сыпались продукты, резали провода, вывинчивали пробки на баках с горючим в автомашинах, что-то угоняли, что-то уносили, отвинчивали какие-то гайки.
Не война, пакости, если что-то немцы и теряли, то всего лишь минуты времени. Но ведь время возврата не знает. Утраченные минуты – утраченные победы. И все это – незримо.
Победы графа Бенкендорфа
Графиня Магда пригласила отца Викторина сообщить ему о своей милосердной миссии. Она приобрела продукты для раздачи голодающим.
– Я прошу вас, батюшка, не распылять пайки, но избавить от истощения и от смерти крайне ослабленных детей.
Церковь получила сто банок тушенки, сто банок сгущенного молока, тридцать килограммов галет, сахарин.
Деловая часть разговора была намеренно короткой. Графиня показала отцу Викторину альбом со знаменитыми изображениями Девы Марии.
– Симоне Мартини! – обрадовался священник.
– У нас совпадают вкусы. – Графиня Магда была приятно удивлена: сельский батюшка, правда, хорошо рисующий, знает искусство средневековой Италии.
Полюбовались репродукциями «Мадонны Литта» Леонардо да Винчи, «Мадонны» Рафаэля.
И опять лицо батюшки стало детским, как солнышко.
– «Мадонна под яблоней»! Лукас Кранах! Неужто вам нравится немецкое?.. – Магда сказала это искренне, имея в виду манеру живописи.
– Графиня! Глаза Мадонны, как и Младенца, устремлены в будущее. Будущее радовать не может – впереди Крест и крестные муки. Но изумительно рыжие волосы Богоматери, румяное золото яблок, свет от лика Младенца, лик Его Матери наполняют душу счастьем. Кранах сумел это передать – цветом.
Мадонна для вас самая-самая? – быстро спросила Магда.
– «Мадонна с прялкой» испанца Моралеса.
Графиня ударила ладонью о ладонь.
– У нас вкусы на удивление близкие. А ведь, казалось бы, Европа и Россия – две параллели, несоединимые даже в мировом пространстве. Впрочем, картина Моралеса чувственная. «Мадонна с прялкой» – это горе, окунувшееся в нежность матери.
Графиня умничала, и ей нравилось философствовать.
– Выразить не умею, – улыбнулся отец Викторин, – но мои беды становятся ничтожными, когда смотрю на эту работу.
Графиня открыла альбом на нужной странице:
– Вот наше чудо. Посмотрите, каков взгляд Христа Младенца на крест в Его руке. Это целая эпопея «Война и мир». А крест – это же и есть прялка. Тут очень большая мысль, но я не могу ее додумать.
– Более утонченного лика мне не доводилось видеть на картинах художников, – сказал отец Викторин, поднимаясь.
В гостиную вошел граф. Квартира коменданта Людинова этажом выше его официального кабинета.
И вот отец Викторин стоит перед портретом шефа жандармов.
– Батюшка, – признался комендант, – мне больше не с кем побеседовать о моем предке.
Им принесли кофе. Настоящий, ароматный, мастерски приготовленный.
– Я знаю о сражении под Прейсиш-Эйлау. Поручик Александр Бенкендорф состоял тогда при дежурном генерале графе Толстом. За свой подвиг мой дивный предок получил чин капитана и орден Святой Анны второй степени. – Александр Александрович посмаковал глоточек: – Кофе из Парижа, где Александр Христофорович после Тильзитского мира проходил посольскую службу. А вот когда он и за что получил чины полковника и генерал-майора, я до сих пор не знаю.
Настоящим кофе отец Викторин угощался впервой. Вкусно, да уж очень мала чашечка.
– Чин полковника граф Бенкендорф получил через две недели, как удостоился чина капитана.
– Через две недели? – изумился комендант.
– Произвели по случаю окончания войны, а генерал-майора граф Александр Христофорович удостоился за атаку в сражении под Велижем 27 июля 1812 года. В то время он командовал авангардом корпуса генерала Винцингероде.
Майор Бенкендорф смотрел на отца Викторина завороженно:
– Рассказывайте! Рассказывайте!
– После Велижа граф получил задание чрезвычайно рискованное. Он должен был обеспечить пути коммуникации главной армии с корпусом графа Витгенштейна. Имея всего восемьдесят казаков, генерал Бенкендорф прошел по тылам французов и взял в плен полтысячи солдат неприятеля. – Отец Викторин умолк.
– Пожалуйста! – чуть ли не простонал комендант.
– Во время отступления наших войск после Бородина граф командовал арьергардом отряда Винцингероде, а от Звенигорода до Спасска даже всем отрядом. Граф подчинил себе еще два казачьих полка и, наступая на Волоколамск, разбил крупное соединение французов. В плен ему сдались более восьми тысяч человек. А будучи комендантом Москвы, он пленил еще три тысячи солдат Наполеона, захватил к тому же тридцать орудий. И это не все трофеи генерала. Преследуя отступающих французов, граф Александр Христофорович взял в плен на Немане трех генералов и шесть тысяч разных чинов.
– Это ли не Песнь песней! – воскликнул комендант Людинова. – Дальше! Дальше, батюшка!
– Командуя летучим отрядом между Берлином и Франкфуртом-на-Одере, генерал-майор Бенкендорф разбил в Темпельберге сильное соединение неприятеля, за что получил орден Святого Георгия третьей степени. Далее принудил к капитуляции город Фюрштенвальд, а с отрядами генералов Чернышева и Теттенборна покорил Берлин.
– Еще! Еще!
– Двигаясь от Ютербока на Дрезден, пленил шесть тысяч французов, но от Дрездена пришлось отступить. Дрезден защищал маршал Даву. У Бенкендорфа было слишком мало сил, чтобы сразиться. Генерал переправился через Эльбу, захватил пост в Вербене. Чуть позже участвовал во взятии Люнебурга, за что получил Анну первой степени.
– Не замолкайте же! – Комендант от возбуждения перешел на шепот.
– Граф Бенкендорф участвовал также в сражении при Гросберене, прикрывал корпус Воронцова от французских войск, и за этот подвиг царь отметил его золотой шпагой с бриллиантами. Далее граф участвовал в битве под Лейпцигом, а после победы отправлен был с отрядом в Голландию. Изгнал французов из Утрехта, Амстердама, взял крепости Гавель, Мюнден, Гельдерскую батарею. Занял Роттердам, Дортрехт, Госувот, крепости Гертрюденберг, Бреду, Вильгельмштадт. Перешел в Бельгию, освободил от французов города Лювен, Мехельн и в Дюссельдорфе соединился с войсками Винцингероде. Все эти подвиги доставили генерал-майору Бенкендорфу орден Владимира второй степени, большой крест Шведского меча, прусский орден, от нидерландского короля шпагу с надписью «Амстердам и Бреда», от регента Великобритании – золотую саблю «За подвиги 1813 года».
