Формально Виктор Федорович Янушевич прибыл в Давос на традиционный европейский экономический форум, куда так любили наведываться либералы от новых демократий. Вот и теперь, едва выйдя из присосавшегося к фюзеляжу их самолета гофра, как прямо в VIP-зоне Янушевич наткнулся на группу явно рисующихся тут завсегдатаев ежегодной тусовки – русских демократов – Какамаду, Рыжова, Немцина, Гаспарова, Чубайнца, Касьяна и еще кого-то из слабо памятных им по прошлым жизням.
На приветственный жест одного из тусовщиков Виктор Федорович лишь слегка изобразил высокомерный кивок и, не желая вступать в какие-либо, даже пустячные разговоры, попросил Николая подсуетиться насчет максимального ускорения всех процедур.
– Коля, ты там подшустри, подгони побыстрее машину, нас же должны, в конце концов, встречать, ведь не конь в пальто приехал, – недовольно пробасил Янушевич.
Истинной целью приезда Янушевича в Швейцарию была его встреча с Полом Монафортом, одним из ведущих политтехнологов Америки, как ему объяснил Кушма, а вся эта экономическая тусня и тамошняя «бла-бла-бла» были лишь ширмой, или прикрытием, если выражаться языком спецслужб.
Но афишировать контакты с американцами не входило в планы Янушевича, поэтому, оказавшись здесь, в Давосе, приходилось играть по идиотским демократическим правилам, по которым организаторы тусовки подчеркнуто играли в демократичность, где все участники чуть ли не сами вызывают себе такси и не пользуются никакими исключительными VIP-привилегиями. И вот Виктору Федоровичу эти европейские демократические игрушки в «безгалстучье» не шибко были по вкусу. Он, хоть и был корнями не из графьев, не любил смешиваться с простым народом.
– Гребаный глобализм, – недовольно пробасил Янушевич.
Для удобства контактов Монафорт со своими людьми остановился в том же самом отеле «Рив Гош», что и делегация правительства Украины.
Первую встречу назначили на одиннадцать вечера. С учетом джет-лэга для склонного к послеобеденным сиестам Янушевича время это было уже трудным для соображаловки. В Киеве-то по-местному уже минуло два часа ночи. Но Монафорт не особенно считался со своими партнерами и подогнал встречу под свой временной тайм-лэг.
Преследуя цели конфиденциальности и предчувствуя, что после встречи с Монафортом ему придется многое перекроить в своих предвыборных штабах, Янушевич сильно сократил состав делегации противу обычного в подобных случаях штата, и Козаку пришлось теперь выполнять непривычные доселе функции казначея.
– Ты же сам попросился, – ухмыльнулся Янушевич, когда Козак было возразил, мол, не моя это тема, счета подписывать и переводить деньги со счетов кампании, – ты сам сказал, что тебе можно доверять больше, чем безопасность. Так и будь, если назвался груздем!
Поэтому, оплачивая дополнительные расходы по организации встречи, а в частности, расплачиваясь банковскими карточками Янушевича и за аренду дополнительных апартаментов в гостинице «Рив Гош», где теперь происходили переговоры с Монафортом, и особенно оплачивая счета, поступающие от американской стороны – будь то за аренду самых дорогих машин, будь то за спецобслуживание в номерах, Козак все время мысленно охал и ахал, как если бы все эти гривны, пересчитанные в швейцарские франки, были бы его личными.
Однако истинное изумление было еще впереди.
Оно постигло Николая, когда он своими ушами услыхал суть всей той унизительной наглости, что проявили и выказали их новые партнеры. Ведь Николай и взаправду сам напросился, чтобы шеф «доверил ему больше, чем безопасность». Вот теперь Николай и был при Янушевиче не просто начальником над топтунами, но ближайшим дружником и заспинным советником дивана… Присматривая в сокращенном штате советников и за переводчиками, и за казначеями, и за всеми остальными, коих вместе с ним в делегации, кроме самого Янушевича, было всего два человека.
И правильно сделал Виктор Федорович, что не взял с собою никого из своих прежних советников, правильно он предчувствовал. Потому как первым требованием Монафорта было – уволить всех, кто руководил предвыборной кампанией до него.
Вообще, во всей этой встрече, похожей на перевербовку, когда на оплаченной ими же явочной хазе непонятно, кто кого вербовал и нанимал, Николая поразил не столько сразу взятый американской стороной хозяйский тон, сколько резкое, прям-таки хамелеонское изменение, с каким его шеф Виктор Федорович, буквально лебезя перед наглым американцем, из обычного высокомерного хама советского образца преобразился вдруг в ласково-послушного мальчика типа «чего изволите» и «мы на все согласны».
А Монафорт явно хамел и наглел.
– Наш гонорар за кампанию будет тридцать миллионов долларов, – расхаживая по оплаченным Николаем апартаментам, говорил Монафорт, – из них пятнадцать миллионов вы должны перевести уже завтра, еще семь миллионов через месяц и остаточные деньги за три месяца до выборов.
Монафорт ходил по ковру, попыхивая длиннющей сигарой и неаккуратно роняя с нее пепел то на полировку стола, то на цветы, то на пол.
– Вы уволите всех, кто консультировал вашу кампанию до меня, – категорическим, не терпящим возражений тоном продолжал Монафорт. – Я подготовил списки по вашим персоналиям, особенно это касается отмеченных желтым и красным маркерами.
Николай из-за спины глянул в подсунутый Янушевичу документ и мысленно присвистнул. Практически все фамилии в списке были выделены красным маркером.
– А как же… – Янушевич не удержался и назвал пару фамилий, которые вызвали в нем некое возмущение.
– Damn, get rid of them, – сердито буркнул Монафорт.
– Увольте их, – перевел синхронник.
И Янушевичу не оставалось ничего иного, как задвинуться.
Но это еще было только началом.
– Вы будете должны давать мне всю необходимую мне и моим парням информацию, – сказал Монафорт, – вот список тех документов, что будут нужны уже завтра.
– Но это же документы, представляющие гостайну, – шепнул Николай в ухо своему шефу, – вон, хотя бы полный распечатанный бюджет со статьями на оборону и госбезопасность, да и вон, хотя бы сводки по катастрофам и авариям, или вон, третий и пятый пункт в списке…
– Мы предоставим вам все необходимые документы, – с елейной, не похожей на его обычную улыбку сказал Янушевич, – мы сделаем все, что вы скажете.
– Вот список моих людей, у них должны быть все нужные документы, охрана, две квартиры на всякий случай, спутниковые средства связи, два бэк-офиса. Люди в основном говорят по-русски, мы специально подобрали тех, кто учил русский или имеет российское происхождение. Это Филлип Гриффин, Ричард Дэйвис, Рик Ахерн, Алекс Киселев, Брайн Крисиансен и Роберт Дол.
Николай решил встрять в разговор:
– А как называется ваша фирма, Пол? И каков ваш опыт работы?
– Компания «Дэйвис-Монафорт». Что касается работы, то мы обслуживаем все выборы республиканской партии. Я, например, делал всю камапнию Боба Доула.
