— Вот мое право! Оружие на землю!
После некоторого замешательства один из парней спустил ремень с плеча и бросил свою винтовку. За ним последовали остальные.
— Теперь вы! — скомандовал Миронов, указывая стволом на Пфайфеля.
Тот повиновался, медленно расстегнул кобуру и, достав свой вальтер, уронил его к ногам.
И тут всех, себя в том числе, удивил герр Штробель, пожилой комендант Нойдорфа, который никогда не воевал, потому что к концу Второй мировой войны был всего лишь пятиклассником. Он неожиданно отпрыгнул в сторону, выхватил пистолет и, мгновенно передернув затвор, выпалил в сторону незнакомца с автоматом.
Не ожидавший ничего подобного от этого старикашки Евгений все же успел присесть, и пуля прошла над его головой. Тут уже и он не сдержался, дал очередь из автомата над шеренгой штурмовиков. Те мгновенно попадали на землю. Упал и сам комендант, выронив пистолет и зажмурившись. В полной уверенности, что его убили.
— Всем лежать! — страшным голосом заорал Миронов. Он был сильно разозлен своим просчетом действий этого штатского дурака, а также и тем, что его вынудили стрелять.
Но вот дальше началось что-то совсем невообразимое. Лес, окружавший поляну, вдруг озарился вспышками выстрелов. Огонь велся со всех сторон и был совершенно беспорядочным и неприцельным. Это подошедшие одновременно банда Анхеля и группа капитана Митчелла, вообразив невесть что, стали разряжать магазины своих автоматов.
Миронову пришлось внести свою лепту в этот хаос, в то время как его парни, разрезав веревки, подхватили пленных и, пригибаясь, потащили по тропинке, ведущей к дороге.
Евгений, как и все, не понимал, какого черта здесь происходит? Но в задачу его группы не входило боестолкновение с кем бы то ни было. Она заключалась в освобождении пленных американских актеров и доставке их на «Глорию». Поэтому и действовали бойцы соответственно. Пока командир поддерживал неразбериху, царившую вокруг, Монастырев взвалил на плечо лишившуюся чувств Мегг Баркли, Шишов со Штефырцей, схватили под руки еще способного передвигать ноги Руфуса Трули, и все очень быстро скрылись в джунглях.
Миронов отступил последним, успев заметить, что кое-кто из штурмовиков потянулся к валявшимся винтовкам, намериваясь, видимо, вступить в перестрелку. Ну, это их выбор. Вон, в мужчины собрались, обряд хотели пройти. Пусть и поступают, как настоящие мужчины!
Теперь главное было убежать как можно дальше, пока на поляне и вокруг нее разворачивался настоящий бой. И они бежали изо всех сил. Руфуса, у которого окончательно подломились ноги, Леня и Мишка уже просто волочили на себе, а иногда и за собой. Мегги в себя не приходила и болталась на могучем плече Портоса как мешок с соломой. Стрельба позади них то затихала, то вновь яростно разгоралась. Бойцы бежали и ломали голову над тем, что же там в действительности произошло? Кто стрелял в джунглях?
Внезапно впереди послышалось гудение нескольких автомобильных моторов и стали видны огни фар. На большой скорости приближались машины. Вероятно, это была подмога из Нойдорфа. Бюргеры, веселившиеся в подвале ратуши, услышали стрельбу и бросились выручать своих сыновей.
Группа Миронова спряталась в кустах. Три пикапа и грузовик, под завязку набитые вооруженными людьми, с ревом пронеслись мимо. Евгений почувствовал сожаление. В его планах был пунктик, предусматривавший угон какого-нибудь транспортного средства, чтобы можно было быстрее добраться до «Глории». А теперь, похоже, в деревне остался только какой-нибудь трактор. Или мотоблок.
Но нет! Пять минут спустя, когда группа уже вернулась на дорогу и продолжила путь, вдали мелькнули фары еще одной машины. Пришлось снова прятаться.
Этот пикап ехал медленнее и не так уверенно. Миронов почувствовал, что у них появился шанс. Для объяснения парням ситуации хватило двух фраз. И вот уже Штефырца не торопясь выходит на середину проселка, а Портос изготовился к прыжку.
Водитель старенького автомобиля, завидев на пути человека, действительно затормозил. Был он пьян, и в кузове у него сидел всего один человек в таком же состоянии. Видимо, подхватились последними, но решили не отставать от товарищей.
Пришлось отстать. Связанные и бесчувственные тела уложили на обочине. Будут деревенские возвращаться — подберут. Сами же, погрузив освобожденных пленников в кузов, двинулись к Нойдорфу, не особенно разгоняясь.
Теперь, когда практически все боеспособное население деревни находилось в джунглях, проникнуть внутрь было просто. А не заезжать в колонию не получалось. Во-первых, единственная дорога, ведущая к свободе, проходила через нее, а во-вторых… Имелись у Евгения секретные сведения, полученные от Михеля, и он собирался ими воспользоваться.
Метров за сто до пропускного пункта на въезде Шишов, севший за руль, придавил кнопку клаксона, а Миронов из окна начал орать по-немецки:
— Открывайте быстрее, растяпы! У нас раненые! Доктор! Нам нужен доктор!
Он здраво рассудил, что раз есть в деревне люди, то должен быть и врач.
Охранники, напряженно прислушивавшиеся к усилившейся отдаленной стрельбе, не стали препятствовать, тут же подняли шлагбаум и пропустили пикап. Крикнули что-то вослед, но не останавливаться же, чтобы их выслушать?
Михель еще днем из леса указал дом, необходимый теперь Евгению. Ничем не примечательный, одноэтажный, как все здесь — с палисадником. На стук в дверь никто долго не отзывался, и Миронов расстроенно подумал, что нужный ему человек вместе со всеми отправился «на войну». Но вот послышались неторопливые шаги и мужской голос спросил:
— Кто там?
— Герр Людендорф? У меня срочное поручение к вам от коменданта, — сказал Евгений по-немецки.
— От герра Штробеля?
Миронов фамилии коменданта не помнил, но рискнул подтвердить:
— Да, да!
— Сейчас открою, — сказали за дверью, и послышался звук снимаемой цепочки.
Надо же, подивился Евгений, живут за забором, а все равно двери запирают! Одно слово — немцы!
Одновременно знаками он отдавал распоряжения Монастыреву и Шишову. Те встали по сторонам входа. Дверь открылась, и Толик, ухватив за грудки хозяина дома, одним движением вытащил его наружу.
— Вязать так, чтобы не пикнул! — приказал Миронов уже по-английски. — И в машину!
Теперь предстояло из деревни выбраться. Был большой соблазн, пользуясь отсутствием в Нойдорфе практически всех вооруженных мужчин, устроить здесь небольшую заварушку с поджогами и взрывами, чтобы неповадно было фашистским недобиткам возводить свой маленький рейх. Но по здравому рассуждению Евгений от этой мысли отказался. То, что сейчас происходило в джунглях, хорошенько встряхнет местное застоявшееся болото. А если еще и убитых много будет, здешние жители не скоро вернутся к мечтам о возрождении былой славы нации. Нет, теперь только вперед, к реке!
Увы, мирно и беспрепятственно проехать выездной КПП не получалось. Было бы полнейшим абсурдом просто подкатить к шлагбауму и попросить часового: «Браток, открой, нам туда надо, на свободу!» Миронов даже усмехнулся, представив эту картину.
