На таких совещаниях Чейни редко задавал больше двух вопросов. Но его интересовало главное.
— Нет, — ответил Фрэнкс. — Иракская армия стала меньше, но не слабее. В Республиканской гвардии теперь шесть дивизий вместо десяти. Но они полностью укомплектованы живой силой и техникой. Четыре из них имеют много танков, в том числе модернизированные машины Т-72. Вероятно, они стянут эти дивизии к Багдаду.
— Что вы сами думаете о существующем плане, Томми? — спросил Буш.
— Сэр, он безнадежно устарел. Он требует переброски четырехсот тысяч наших солдат. А это исключает возможность внезапного удара.
— Переделывайте план, — распорядился Буш.
Он обратился к директору ЦРУ:
— Джордж, ваши люди проделали огромную работу в Афганистане. Что у вас есть в Ираке?
— В Ираке другая ситуация, сэр, — осторожно ответил Тенет. — Агентурные возможности невелики. Мы постараемся восстановить отношения с оппозиционными группами. Они сгорели в провалившихся восстаниях после войны в Персидском заливе и не очень нам доверяют.
После совещания Буш вытащил две баночки диетической кока-колы, одну протянул генералу:
— Прогуляемся?
Появилась Лора Буш, которая была рада видеть старого знакомого. Она показала генералу дом, показавшийся ему очень скромным. Лора Буш гордилась новой водопроводной системой, которая использованную в доме воду — после очистки — отправляла на поливку сада и лужайки.
— Летом здесь засуха, — подтвердил Буш. — Воду приходится беречь.
Он повернулся к генералу:
— Надеюсь, ты останешься пообедать с нами, Томми?
Генерал посмотрел на часы. Министр дал ему всего десять дней на переработку плана. Если он уедет прямо сейчас, то успеет собрать штабистов и дать кое-какие указания.
— Прошу прощения, сэр, — сказал генерал. — Еще много работы в штабе.
Его отправили на президентском вертолете, который принадлежит корпусу морской пехоты.
Генерал Фрэнкс возглавлял Объединенное центральное командование уже полтора года. Через полгода он должен был передать командование сменщику. Но визит к президенту не прошел даром. 31 декабря, в понедельник, ему позвонил министр обороны:
— Я только что разговаривал с президентом. Мы хотим, чтобы ты занимал эту должность еще год. Ты не против?
Министр Рамсфелд остался недоволен планом и весь его перелопатил. Он не сомневался, что Соединенные Штаты столкнутся с куда более слабым противником, чем двенадцать лет назад. Фрэнкс сказал, что ему нужно минимум двести пятьдесят тысяч штыков. Рамсфелд считал, что и ста тысяч хватит.
Министр оказался прав. Весной 2003 года на Ирак сбросили в шесть раз меньше бомб (по общему тоннажу), чем во время первой войны в Персидском заливе.
Во время первой иракской войны только двадцать процентов штурмовиков могли использовать бомбы с лазерным наведением, во время второй войны — все. В первой войне у американцев уходило два дня, на то чтобы сфотографировать цель, определить ее координаты, запланировать операцию и навести бомбардировщик на цель. Теперь фотографии получали в реальном масштабе времени и координаты цели сообщали электронной почтой, то есть практически мгновенно.
Войну в Ираке штабисты Фрэнкса готовили полгода, это был тяжкий труд без отдыха. Они страшно злились на своих гражданских начальников. Генерал вынужден был сделать внушение своим подчиненным:
— Ребята, я все понимаю. Рамсфелд, Вулфовиц и Фейт требуют от вас многого. Но они не враги! Мы все на одной стороне. Вы мне помогаете. Думайте обо мне, а не о них. Кроме того, мы же с вами профессионалы. Давайте отрабатывать деньги, которые нам платят.
На протяжении нескольких недель Рамсфелд каждый день открывал сверхсекретную папку № 177. Это набор документов, каждый объемом в десять-двадцать страниц, которые описывали, как именно батальоны сухопутных войск и морской пехоты, авианосные группы и авиация будут отправлены на войну с Ираком.
Любой министр наскоро просматривает такой документ и отправляет его исполнителям. Рамсфелд неделями изучал его, чтобы убедиться: войска прибудут в нужное время в нужное место.
ГЛАВНЫЙ ИДЕОЛОГ
Рамсфелд очень прислушивается к мнению своего первого заместителя Пола Вулфовица, считающего, что корень всех проблем на Ближнем Востоке — это отсутствие политической демократии. Вулфовиц полагал, что как раз Ирак проще всего вернуть к нормальной жизни. В этой стране есть нефть и достаточно образованная рабочая сила. Если дать стране демократию, иракцы заживут хорошо.
Пол Вулфовиц — талантливый менеджер, один из идеологов неоконсерватизма. Вкратце его идеи можно описать так. В современном мире демократию подстерегает масса опасностей со стороны диктаторских и террористических режимов. Но у Америки есть силы и возможности успешно противостоять преступникам. Нужна только политическая воля и военная сила. И мир поддержит Америку, если она возьмется — пусть даже в одиночку — за это благородное дело.
27 февраля 1991 года в Овальном кабинете у Буша-старшего собрались Колин Пауэлл, тогда председатель комитета начальников штабов, и Дик Чейни, тогда министр обороны. К ним присоединился командующий войсками в зоне Персидского залива генерал Норман Шварцкопф.
Они пришли к выводу, что цели войны достигнуты и боевые действия должны быть окончены. Буш-старший говорил: цель войны — освободить Кувейт, а не свергнуть Саддама Хусейна. Поэтому войска коалиции не двинутся на Багдад.
Не спросили только мнение человека, чье положение в то время не позволяло ему надеяться на внимание самого президента. Речь идет о Поле Вулфовице, который тогда был одним из заместителей министра обороны Чейни, хотя и с меньшими полномочиями. Вулфовиц считал, что окончанием операции должно быть свержение Саддама. Еще несколько дней войны — и с диктатором было бы покончено…
После поражения Буша-старшего на выборах Вулфовиц принял должность декана Института перспективных международных исследований при университете Джона Гопкинса.
Он продолжал говорить об опасности Саддама, который то выгонял инспекторов ООН, то разрешал им вернуться. И Клинтон со своими дипломатами вынужден был вести изнурительные переговоры с Россией и Францией, которые не хотели обижать Ирак.
Пол Вулфовиц вместе с другими неоконсерваторами полагал, что сдерживание Саддама бессмысленно. Тот только становится сильнее. Целью американской ближневосточной политики должно стать свержение Саддама Хусейна.
Мало кто знает, что подружка Вулфовица (в 2002 году он развелся с женой) — арабка, Шаха Али Риза. Она родилась в Тунисе и выросла в Саудовской Аравии. Последние годы она работает в Международном банке реконструкции и развития и занимается экономическими проектами на Ближнем Востоке и в Северной Африке.
Ее личные впечатления от жизни в теократическом государстве, каким является Саудовская Аравия, скорее всего, подкрепили убеждение Вулфовица, что ближневосточным государствам нужно помочь сделать серьезный шаг в сторону демократизации.
