— Как, вы желаете, чтобы началась война с Ливаном?
При этом, конечно, у него выпучатся глаза, а лицо покраснеет.
Домой не отправят. Всем и так ясно, что миром эта заварушка не кончится. Ну, помучают еще с часок всякими глупыми вопросами, а потом наконец-то позволят покинуть здание аэропорта.
— Покажите компьютер, — приказал таможенник.
Громов покорно вытащил из сумки ноутбук.
— Включите.
— Не могу, — сказал Сергей
На диске ноутбука было полно скаченных из Интернета сведений по истории войн Израиля с соседями. Он у них как заноза в том месте, на которое садятся. Что закономерно, поскольку Британии свойственно оставлять такие очаги напряженности, которые потом полыхают десятилетиями или столетиями. Одно из таких мест находилось на границе Пакистана и Индии — в Кашмире. В ноутбуке лежала информация о вооружении израильской и ливанской армии, тактико-технические данные танка «Меркава» со стрелочками на чертеже — куда надо стрелять из гранатомета, чтобы повредить этот танк, и хотя все эти данные находились в свободном доступе, узнай о них таможенники — это могло значительно увеличить время допроса.
— Почему? — удивился следователь.
— Понимаете, там, на заставке фотография интимного свойства. Не хотел бы ее показывать, — стал выкручиваться Сергей.
Он говорил первое, что придет в голову.
А тем временем Илья уже подробно рассказал своему собеседнику — приятной девушке лет двадцати пяти, что за аппаратуру он везет, как снимать, как брать фокус, как прилаживать к камере аккумуляторы. Он точно читал лекцию студентам, которые съемочную технику видели впервые. Это ему нравилось. Хотя информация девушку не удовлетворила. Ладно бы она дальше попросила номер телефона или электронный адрес, стала выяснять — женат Илья или нет, явно прокручивая в голове, есть ли перспективы их дальнейшего знакомства. На эти вопросы Илья еще ответил бы.
— Есть у вас друзья-арабы? — спросила девушка.
— Нет, — заученно ответил Илья.
Даже будь они у него, все равно следовало отвечать отрицательно. Кто это сможет проверить?
Через пятнадцать минут его спросили, не случалось ли ему заражаться болезнью, с названием, произнести которое было не так-то просто. Что она из себя представляет, Илья не знал. Болезнь запросто могла оказаться и венерической, но скорее всего, была каким-то экзотическим вариантом лихорадки. Обычно от подобных напастей всем, выезжающим в Азию, Африку или Южную Америку, делались прививки. От всех сразу, как будто вводили под лопатку целебный коктейль, А готовили его в шейкере, правда, не такую слоновью порцию, как в баре.
— Я не могу больше, говорить, — сказал Илья, по-русски.
— Почему? — спросила следователь по-английски.
— Перестал понимать английский язык, — объяснил Илья.
— Вы же только что его понимали.
— Теперь не могу.
— Почему?
— Забыл. У меня временная амнезия. Отшибло память, — Илью понесло.
Он понимал, что выкручивается, причем очень неумело, но остановиться не мог. У него была только одна надежда, что девушка не очень хорошо понимает по-русски.
— Отшибло память?
— Да, я теперь могу говорить только по-русски. Требую переводчика.
Удивительно, но следователь отнеслась к заявлению Ильи очень спокойно. Вместо того чтобы накричать, вернуть ему документы и лишить разрешения на въезд в страну, она отправилась искать ему переводчика. Отсутствовала она минут двадцать и, вернувшись, объяснила, что свободных переводчиков сейчас нет. Причем, сказано это было по-русски без акцента. Илья подумал, что очевидно иврит она выучила уже здесь, в Израиле, а родным для нее все же был русский. Возможно, служащим аэропорта не было принято показывать знание русского языка. А скорее, совмещать свою работу с трудом переводчика им запрещал профсоюз.
Возвращая Илье документы, девушка пожелала:
— Приятной работы.
— Спасибо, — ответил Илья.
Аппаратуру к этому времени он уже успел упрятать в сумки.
Вырвавшись из лап сотрудников аэропорта, Сергей и Илья поменяли сто долларов на шекели, взяли такси и поехали в Иерусалим. К сожалению, город этот являлся всего лишь транзитным на пути в Хайфу — порт на севере Израиля, от которого до границы с Ливаном было не более тридцати километров. Именно он-то и должен был первым подвергнуться ливанскому обстрелу и в ожидании этого события, в городе, по слухам уже собралась изрядная армия журналистов со всего света.
В Иерусалиме находился пресс-центр, где выдавалась аккредитация приехавшим в страну журналистам. Без нее работать здесь было нельзя, поскольку любой патруль мог забрать в комендатуру для выяснения личностей.
Илья хотел задержаться в Иерусалиме хотя бы на несколько часов, но вовсе не для того, чтобы осмотреть его достопримечательности и пройти путем Христа, как делали многочисленные туристы и паломники. Когда-то там всем желающим за определенную плату выдавали тяжелый крест, похожий на тот, на котором распяли спасителя. Любой мог его протащить по легендарным местам и почувствовать, как это тяжело. Конец экскурсии, конечно, не предполагал, что страдальца распнут на Голгофе. Просто Илья прознал, что в Иерусалиме живет очень хороший татуировщик. Причем за услуги он брал раза в три меньше, чем это могло обойтись в Москве или Европе. У Ильи даже адрес был, написанный на клочке бумажки. Поэтому, сверившись с картой, он легко установил, что салон, где работает татуировщик, находится почти в центре города. Татуировки у приятеля Громова уже покрывали всю грудь и даже занимали руки. На них была какая-то надпись из буддийских текстов. Читать ее было удобно, когда Илья снимал майку и разводил руки в стороны. Впрочем, майка ее тоже не скрывала. Поэтому, оказавшись в Индии, он обнаружил, что местные жители буквально готовы на него молиться, совсем как индейцы, принявшие испанцев за потомков белого бога. Увидев татуировку, индусы тыкали в него пальцами, продавали ему сувениры почти не торгуясь и за самую малую цену. Из Индии Илья привез резные шахматы.
В Иерусалиме он собирался сделать татуировки на плечах и спине. Площадь их исчислялась не в квадратных сантиметрах, а в сигаретных пачках или спичечных коробках. Прямо как в мультфильме, где удава замеряли в попугаях, обезьянах и слонятах. В попугаях, то есть в спичечных коробках площадь предстоящей работы казалась больше, чем в сигаретных пачках. Оказалось, за один сеанс такой большой рисунок не сделаешь. Следовало остановиться в Иерусалиме дня на два, а то и на три. Вот только пока позволить себе такую долгую остановку Сергей не мог. Поэтому он решил за оказавшиеся в распоряжении два-три часа опросить местное население и встретится со своим старинным приятелем, с которым познакомился в прежнюю поездку. Приятеля звали Игорь. Он работал гидом, водил по священным местам туристов, написал даже книжку-путеводитель и потихоньку распродавал ее тем, кто приезжал на экскурсии в Иерусалим. Первый тираж в тысячу экземпляров почти разошелся, и Игорь думал о допечатке. Когда в стране становилось неспокойно, он с удовольствием бросал работу экскурсовода и полностью переключался на продюсере кую деятельность, разъезжая по стране вместе со съемочными группами различных телекомпаний. Помощником он был неоценимым. Сергей очень рассчитывал на его услуги.
