«Резидентура КГБ в Индии располагает возможностями организовать в этой связи демонстрацию протеста перед зданием посольства США в Индии. Расходы на проведение демонстрации составят 5 тысяч индийских рупий и будут покрыты за счет средств, выделенных ЦК КПСС на проведение спецмероприятий в Индии в 1969–1971 годах.
Просим рассмотреть».
Генеральный секретарь написал: «Согласиться».
Через индийскую прессу успешно действовала служба «А», которая запускала слухи о том, что Соединенные Штаты используют во Вьетнаме биологическое оружие. Эта была старая и проверенная тема. Еще во время войны на Корейском полуострове в 1950–1953 годах советская госбезопасность провела массовую кампанию по обвинению американцев в использовании биологического оружия. В эту кампанию были вовлечены лучшие советские медики, которые послушно поставили свои подписи под грубо фальсифицированным докладом.
Индийские власти спокойно наблюдали за тем, как растет численность советских разведчиков. Индийская контрразведка не очень мешала им работать. Те разведчики, которые, как Вячеслав Трубников, прошли через индийскую резидентуру, уверены в себе. Они не испытывают комплексов, свойственных некоторым работникам североамериканских и западноевропейских резидентур, где нелюбовь к ГП, главному противнику, то есть к Соединенным Штатам, порождена еще и скрытым комплексом неполноценности: трудно бороться с богатым и удачливым соперником.
Американская разведка подверглась серьезной критике за неспособность предсказать, что Индия в 1998 году проведет ядерные испытания. Этот промах стал предметом специального расследования. Комиссию возглавил адмирал Дэвид Иеремия, бывший заместитель председателя комитета начальников штабов. Он пришел к выводу, что, хотя ЦРУ получает огромное количество снимков со спутников, неопытные аналитики не в состоянии их правительно интерпретировать. Адмирал призвал приглашать в ЦРУ аналитиков со стороны, чтобы избавить агентство от интеллектуальной лености.
Такого рода комиссии обычно очень критически оценивают деятельность американских разведывательных ведомств. Это раздражает и обижает ЦРУ, но всякая разумная критика идет разведке на пользу. В России такие комиссии не создаются. Считается, что в них нет нужды. Российская разведка гордо заявила, что она знала об индийской ядерной программе.
Когда разведчика переводят на линию ПР — политическая разведка, то главным становится способность к политическому анализу, умение прогнозировать, осмыслять информацию. В принципе уже никого не интересует, как он провел вербовку или встречу с агентом. Но знатоки утверждают, что у Трубникова — редкий случай — были хорошие показатели и в аналитической, и в оперативной работе. Трубников, как говорят ветераны, особенно преуспел в самостоятельной работе на посту резидента в Бангладеш во второй половине восьмидесятых. Это государство появилось в 1971 году в результате очередной войны между Индией и Пакистаном. Война закончилась полной победой Индии. Восточная часть Пакистана с помощью Индии превратилась в самостоятельное государство Бангладеш.
Трубников занимался не местными делами, которые в Москве мало кого интересовали, а работал против западных разведчиков и достиг успеха. Но награда, как известно, не всегда находит героя. Попытки ввести в разведке объективные критерии оценки работы не удались. Как и в любой другой структуре, здесь есть большой балласт — людей случайных, неумелых или попавших на работу по протекции. Они строят карьеру на личных отношениях с начальством, а не на реальных достижениях.
Вячеславу Трубникову, как считают ветераны, повезло. Его быстро приметили и оценили два главных руководителя индийского направления. Один из них достаточно хорошо известен широкой публике, другого знают только профессионалы. Эти двое — умерший несколько лет назад генерал Яков Медяник и генерал Леонид Шебаршин, последний начальник советской разведки.
Москва располагала в Индии настолько большим разведывательным аппаратом, что его подразделениям в различных городах придали самостоятельность. Резидентура в Дели получила статус головной (как, скажем, вашингтонская резидентура в Соединенных Штатах). Ее руководители отвечали за работу всего аппарата КГБ на территории Индии. Они получали генеральские звания — редкость в те времена. Руководители трех важнейших направлений — политическая разведка, внешняя контрразведка и научно-техническая разведка — тоже имели высокий статус.
Кроме того, существовали самостоятельные резидентуры в Бомбее, Калькутте и Мадрасе — под прикрытием советских генеральных консульств. Каждую возглавлял резидент, имевший собственную шифросвязь с Москвой. Делийский резидент координировал их работу. В 1970 году главным резидентом стал Яков Прокофьевич Медяник. Начинавший еще в пограничных войсках, он прослужил в разведке до семидесяти лет. Он дважды работал в резидентуре в Израиле, возглавлял резидентуру в Афганистане, ближневосточный отдел первого главного управления КГБ. Долгие годы он был заместителем начальника разведки по Ближнему Востоку и Африке. Медяник вместе с генералом Кирпиченко и начальником нелегальной разведки Юрием Дроздовым занимались Афганистаном.
По словам Кирпиченко, Яков Медяник мог довориться с кем угодно и при этом шутил:
— Я ведь хохол, значит, человек хитрый и все равно вас обману.
Сын Медяника Александр Яковлевич, синолог по образованию, со временем сам стал заместителем директора Службы внешней разведки — образовалась своего рода династия… Но после ухода Трубникова Медяника-младшего тоже убрали из разведки. В августе 2000 года его назначили первым заместителем министра по делам федерации, национальной и миграционной политики. Это было настолько неожиданное служебное перемещение, что министру пришлось объясняться с журналистами и говорить, что «у Александра Медяника мобильный подход к делам, и это меня устраивает. Он новый человек, а я считаю, что не стоит все время перебирать старую колоду. А в миграции нет ничего непостижимого для умного и опытного человека. Я сам за два месяца смог войти в курс дела».
Но Медяник-младший не продержался в министерстве и двух месяцев. Говорят, что он тяжело переживал превратности судьбы и не справился со своими эмоциями. Впрочем, и само министерство на следующий год упразднили…
Но все это произойдет в наши дни. А тогда Медяник-старший, получив генеральские погоны и назначение в Москву, позаботился о том, чтобы его место главного резидента в Индии занял Шебаршин, а тот в свою очередь сделал своим заместителем Трубникова.
Говорят, что если бы не Медяник и Шебаршин, то при всех своих заслугах Вячеслав Иванович мог так и остаться на среднем уровне. Мало ли блистательных разведчиков вышли на пенсию всего лишь полковниками!.. Но Трубникова рано приметили и в секретариате Владимира Крючкова, обратили на него внимание самого начальника разведки.
Крючков к любым попыткам своих подчиненных группироваться относился подозрительно. Но индийская «мафия», как говорили в разведке, была очень влиятельной. К ней принадлежал еще один заместитель начальника разведки — генерал Вячеслав Гургенов. Тот самый, который первым поддержал Примакова в присутствии президента Ельцина. Гургенов умер в 1994 году. Примаков хотел отправить его резидентом в Англию, дать возможность поработать и на западном направлении, пожить в хорошей стране, но англичане этому воспротивились.
