Что-то болталось в голове, словно письмо в бутылке, написанное неразборчивом почерком на незнакомом языке. Она пыталась, но не могла разобрать ни слова.
– Жаль, здесь нет матушки, – наконец сказала Агнесса. – Уж она бы точно знала, что делать.
– Перестань! – перебила ее нянюшка. – Такие вечеринки не для нее.
– Я чувствую себя как-то… странно, – призналась Агнесса.
– Наверное, выпила лишку, – заметила нянюшка.
– Да я ни капельки в рот не взяла!
– Правда? Так вот в чем проблема. Пошли.
Они поспешили в зал. Было уже далеко за полночь, но уровень шума неумолимо приближался к болевому порогу. Смех всегда становится громче, когда коктейль сдобрен полночным часом.
Влад одобрительно помахал им рукой и жестом пригласил присоединиться к толпившимся вокруг короля Веренса людям.
– А, Агнесса и нянюшка, – сказал король. – Граф, позволь представить…
– Гиту Ягг и Агнессу Нитт, как я понимаю, – закончил мужчина, с которым только что разговаривал король, и вежливо поклонился.
По какой-то непонятной причине Агнесса (по крайней мере какая-то ее часть) ожидала увидеть перед собой некоего мрачного типа с благородными клиновидными залысинами и в черном плаще.
Но этот мужчина больше походил на… зажиточного господина независимых воззрений и пытливого ума. По утрам он, вероятно, совершал длительные прогулки, а дни проводил за оттачиванием разума в личной библиотеке или за интереснейшими опытами над пастернаком… и никогда, буквально никогда не беспокоился о деньгах. А еще в нем присутствовали некий лоск и неутоленный энтузиазм, подобный тому, что испытывает человек, который только-только прочитал интересную книгу и которому не терпится поделиться своими впечатлениями с окружающими.
– А мне, в свою очередь, позвольте представить мою жену, графиню де Сорокула, – продолжил мужчина. – Дорогая, это ведьмы, о которых я тебе столько рассказывал. С моим сыном вы уже знакомы, насколько я понимаю? А это моя дочь Лакримоза.
Агнесса встретилась взглядом с худенькой, одетой в белое платье девушкой с очень длинными волосами и чересчур подведенными глазами. «Все-таки ненависть с первого взгляда тоже бывает», – невольно подумала Агнесса.
– Граф как раз делился со мной своими планами. Он собирается переселиться в наш замок и отсюда управлять государством, – сообщил Веренс. – А я ответил ему, что мы почтем за честь водить с ним знакомство.
– Отлично, – кивнула нянюшка, – но если ты не возражаешь, мне бы очень не хотелось пропустить выступление дурностаев…
– Вся беда в том, – заметил граф, провожая взглядом нянюшку, – что люди, как правило, рассматривают вампиров исключительно в свете их диеты. Это довольно-таки оскорбительно. Вы едите животных и овощи, но никто ведь не пытается классифицировать вас с данной точки зрения.
На лице Веренса появилась улыбка, однако выглядела она стеклянно и неубедительно.
– Но вы ведь… пьете человеческую кровь? – уточнил он.
– Конечно. А еще мы убиваем людей, правда крайне редко, особенно в последнее время. Однако давайте посмотрим, что за вред мы наносим? Дичь и охотник, охотник и дичь. Овцы были созданы как обед для волков, а волки – для того, чтобы не допустить чрезмерного опустошения пастбищ овцами. Ваше величество, если вы внимательно изучите свои зубы, то сами увидите: они предназначены для пищи определенного рода. И все ваше тело создано, дабы в полной мере ее усваивать. Мы хотим, чтобы к нам относились так же. Ведь орехи или, допустим, капуста не проклинают вас. Охотник и дичь являются лишь частью великого круговорота природы.
– Поразительно, – сказал Веренс. По его лицу катились крупные градины пота.
– Конечно, в Убервальде такое понимание существует, но лишь на инстинктивном уровне, – вступила графиня. – Для детей это слишком отсталая страна. Нам так не терпелось посетить Ланкр.
– Очень рад это слышать, – отозвался Веренс.
– Вы были столь любезны, что пригласили нас, – продолжила графиня. – В противном случае мы не смогли бы сюда приехать.
– Не совсем так, – возразил граф, широко улыбнувшись жене. – Но должен признать, запрет на посещение определенных стран без приглашения оказался необъяснимо… долговечным. Возможно, это объясняется древними территориальными инстинктами. Однако, – добавил он радостно, – я разработал методику обучения, которая – и я в этом нисколько не сомневаюсь – всего через несколько лет…
– О, – со стоном перебила его Лакримоза. – Опять эта скукотища. Пап, только не начинай, а?
– Да-да, согласен, мои измышления могут быть несколько утомительными, – подтвердил граф, благосклонно улыбаясь дочери. – Этот чесночный соус просто восхитителен! Никто не желает?
Агнесса с удивлением посмотрела на короля, который, похоже, чувствовал себя неловко. И это показалось ей весьма странным, ведь граф и его семья были такими очаровательными людьми, и говорили они вполне разумные вещи… Все вокруг казалось ей просто восхитительным!
– Вот именно, – сказал стоявший рядом Влад. – Госпожа Нитт, ты танцуешь?
На другом конце зала Ланкрский слегка симфонический оркестр (дирижер – Ш. Ягг) извлекал из музыкальных инструментов нестройные звуки.
– Э-э… – Она едва сдержалась, чтобы не захихикать. – Честно говоря, нет. Вернее, очень плохо…
«Неужели ты не слышала, что они говорили? Они же вампиры!»
– Заткнись! – громко сказала Агнесса.
– Прошу прощения? – переспросил удивленный Влад.
– Кроме того… кроме того, оркестр у нас не самый лучший…
«Ты что, совсем не обращала внимания на их слова, никчемная тупица?»
– Оркестр играет очень плохо, – согласился Влад.
– Ну, честно говоря, король приобрел музыкальные инструменты всего месяц назад, и наши музыканты еще учатся…
«Отруби ему башку! Поставь чесночную клизму!»
– С тобой все в порядке? Тут нет никаких вампиров, все хорошо, все спокойно…
«Он контролирует тебя! – завопила Пердита. – Они… влияют на людей!»
– У меня немного… кружится голова от волнения, – пробормотала Агнесса. – Наверное, мне пора домой. – И какой-то инстинкт на уровне костного мозга заставил ее добавить: – Меня нянюшка проводит…
Влад смерил ее странным взглядом, словно она как-то не так реагировала на его слова, но потом широко улыбнулся. «Какие у него белоснежные зубы…» – подумала Агнесса.
– Мне еще никогда не приходилось встречать такую девушку, как ты, госпожа Нитт, – сказал он. – В тебе… есть какая-то тайна.
«Это я! Я! Меня-то подчинить он не может! А теперь нам обеим пора сматываться!» – заорала Пердита.
– Но это не последняя наша встреча.
