– Чувствую, мне это икнется, – пожаловался Колон, когда они со Шнобби покинули фабрику. – Вся эта бумажная канитель. Ты ж знаешь, как я к ней отношусь.
– Дело все в том, что ты слишком внимательный читатель, Фред, – возразил Шнобби. – Я часто замечал, что на чтение одной страницы у тебя уходит вечность. Ты вникаешь в суть, так сказать, cо всем своим авторитетом.
Колон немного повеселел.
– Ага, что-то вроде, – признал он.
– Даже когда читаешь меню в Клатчской денно-ночной бакалее. Ты на каждую строчку смотришь не меньше минуты.
– Ха, – хмыкнул Колон, раздувая грудь, вернее, раздувая ее еще больше. – Только зазевайся, и тебя мигом надуют.
– В общем, без адъютанта тебе теперь никак, – сказал Шнобби, поднимая платье и перешагивая через лужу.
– Правда?
– Конечно. Ведь ты как образина руководителя должен показывать пример своим подчиненным, – кивнул Шнобби.
– Да, да, разумеется, – согласился Колон, с радостью хватаясь за эту идею. – Нельзя ж, чтобы человек буквально все делал. Да еще и читал столько длинных слов. Я прав?
– Абсолютно. Кроме того, теперь в Ярде стало на одного сержанта меньше.
– Верно подмечено, Шнобби. Дел будет много.
Некоторое время они шли молча.
– Но ты мог бы кого-нибудь повысить, – подсказал Шнобби.
– В самом деле?
– Иначе какой из тебя начальник? На то он и босс, чтобы повышать – производительность труда, людей…
– А и точно. Кроме того, положение критическое. Гм… И какие у тебя предложения?
Шнобби вздохнул. Монетка проваливалась в жидкий цемент и то быстрее, чем некоторые мысли – в разум Фреда Колона.
– Мне, конечно, пришло в голову одно имя, – сказал он.
– А, понял, понял. Редж Башмак, да? Красиво пишет, трезво мыслит, – закивал Колон. – И как говорится, в холодном теле холодный ум.
– Правда, немного мертвый, – заметил Шнобби.
– Что есть, то есть. Это большой минус.
– В общем и целом от него дурно попахивает, – продолжал Шнобби. – Если ты меня понимаешь.
– Согласен, – кивнул капитан Колон. – И вот уж кого легче легкого разорвать на части. В буквальном смысле слова.
– Может, следует рассмотреть другую кандидатуру, на которую раньше не обращали внимания, хотя она этого… вернее, он этого совсем не заслуживал? – предложил Шнобби, готовый уже идти напролом. – Да, согласен, лицом этот человек не вышел, но его опыт работы в Страже и особенно в отделении уличного движения очень пригодился бы городу. Ну а та парочка упущений, о которых люди болтают… Это ж все болтовня, Фред, не было ничего вовсе.
Рассвет разумности озарил широкие просторы лица Колона.
– Ага, – промолвил новоиспеченный капитан. – Теперь понимаю. Шнобби, что ж ты сразу не сказал?
– Ну, это все-таки твое решение, Фред… то есть капитан, – со всей искренностью отозвался Шнобби.
– А если господин Ваймс не согласится? Он ведь должен вернуться через пару недель.
– Пары недель будет вполне достаточно.
– И ты не станешь возражать?
– Возражать? Я? Только не я. Ты ж меня знаешь, Фред. Долг для меня – святое.
– Шнобби?
– Да, Фред?
– Это платье…
– Да, Фред?
– Я думал, мы больше не… сдерживаем уличное движение?
– Конечно, Фред. Просто решил пока не переодеваться. На всякий случай. Вдруг тебе захочется кого сдержать.
Ледяной ветер дул над капустными полями.
Помимо оглушительного запаха капусты и темно-красной вони навозных телег он нес запахи сосен, гор, снега, пота и застоявшегося сигарного дыма. Почти все возницы беспрестанно дымили большими дешевыми сигарами. Дым помогал отгонять мух.
Это было куда лучше зрения. Целый мир запахов раскинулся перед Гасподом.
– Лапы болят, – пожаловался Гаспод.
– Хороший песик, – отозвался Моркоу.
Дорога разветвлялась. Остановившись, Гаспод принюхался.
– Забавно, – сказал он. – Вот здесь часть навоза спрыгнула с телеги и убежала в поля. Ты был прав.
– Тут где-нибудь поблизости есть вода? Ты ничего не чуешь? – спросил Моркоу.
Гаспод сосредоточенно наморщил пестрый нос.
– Пруд, – наконец сообщил он. – Не очень большой. В миле отсюда.
– Она направилась туда. Ангва очень трепетно относится к чистоте. Что весьма необычно для вервольфов.
– А вот я никогда не любил воду, – сказал Гаспод.
– Правда?
– Подкалываешь, да? Знаешь, однажды я принимал В-А-Н-Н-У. Спасибо большое, я знаю, о чем говорю.
Пруд обнаружился за небольшой открытой всем ветрам рощицей. Шуршала сухая трава. Одинокая лысуха поспешила скрыться в тростнике, увидев приближавшихся Моркоу и Гаспода.
– Вот мы и пришли, – пробормотал Гаспод. – Очень много навоза вошло в воду. – Он обнюхал взбаламученный у берега ил. – А обратно вышла она. Гм.
– Проблемы? – спросил Моркоу.
– Что? А, нет. Совершенно чистый запах. Идет в направлении гор, как ты и говорил. Гм. – Гаспод сел и принялся отчаянно чесаться задней лапой.
– Есть какие-то проблемы. Я прав? – уточнил Моркоу.
– Ну, предположим, существует нечто весьма скверное, о чем тебе совсем не хотелось бы знать. Видишь ли, мне очень не хочется нарываться, ты ведь можешь по-всякому отреагировать. Некоторые люди предпочитают оставаться в неведении. Это довольно-таки личное.
– Гаспод!
– Она не одна. С ней какой-то волк.
– А. – На лице Моркоу продолжала играть легкая, ничего не выражавшая улыбка.
– Э… Мужского пола, – добавил Гаспод. – Молодой волк. Э… Очень молодой.
– Спасибо, Гаспод.
– В высшей степени мужского пола. Гм. Да, весьма определенно. Несомненно.
– Я уже понял.
– Поверь, я говорю то, что знаю наверняка. С запахом не поспоришь, это штука такая…
– Большое тебе спасибо, Гаспод. И куда они направляются?
– Напрямки в горы, босс, – сказал Гаспод со всей мягкостью, на которую только был способен.
Между людьми существовали сложные сексуальные отношения, и в них Гаспод давно уже отчаялся разобраться, но те немногие подробности, в которые он был посвящен… слегка шокировали. Ясно было одно: в этом плане собачья жизнь намного легче.
– Слушай, а этот вот запах…
– В высшей степени мужской, который я упоминал?
