– Хорошо! Но тебе придется буквально дежурить здесь. Я не знаю, где она живет в Бонне. Она только сказала, что приехала на неделю. Сегодня пятый день. Она может явиться в любой момент. Хоть утром. У нее свои ключи…
В этот момент Каленин… нет, не услышал, а скорее почувствовал, что кто-то вставляет ключ в замочную скважину. Уловил это и Беккер, который смертельно побледнел и умоляюще стал показывать куда-то в глубь квартиры.
– Там… там… гардеробная, – прошептал он. – Туда…
Прыжок Каленина по указанному маршруту совпал со щелчком дверного замка, который он уловил в момент, когда прикрыл за собой дверь темной гардеробной, оставляя щель, чтобы слышать разговор визитера с Беккером.
– Не ждали? – услышал он знакомый басовитый голос. – А я специально решила навестить вас сегодня, так как послезавтра буду уже далеко.
Каленин через приоткрытую дверь видел только совсем небольшую часть комнаты, где происходил разговор. Причем в сектор обзора попал как раз Беккер, а не фрау Шевалье…
– Вы, часом, не больны, Ганс? – продолжила она. – Вид у вас такой, будто вы живую жабу проглотили. – Гостья хрипло хихикнула, порадовавшись собственной шутке про жабу.
– Мне и вправду нездоровится…
– Надеюсь, у вас не грипп? Я боюсь инфекции.
– Нет-нет. Это мигрень! Головная боль, и только.
– Хорошо, что не грипп… Вы сделали то, о чем я вас просила?
«Интересно, о чем это она? – подумал Каленин. – Беккер ничего не говорил о поручениях…»
– Конечно, фрау Шевалье. Это было совсем не трудно. Здесь все сведения о нем начиная с пятьдесят восьмого года. – Беккер зашуршал бумагами. – Именно с этого момента обнаруживаются его следы в Эстонии. Я нашел все необходимые сведения о нем и его семье. Судя по всему, в Германии у него почти не осталось близких родственников. Есть двоюродная сестра. А в Эстонии у него жена-эстонка, две дочери…
Немка прошлась по кухне, и, несмотря на то что Каленин видел ее всего пару секунд, успел заметить, как она преобразилась. «Не узнал бы, встретив на улице», – подумал он: парик натурального каштанового цвета, отменный макияж и джинсовый костюм, плотно облегающий неплохо сохранившуюся фигуру, – все это сильно преобразило докторшу, которая выглядела лет на двадцать моложе своего истинного возраста.
– Ганс, душа моя! – раздался голос фрау Шевалье. – Если считаете, что ваши услуги стоят дороже, то я готова выслушать ваши предложения. Я не стану жадничать. Давайте так: я удваиваю ваш гонорар!
– Спасибо, фрау Шевалье! Вы… одним словом, вы очень добры ко мне.
– И все-таки что-то вас беспокоит. Я же вижу! Вы в состоянии работать дальше? Может быть, вы этого не хотите?
Каленин затаил дыхание. Наблюдательности немки можно было позавидовать. Сейчас расколет Беккера, и тогда прощай архив!
Но Беккер, кажется, и сам перепугался такого поворота событий. Он заговорил более уверенно и спокойно:
– Уверяю вас, все в порядке! Просто я все время испытываю тревогу: а вдруг что-то не получится, вдруг я не справлюсь? И потом, я побаиваюсь этого чертова эстонца.
Фрау Шевалье хрипло рассмеялась.
– Он же ничего не знает про вас. Он охотится на меня, а вы ему неинтересны. Вам нечего бояться. Вы готовы вылететь в Йоханнесбург? – неожиданно сменила тему немка. – Там у нас… – Снова зашуршали бумаги. – Ага! Вот он, любезный. Гауптман Гюнтер Франк. Что там за ним?
– Дети… Эксперименты над детьми.
– Ну и сколько мы с него запросим за эти эксперименты?
– Думаю, два! В долларах! Мои – пять процентов.
– Десять, Беккер. Я же сказала, что удваиваю вашу долю.
– Спасибо, фрау Шевалье!
– И на остальных троих, – женщина снова зашуршала бумагами, – я могу дать вам хороший компас. Рюге надо искать в Австралии. Про Мюллера известно то, что он тоже осел в Йоханнесбурге и занимается недвижимостью. Вот список его предполагаемых имен. Ну а про этого, которого когда-то называли Доктор Смерть, я, к сожалению, знаю лишь то, что он тоже находится в ЮАР. Его надо искать, опираясь на характерную внешность. Герман, как знал, что это когда-нибудь пригодится. Он сделал ему уникальный нос. Я за всю свою жизнь людей с таким носом почти не встречала. Смотрите… Видите?
– Кончик носа как будто бы раздвоен, как жало змеи…
– Именно! Герман оставил на этом лице свою печать. По ней вы его и найдете! Скорее всего он имеет медицинскую практику…
– Как с вами поддерживать связь, если понадобится? – неуверенно спросил Ганс.
Снова послышался смех, но на этот раз он звучал зловеще.
– Не умничайте, Беккер. Зачем вам меня искать? Если надо, я сама вас найду!
– Я только имел в виду, что у меня могут появиться вопросы… – торопливо уточнил Беккер.
– На этот случай мне известен отель, в котором вы остановитесь во время поездки в Африку. Я буду вам позванивать! И смотрите, Ганс, не болтайте лишнего! Кажется, я уже неоднократно давала вам понять, что со мной шутить не следует. Если вы попытаетесь меня обмануть или вести двойную игру, я найду способ примерно наказать вас. И уверяю вас, наказание будет… смертельным!
Старуха снова засмеялась.
Каленин напряженно ждал продолжения разговора и одновременно лихорадочно размышлял, как вести себя дальше. «Может быть, прямо сейчас выскочить и… что потом? Что, собственно, он может сделать? Старая немка просто рассмеется ему в лицо. Попытаться проследить за ней?…»
Его размышления прервал Беккер, который неожиданно вышел из комнаты и негромко окликнул Каленина:
– Выходи… Она ушла.
– Как ушла? – подпрыгнул Каленин.
– Она меня не спрашивает, когда уходить, когда приходить. Ты же все слышал… Я не очень понимаю, как вывести тебя на архив…
Каленин метнулся к двери и бросился на улицу в надежде, что сможет увидеть, куда направилась докторша. «Бессмысленно все! – говорил он себе, несясь по лестнице с шестого этажа. – Ее, конечно же, ждала машина, и теперь она исчезнет как минимум до возвращения Беккера из Африки».
На улице было пустынно. Возле подъезда стоял пожилой немец с собакой на поводке и терпеливо ждал, когда его пес справит свои естественные надобности. Он держал в руках маленький совок и пластиковый пакет. Когда пес решил все свои проблемы, немец тщательно соскреб с обочины следы его жизнедеятельности и несколько раз промокнул толстым слоем туалетной бумаги небольшую лужицу. Все это он поместил в пакет и благодарно потрепал пса по холке.
– Простите, я должен был проводить свою бабушку. Она только что вышла… Вы не заметили, куда она пошла?
Немец вежливо приподнял кепку и уверенно ответил:
– Последние десять минут из подъезда никто не выходил. Вы спускались по лестнице?
