«Торгово-промышленная газета» писала 12 сентября 1918 года: «Правительственная ревизионная комиссия представила одесскому градоначальнику доклад, в котором указывает, что поддельные городские десятирублевики продаются по 750 рублей за тысячу, и предлагает изъять из обращения денежные знаки в 10 рублей»
[104]
. А Газета «Одесский листок» писала 3 ноября 1918 года: «На Пишоновской обнаружена хорошо оборудованная фабрика фальшивых ассигнаций». Это была седьмая фабрика, раскрытая в 1918 году.
Достояние республики
В 1918 г. советским украинским центром после революции стал Харьков — крупнейший промышленный город Украины, к тому же находившийся непосредственно ближе к России, чем Киев. Жизнь в то время там была тяжелая. Вот что говорится в воспоминаниях А.Т. Стученко: «Вскоре после установления в городе Советской власти возвратился с фронта отец. Сначала семье стало жить немного легче, но ненадолго. В Киеве утвердилось контрреволюционное националистическое правительство — Центральная Рада. Хлеба нет. Дров нет. Воды нет. За водой ходим к колодцу на Петровскую улицу — добрых два километра. Вдвоем с одиннадцатилетним братом возим хворост на саночках из Голосиевского леса (ныне он стал парком), тратя на каждый рейс 16–18 часов. А хлеб… Стоим в очереди по нескольку дней всей семьей и достаем три-четыре фунта. Хлеб темно-желтого цвета и обладает удивительным свойством через два-три часа так затвердевать, что и по виду и по вкусу его не отличить от засохшей глины…»
[105]
Между тем уже 7 апреля 1918 г. немецкие войска заняли Харьков, бывший на тот момент столицей Донецко-Криворожской республики (была провозглашена 9–12 февраля 1918 года в составе РСФСР). Столицу республики пришлось перенести в Луганск, но необходимо было при отступлении из Харькова эвакуировать денежные средства и ценности. И было решено отправить еще один «золотой эшелон» с достоянием республики, много их в те годы колесило по дорогам Гражданской войны. Операция была проведена безукоризненно. Вот как это происходило по воспоминаниям А.И. Селявкина, бывшего командиром того легендарного бронепоезда: «Совет Народных Комиссаров Донецко-Криворожской республики принял решение о незамедлительной эвакуации государственных ценностей. Выполнение этой задачи было возложено на народного комиссара финансов республики Валерия Межлаука, который одновременно ведал денежным довольствием войск Украинского фронта.
Два вагона с ценностями (несколько сот миллионов рублей валюты, золото, платина, серебро) были прицеплены к бронепоезду. Под его защитой вагоны направлялись в Царицын.
Руководство республики при выборе кандидатуры на должность командира бронепоезда остановилось на мне…
Пронюхав, что мы эвакуируем большие ценности, анархисты решили захватить их и под прикрытием трех автобронемашин напали на комендатуру. Команда бронепоезда, стоявшего вблизи здания комендатуры, открыла огонь из скорострельных пушек и рассеяла бандитов.
Вскоре двинулись дальше. Каждый километр приходилось, что называется, брать с бою, то и дело отражая наскоки конных разъездов немцев, петлюровцев, белой конницы Краснова…
Главком по прямому проводу сообщил В.И. Ленину, что поезд Межлаука с государственным имуществом прибыл благополучно и отбывает на Москву.
— Ну что же, Валерий Иванович, двигайтесь дальше! — напутствовал Антонов-Овсеенко. — Передайте привет товарищам и прежде всего Владимиру Ильичу.
Бронепоезд шел к Москве, почти не останавливаясь на станциях и часто без железнодорожного жезла. 29 апреля утром, через 22 дня с момента отъезда из Харькова, мы прибыли на Казанский вокзал, где нас уже поджидали представители Госбанка, ВЧК и отряд особого назначения при Коллегии ВЧК, оцепивший платформу и все выходы с вокзала.
Государственные ценности были перегружены из вагонов на грузовики и под усиленной охраной доставлены в специальные помещения. Здесь и состоялась официальная передача ценностей уполномоченным Госбанка…»
[106]
После ухода красных в Харьков вместе с немцами, захватившими Украину в 1918 г., вступил Запорожский корпус. С 1 мая в Харькове, как и по всей Украине, была утверждена власть гетмана Скоропадского.
Сто карбованцiв нарiвнi з мягеньким папиром (Сто карбованцев наравне с туалетной бумагой)
Однако правительство Скоропадского так и не смогло овладеть положением в сфере финансов и денежного оборота. Предшествующие власти оставили своему преемнику довольно тяжелое наследство. Украинское государство не имело бюджета, все учреждения работали в долг, расходы на государственное управление непрерывно росли. Поэтому Украина жила за счет интенсивной работы печатного станка. Увеличение денежной массы привело к огромной инфляции и росту цен.
Правда, в сентябре 1918 г. правительством гетмана Скоропадского 100-рублевая (в 100 карбованцев) купюра была изъята из оборота. По одной из версий это объясняется появлением сатирических имитаций, оскорбительных для гетмана.
Во время правления гетмана на Украине появились очень занятные прокламации, сделанные в виде денег — очень похожих на те, которые тогда ходили на Украине. Вот как их описывает М. Химченко в статье «Денежная агитация»: «Сама по себе идея уже заслуживает внимания — сделанные в виде денег бумажки разбрасывали на улицах, на базарах, и естественная реакция прохожего была одна — поднять и забрать. Уже потом, рассмотрев, каждый сам принимал решение, что делать с ними — хранить такие “деньги” было небезопасно, наказание могло быть и в виде расстрела. Однако поскольку эти прокламации дошли до нас — боялись далеко не все…
Такие боны-агитки печатали литографским способом в несколько красок. На одной стороне в овале помещался карикатурный портрет гетмана Скоропадского в стиле парадных портретов августейших особ. Вместо скипетра в руке у него была вилка с галушкой, в другой вместо державы — чарка с горилкой. Прямо под портретом помещалось изображение свиной головы анфас. Портрет венчала известная комбинация из трех пальцев. Возле портрета стоял босой немецкий солдат с винтовкой, одетый в гайдамацкие шаровары, и ковырял в носу. В центре — надпись.
“За сто карбованців у Державної Скарбницi видається одна або двi дули”.
На другой стороне — обрамленные венками кулак и вензель “Г. С.” (Гетман Скоропадский).
В орнамент и картуши художник очень тонко вплел изображение свиной туши, окорока, гирлянд сосисок и пляшки с горилкой. На этой стороне были помещены надписи:
“Сто карбованцiв ходять по свiту нарiвнi з мягеньким папиром” (“100 рублей ходят по свету наравне с туалетной бумагой”).
