Книга 1612. Все было не так!, страница 27. Автор книги Дмитрий Винтер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «1612. Все было не так!»

Cтраница 27

Правда, нечто похожее бывало и раньше: так, уже Федор Иванович приучил подданных к тому, что правит он не один, а с женой: его указы начинались словами: «Се яз царь и Великий князь Федор Иванович… со своею царицею и Великой княгиней Ириной». Однако к правлению царицы-женщины страна была еще не готова, так что после смерти Федора многие воеводы отказались подчиняться царице Ирине, что и вынудило ее отречься от престола в пользу брата и уйти в монастырь. Даже сторонник Годунова патриарх Иов вынужден был признать, что Федор завещал престол Ирине [262] . Согласимся, большой шаг вперед по сравнению со временами Ивана Грозного, менявшего жен как перчатки и писавшего английской королеве (когда та на сделанное ее племяннице предложение заявила, что царь вроде как уже состоит в законном браке), что Мария Нагая – «не царица, а простая подданная и что для королевской племянницы ее можно и прогнать» [263] .

И вот теперь возникла похожая ситуация, даже больше того: Федор Ирину все-таки не короновал, а его мнимый брат Марину Мнишек – короновал! А с учетом того, что детей у царственной пары еще не было, Марина после гибели царя вполне могла выйти замуж за другого (отнюдь не обязательно за русского) и сделать царем его… По крайней мере, так, вероятно, думали многие на Москве.

Как бы то ни было, началось избиение поляков, сопровождавшееся, как было в обычае в те времена, «мучительством», изнасилованием женщин; последних даже гоняли для потехи голыми по городу. Всего, по словам Н.И. Костомарова, было перебито до 400 поляков [264] ; другие авторы называют другие цифры, о которых речь пойдет чуть ниже. Но сразу оговоримся, что поляки пострадали сравнительно мало, поскольку, в отличие от царя, в большинстве своем верили предупреждениям о возможном мятеже и готовились к отражению нападения [265] .

Тем временем около 200 заговорщиков, подготовленных лично Шуйским, проникли в Кремль и убили Лжедмитрия (смертельный удар ему, как принято считать, нанес М. Татищев). Был момент, когда царь вырвался из рук заговорщиков и побежал «показаться народу»; даже Исаак Масса вынужден признать, что если бы ему удалось это, то он бы спасся [266] . Но это царю не удалось: он споткнулся, упал и сильно ушибся, лишившись на время чувств: тут его и добили. Впрочем, и тут он мог бы спастись: на его защиту встали стрельцы. Тогда заговорщики закричали, что пойдут в стрелецкую слободу и перебьют стрелецких жен и детей, если им не дадут расправиться с Самозванцем. После этого стрельцы оставили царя, и заговорщики без труда завершили свое дело [267] .

Для нас очевидно, что стрельцов «взяли на понт»: две сотни заговорщиков не посмели бы и не смогли бы физически разгромить многочисленную стрелецкую слободу, куда наверняка сбежалось бы для защиты по крайней мере не меньшее число стрельцов, даже если бы защитники царя не успели. Но в сумятице всемосковского восстания, непонятно против кого направленного (а заговорщики наверняка сказали стрельцам, что именно против царя), – сработало!

Восшествие на престол Василия Шуйского

Народ, разгромив дома поляков, предался, как это бывало обычно в те времена, безудержному пьянству, и лишь через три дня москвичи, протрезвев, осознали, что произошло. Но было поздно: уже 19 мая кучка московских бояр «выкрикнула» на царство Василия Шуйского. Прошло все это примерно так: народ созвали на Красную площадь колокольным звоном, тут же приверженцы Шуйского «выкрикнули» его царем; лишь немногие возражали, что надо бы разослать грамоты во все города и выбрать царя «всей землей» [268] ; однако их не послушали.

Таким образом, если при воцарении Бориса Годунова имела место хотя бы видимость народного волеизъявления, то Шуйский обошелся и без этого. Впрочем, его отчасти извиняет то, что он был Рюриковичем, прямым потомком Александра Невского (а не его брата Андрея Ярославича, как утверждают некоторые историки, путая этого князя с сыном Невского Андреем Александровичем Городецким, от которого род Шуйских и пошел) [269] , следовательно, и прямым потомком Владимира Мономаха, и потому, вероятно, не считал себя обязанным спрашивать мнения «всей земли» в лице Земского собора.

Кроме того, среди некоторых историков бытует мнение, что в мае 1606 г. собирать Земский собор просто не было времени, поскольку после восстания, стоившего жизни многим польским подданным (по разным сведениям, от 400 до 2000), сохранялись, так скажем, напряженные отношения с Варшавой, и хотя бы поэтому требовалось немедленно заиметь хоть какую-то власть; а кроме того, были опасения (оправдавшиеся), что многие области страны нового царя не признают. Впрочем, последнее, как представляется, произошло именно потому, что значительная часть страны не считала Шуйского, не выбранного на царство «всей землей», легитимным монархом.

Как бы то ни было, Василий Шуйский, «сев на царство», объявил себя «главным борцом с «Гришкой», который якобы хотел насадить в России не только католичество, но и лютеранство, и кальвинизм (!), и чуть ли не «жидовскую веру», а также «перебить бояр и думных людей». Всячески очернял новый царь также и Бориса Годунова; в то же время Шуйский официально подтвердил смерть настоящего царевича Дмитрия [270] .

Есть мнение, что многие поддержали кандидатуру Шуйского только потому, что считали: царь уже стар (по тем временам 54 года – почтенный возраст, Иван Грозный, напомню, примерно в такие годы и умер) и долго не протянет, тогда, мол, можно будет другого выбрать [271] .

Итак, Самозванца сменил Василий Шуйский. В отличие от Бориса Годунова, он не был хотя бы формально избран Земским собором, а «выкрикнут» на царство кучкой бояр; по другой версии, изложенной К. Буссовым, его «электорат» был значительно шире, но все же ограничивался одной Москвой: воцарился он «одною только волей… Москвы… всех этих купцов, пирожников и сапожников и немногих… князей и бояр» [272] .

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация