– Ладно, – отмахнулся Янушевич, – вам оно, может, и виднее.
– И еще, – сказала пресс-секретарь, – Ринат Ахматов звонил, сказал, что с деньгами все нормально.
– Хорошо, а ролики для теле-еле как? – спросил Янушевич.
– Ролики завтра-послезавтра пришлют, ротацию по каналам тэ-вэ мы уже оплатили.
– Виктор Федорович, – просунула голову в кабинет волоокая Олеся, – там что этому Дружинину из Москвы сказать? Он уже второй час там сидит.
– А? Ну, зови, – кивнул Янушевич, – посмеемся…
Дружинин поздоровался с присутствующими.
Янушевич, который забыл фамилию Дружинина, но помнил разговор в Крыму, даже испытал чувство вины за тот случай, когда не пригласил гостя к столу, поэтому сейчас был склонен компенсировать обиду. У него было хорошее настроение, времени впереди весь вечер. Можно просто о пустяках потрепаться, всяких клоунов москальских послушать – ведь у них что ни идея, то смех.
– Садитесь, садитесь, сейчас Олеся вам чаю принесет. Времени много, тем более вы давно ждали. Мы все вас с удовольствием послушаем. Так, ребята?
Ребята радостно закивали Янушевичу.
Дружинин начал медленно, с чувством, с толком, с расстановкой, рассказывать то, что ему битых два дня втолковывали и объясняли Гельбах и Повлонский.
– Кто побеждает на выборах, определяется тем, какой вопрос в день выборов стоит на повестке дня, то есть на какой вопрос люди отвечают, голосуя. Когда в 1995 году в России выбирали между Ельциным и Зюгановым, на повестку дня усилиями СМИ был поставлен вопрос: «Вы за прошлое или за будущее?» А если бы стоял вопрос: «Вы за войну в Чечне или против?», то на выборах победил бы Зюганов. Просто в последний месяц перед выборами тема Чечни была «забыта», а тема возможного советского «дефицита колбасы» была подогрета. Во время выборов Путина, в 2000 году, наоборот, тема Чечни была разогрета.
– Короче, Склифософский, – довольно грубо прервал Дружинина Левинец. – К чему клонишь-то?
– На октябрьских президентских выборах в Украине нужно сделать нечто подобное, а именно: сделать так, чтобы у людей было два бюллетеня. Один – как бы задает матрицу, задает повестку дня, невыгодную для Ищенко и выгодную для Янушевича. А второй бюллетень – собственно президентских выборов.
– Как это два бюллетеня? Что такое ты предлагаешь? – удивился Клюквин.
– Что я предлагаю? Инициативная группа депутатов Верховной Рады берет и требует проведения «референдума о государственном языке». Из социологии нам известно, что даже в западных территориях двадцать пять процентов населения хочет иметь русский в качестве второго государственного языка. На востоке это семьдесят пять – восемьдесят пять процентов. Когда в октябре человек придет на избирательный участок, он прежде всего возьмет бюллетень, касающийся языка, потому что это вопрос, касающийся лично его, и это более простой вопрос, чем выбор между несколькими кандидатами. В то же самое время «референдум по языку» задает матрицу голосования вообще, он как бы форматирует мозг, жестко делит все возможные политические альтернативы. Следовательно, все кандидаты будут распределяться по этой матрице. Основных кандидатов два – Янушевич и Ищенко. Совершенно естественно, что Янушевич автоматически окрасится в цвета умеренного или пророссийского политика, так как он за русский язык, а Ищенко – в цвета западянского и националистского политика. Соответственно и голосование по этим двум кандидатам будет приближено к результатам референдума по языку. Янушевич будет повышен, а Ищенко – занижен. Одним словом, параллельный референдум поможет нам сформулировать выгодную для нас повестку дня выборов.
– А юридический аспект, – перебил его Клюквин, – как успеть сейчас назначить референдум вместе с выборами?
– Не может быть, чтобы здесь не было какой-нибудь юридической лазейки, – парировал Дружинин, – наверняка она есть. Если не через Верховную раду, то через какие-то другие структуры, которые имеют право назначать референдум. Например, президент. Кроме того, существует возможность назначения местных локальных референдумов в крупных городах, в районах, регионах и т. д. Эти локальные референдумы могут назначаться местными представителями государственной власти, губернаторами, мэрами, они могут запустить волну, эпидемию назначения таких референдумов параллельно с датой президентского голосования.
– Что-то я не врубился, – почесал за ухом Янушевич.
– Разъясняю еще раз, – терпеливо продолжил Дружинин. – Выборы для обычного человека превращаются в путаницу и кашу всевозможных фактов и аргументов. Под конец президентских выборов у каждого избирателя будет просто раскалываться голова от обилия противоречивой информации. Единственным желанием большинства избирателей будет получить «палочку-выручалочку», то есть получить механизм упрощения выбора. Таким механизмом упрощения выбора и является второй бюллетень. В нем четко определена альтернатива: ты за русский язык или против? Все остальное – от лукавого. По этому образцу и будут выбирать кандидата. На самом деле с помощью параллельного референдума мы плавно осуществляем подмену одних выборов – выборов между личностями, выборов между кандидатами и их программами другими выборами с выгодной нам темой и с выгодным нам исходом. Я уверен, что если бы удалось осуществить параллельный референдум, то Виктор Федорович мог бы победить уже в первом туре.
– Я и так в первом туре, – хохотнул Янушевич, – сделаю всех. А вы что, сомневаетесь?
Дружинин пожал плечами.
– Ну, снова поехала Москва учить, как запрягать! – шлепнув себя по колену, выкрикнул Левинец. – Тоже мне, Глеб Повлонский нашелся, у нас своих Погребинских на это хватает, вашего Гельбаха только что выгнали мы из нашего штаба, теперь вот разве тебя еще обратно в Москву выслать!
– Вы же проиграете, – бессильно опустив руки, тихо сказал Дружинин, – вы неадекватны, вы не понимаете.
– Чего мы такого здесь у себя дома не понимаем, что ты из Москвы там себе понимаешь? – вскричал Клюквин.
– То, что вы только лишь вторично реагируете на движения ваших политических соперников, а инициатива при этом полностью у них, поэтому вы проиграете, – сказал Дружинин. – Зачем вы заставили Виктора Федоровича перейти на украиньску мову, которой он не владеет? Естественно, это ничего, кроме смеха, особенно на западенщине, не вызывает. Конечно, даже лев, будучи брошен в воду, проиграет акуле. А вот что он с ней сделает на суше – другой вопрос! Но льва предпочитали держать в воде и заставляли бороться с акулами на их территории!
– Какие львы, какие акулы? Я чего-то вообще все перестал понимать, – Янушевич демонстративно потер виски.
– Ты прямо скажи, зачем нам вообще в нашей стране ваш русский язык? – поставил вопрос ребром Левинец.
– Как это «ваш»? – воскликнул Дружинин. – Это же и ваш родной язык, на котором больше половины людей в этой стране говорит и думает. А так называемый «украинский язык» – это выдумка столетней давности.
– Что? – Левинец аж приподнялся со стула.
