Задремала, когда солнце осветило крышу соседнего корпуса. Но в девять утра уже проснулась. Как будто внутри прозвенел будильник. Быстро оделась, выпила чашку черного кофе и, ни слова не сказав родителям, вышла из дома. Лера решила ехать на Лубянку и добиться приема у полковника. Она должна знать, куда делся ее друг. Вышла из подъезда, пересекла двор. Несколько раз оглянулась. За ней никто не увязался. Хотела остановить машину но, заметив «пробку» на Ленинском проспекте, решила ехать на метро. Перешла улицу у магазина «Тысяча мелочей». Перед его витриной уже несколько лет торговали всякой всячиной с лотков. Инструменты, детали сантехники, электроприборы — чего только не увидишь на этом стихийном рынке. Леру раздражала сутолока и необходимость проталкиваться сквозь толпы продавцов и покупателей. Вдруг кто-то резко схватил ее за руку и потянул за лоток. Она хотела вскрикнуть, но вовремя поняла, что перед ней Вася.
— Прости, Лерочка, но боюсь слежки, — повинился Танцков за невольную грубость. Они зашли за киоск, и он ей рассказал, как дал деру из вагона, как ночевал в Нескучном саду, поближе к ее дому. Как дожидался ее в магазине «Тысяча мелочей». Сквозь витринное стекло видна арка ее двора.
— Лерочка, они забрали мой пистолет. Спасай, мне нужно добыть оружие. Лучше винтовку. Я бы купил. У меня есть куча долларов, но нет охотничьего билета.
— Вася, но где же я тебе возьму оружие? — удивилась молодая женщина.
— Лера, думай. Пожалуйста, думай, моя хорошая. Я тебя очень прошу, — в голосе Танцкова было столько мольбы, что она заставила себя думать о столь непривычной для женщины вещи, как оружие. И вспомнила:
— У отца охотничий домик в Тверской области. Там есть два охотничьих ружья и еще что-то на кабана. Кажется, с нарезным стволом. Папа говорил, как называется, я не помню.
— Может, винчестер?
— Точно.
— А кто там сейчас живет?
— Никто не живет. Отец ездил туда только в прошлом году. Этим летом приболел и ни разу не выбрался. Папа думал там Андрюшу от милиции спрятать.
— Как же можно держать оружие в пустом доме, да еще столько времени?
— Ружей в домике нет. Отец отдает их на хранение деду в ближайшей деревне. Папа зовет деда Пантелеевичем, и они большие друзья. Дед и за домом приглядывает. Он как бы у отца на службе.
— Поехали?
Глаза у Леры округлились:
— Прямо сейчас?
— Конечно! У меня нет времени. В понедельник объявится Фигман, а мне надо еще найти его логово в Завидове.
— Мне необходимо домой зайти. Не могу же я на высоких каблуках туда ехать?! Там сапоги нужны и что-нибудь от комаров, иначе сожрут.
— Я в Твери тебе все куплю, и ты переоденешься. Поехали.
— Дай я хоть родителям скажу. Мы же только завтра сумеем вернуться.
— Не надо. За твоим подъездом следят. Позвонишь на вокзале из автомата.
— Следят? Я оглядывалась назад. Никого не заметила.
— Они за подъездом следят с лестничной площадки дома напротив. Полагаю, ходить за тобой у них приказа нет. Меня ждут.
— А кто следит?
Танцков усмехнулся:
— Возможно, бандиты Фигмана, а возможно, сотрудники твоего полковника. Кстати, ты права. Он производит вполне приятное впечатление. Сразу видно, умный мужик. Но сейчас мне без разницы. Одни убьют, другие помешают. — И Танцков выглянул из-за лотка, внимательно осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, потащил Леру к метро.
* * *
Амиров сидел в своем кабинете, уставив взгляд в экраны мониторов. В его кармане уже довольно долго заливался мобильный, Руслан его не слышал. Подобная рассеянность для начальника службы безопасности являлась чем-то из ряда вон выходящим. Наконец до него дошло, что ему звонят, и он вынул трубку. Звонил полковник Сорович из Минска.
— Ты чего, Руслан? Спишь или трахаешься? — поинтересовался он у москвича.
— Да так… Чего нарыл?
— Нет твоего парня в городе. Он или остался в Москве, или пустился в бега. Если, конечно, не сидит в Лефортове. Но Москва — это по твоей части.
— Спасибо, Володя. Объявится, дай знать.
— Само собой. Прилетит хозяин, привет ему от верных слуг в ближнем зарубежье.
Амиров вернул телефон в карман. Исчезновение странного минчанина его сейчас беспокоило гораздо меньше, чем раньше. Но от своих сотрудников, что вели наблюдение за домом вдовы Мальгасова, он знал — Василий и там не появлялся. Вдова утром ушла из дома и до вечера не возвращалась. Однако послать хвост за Лерой Амиров не решился. Вдовой Мальгасова могло интересоваться ФСБ, а пересекаться с государевой службой Амиров не хотел. Оставалось ждать и наблюдать.
Но личные проблемы в данный момент Руслана волновали куда больше. Ему срочно необходим отпуск для поездки в Швейцарию. Да и с деньгами, хоть он и обернулся с помощью Тришина, проблемы остались. Иногда легче отдать грабительские проценты, чем остаться обязанным кредитору. А Тришину он остался обязан…
Телефон ожил снова. На этот раз Амиров схватил трубку без задержки. Звонил Тарас Бубенков. Уголовный авторитет по кличке Бубен просил о срочной встрече. У него для Амирова появилась важная информация.
— Приезжай к банку, я выйду на бульвар. Сорок минут тебе на дорогу хватит?
Бандит обещал постараться не опоздать, но летать его «Мицубиси» еще не научился. Руслан вышел на бульвар на десять минут раньше. Рабочий кабинет казался ему сегодня душным и давил на психику. На скамейке, что стояла прямо напротив банковского парадного, сидели две молодые мамаши с колясками. И хотя чадо одной заливалось истошным криком, она продолжала беседовать с подругой, вовсе не обращая внимания на вопли дитяти.
«На месте мужа врезал бы я ей сейчас», — подумал кавказец. Детей и стариков он, по горской привычке, считал посланниками Аллаха на земле и относился к ним с большим пиететом. Недаром затаил обиду на Фигмана, что тот пожалел денег на покупку домика для его отца.
Бубен опоздал на пять минут. Они обнялись как старые друзья и побрели по бульвару. Тарас закурил, щелкнув золотой зажигалкой, и выложил:
— Твоего Яшу заказали.
— Кто, когда, где? — спросил Руслан.
Тон его разочаровал бандита. Доносчик надеялся своим сообщением произвести большее впечатление. Но понимая, что горцы народ сдержанный, вида не подал:
— Марик Садовский приезжал в Калининград к Шлему. Ты же, Руслан, знаешь, Славик его тачки крышует и вообще они кореши. Так вот, Садовский с твоим Яшей что-то не поделили. Одним словом, один жид на… бал другого. Шлем послал в Москву человека. Кого — не знаю. Но, говорят, мочила классный.
— Узнать сможешь?
— Не уверен. Он одиночка, затырился куда-нибудь. Яша-то здесь?
— В понедельник прилетит, и сразу в Завидово. Хозяину не терпится свой катерок опробовать. Весной купил, а лето уже проходит.
