После нападения Германии на Советский Союз всякая информация из Японии приобрела особое значение. Главное, что тогда интересовало, — как поведет себя Япония? Вступит она в войну против Советского Союза или нет?
Зорге был одним из тех, кто должен был найти ответ.
Так Зорге действительно сыграл ключевую роль в решении Сталина перебросить дивизии с Дальнего Востока под Москву?
В этом уверены его биографы, многие историки и военные, которые говорят, что именно информация Зорге о планах японского правительства позволила ставке перебросить под Москву свежие дивизии с Дальнего Востока.
На самом деле переброска сил и средств с Дальнего Востока на Запад началась с первых дней войны. Дальневосточный фронт получил приказ немедленно отправить на Запад весь запас вооружения и боеприпасов. Начальник штаба Иван Васильевич Смородинов возмутился:
— Какой дурак отбирает оружие у одного фронта для другого? Мы же не тыловой округ, мы в любую минуту можем вступить в бой.
Командующий фронтом генерал армии Иосиф Родионович Апанасенко не стал даже слушать своих штабистов, вспоминает генерал Петр Григоренко. Лицо Апанасенко налилось кровью, он рявкнул:
— Да вы что? Там разгром. Вы поймите, разгром! Немедленно начать отгрузку. Мобилизовать весь железнодорожный подвижной состав. Грузить день и ночь. Доносить о погрузке и отправке каждого эшелона мне лично…
Все, что можно было забрать с Дальнего Востока, забрали почти сразу.
«Переброска войск под Москву с Востока (причем, конечно, не только дальневосточных, но и сибирских, уральских, приволжских, среднеазиатских, кавказских) действительно имела большое значение для ее обороны, — пишет президент Академии военных наук генерал армии Махмут Гареев. — Но всего под Москвой сражалось сто десять дивизий и бригад, в их числе было всего восемь дальневосточных, которые, несмотря на всю их доблесть, никак не могли составить «основу декабрьской победы».
Многие авторы уверенно описывают бравых сибиряков, которые 7 ноября 1941 года прошли по Красной площади и сразу вступили в бой. На самом деле ни сибирские, ни дальневосточные части в знаменитом параде не участвовали. По Красной площади прошли части, которые наскребли в московской зоне обороны: курсанты Окружного военно-политического училища, Краснознаменного артиллерийского училища, полк 2-й Московской стрелковой дивизии, полк 332-й дивизии имени Фрунзе, части дивизии имени Дзержинского, Московский флотский экипаж, особый батальон военного совета округа и Московской зоны обороны, сводный зенитный полк ПВО и два танковых батальона из резерва Ставки.
После 22 июня Зорге сообщал, что Япония вот-вот нападет на Советский Союз. Только в сентябре сообщения изменились: Япония не спешит нападать на Россию и скорее всего повернет на юг. Дело в том, что сам Зорге получал крайне противоречивую информацию. Был день, когда из Токио ушли сразу две шифровки противоположного содержания.
Решения Сталина определялись не сообщениями Зорге и других разведчиков, а оценкой реальной политической и военной ситуации. В Москве знали, как слаба расположенная в Маньчжурии, на границе с Советским Союзом, Квантунская армия. У японцев там не было ни современных танков, ни авиации. Кроме того, японцы были заняты борьбой с китайской армией и с китайскими партизанами, полностью разгромить которых не удавалось.
В Токио действительно спорили: а не напасть ли на Советский Союз, пользуясь удобным случаем? Но этого желали только некоторые генералы сухопутных сил. Они мечтали расквитаться за поражение на Халхин-Голе. Японское правительство и руководство флота, которое имело не меньшее влияние, чем сухопутные генералы, не хотели ввязываться в войну с Советским Союзом.
Япония нуждалась в ресурсах, в топливе, в черных металлах. Все это можно было получить в странах Юго-Восточной Азии, а не в Сибири. И главным своим противником Япония считала Соединенные Штаты. При этом Япония выставила Советскому Союзу свои требования: прекратить помощь Китаю, не предоставлять свою территорию американцам для действий против Японии. Эти требования были выполнены. Сталин не хотел давать японцам малейшего предлога для конфронтации. Советские военные советники были отозваны из Китая, и военная помощь Китаю прекратилась.
Президент Соединенных Штатов Франклин Рузвельт предложил создать в советском Приморье американские военно-воздушные базы. Но Сталин не хотел беспокоить японцев. 13 августа 1941 года советский посол в Токио информировал министра иностранных дел Японии о том, что СССР не предоставит Соединенным Штатам военно-морские и военно-воздушные базы.
Когда Япония стала готовиться к войне с Америкой, ситуация изменилась. Уже в Токио скорее нуждались в том, чтобы Советский Союз строго соблюдал подписанный в апреле 1941 года пакт о нейтралитете. И Сталин вроде бы мог быть уверен, что Япония не нанесет удар в спину.
Тем не менее в декабре 1941 года, после того как японцы уничтожили американский флот на базе в Пёрл-Харборе, из Ленинграда в Москву вызвали адмирала Ивана Степановича Исакова, первого заместителя наркома военно-морского флота.
Его доставили к Сталину.
— Вот что, вы полетите во Владивосток, — Сталин показал трубкой на карту на стене, не на Владивосток, а просто на всю карту, — посмотрите, не устроят ли они нам там Пёрл-Харбор. Все, можете быть свободны.
Адмиралу Исакову не дали сказать ни единого слова. Он немедленно вылетел на Дальний Восток. Так что никакие донесения Зорге и его уверенность в том, что Япония двинется на юг, не произвели на Сталина впечатления. В декабре 1941 года, после битвы под Москвой, он еще опасался японского нападения…
Если бы разведчик, начиная работу, думал о том, что его обязательно раскроют, он бы вообще не смог работать и разведка умерла бы как профессия. Но такова человеческая натура, что каждый разведчик думает, что его-то точно не поймают. Рихард Зорге проработал в предвоенной Японии с ее мощной контрразведкой и тотальным контролем политической полиции над обществом дольше, чем смог бы продержаться любой другой разведчик на его месте. Поэтому у специалистов удивление вызывает не тот факт, что его в конце концов поймали, а то, что он сумел продержаться восемь лет.
Историки и разведчики и по сей день ведут споры о том, каким образом японцам в конце концов удалось разоблачить всю группу Зорге. Запеленговать радиостанцию Клаузена они так и не сумели. Он постоянно менял место выхода в эфир. Он допустил только один промах — сохранил черновики уже отправленных шифротелеграмм, когда стало ясно, что возможен арест. Они стали главной уликой против него и Зорге.
Судя по всему, к провалу привела не какая-то ошибка, а стечение обстоятельств. Японская полиция случайно вышла на группу Рамзая. Японская полиция утверждала, что ей помогли показания одного из японских коммунистов, которого первоначально подозревали в шпионаже в пользу Соединенных Штатов. Вернее, все началось с ареста коммуниста Рицу Ито, который после допросов с пристрастием сказал, что Томо Китабаяси, японская коммунистка, вернулась на родину с разведывательными целями.
